Вскинул оружие, прижал приклад к плечу. Ситуация обратная той, когда из пушек стреляют по воробьям, но инстинкт требовал встречать угрозу не с пустыми руками.
Меж домами опадало облако взвеси выбитой взрывами, с неба все еще сыпались какие-то совсем уж мелкие обломки, а крупные уже успели приземлиться. И среди них виднелись кучи изломанных лап и ошметки белесых внутренностей. Не может быть, чтобы все это выдрало из уже дохлого скреббера, он ведь валялся в сторонке от сработавших мин.
Мгла рассеивалась, и Карат, наконец, начал различать второго. Должно быть за то время, пока жал кнопки, тот успел сместиться и задом присел аккуратно на мину в самый неудачный момент
Для скреббера неудачный.
Зад разорвало в клочья, также сильно пострадали располагавшиеся там конечности. Но монстр все еще жив, тяжело ползет на оставшихся продолжая волочить на одной из лап кровавый комок из мяса и тряпья оставшийся от пронзенного человеческого тела. Только зря Карат волновался, скреббер направляется не к нему, самый страшный ужас Улья, страдальчески посвистывая, тащит искалеченную тушу в сторону котельной. Умирает, или еще есть шанс выкарабкаться — неизвестно. Инстинкт заставляет возвращаться к логову, воевать тварь не собирается.
Не сводя взгляда со скреббера, Карат, торопливо завязывая на ходу ремень грубым узлом, добрался до угла, где оставался гранатомет с последней гранатой. Подхватил его, убедился, что оружие не посекло осколками, направился за тварью держась от нее шагах в пятидесяти. Дождался, когда она, забираясь в недра котельной начнет изгибаться, переползая через ржавые трубы, и в тот миг, когда приподняла сочащийся белым обрывок зада, выстрелил с таким расчетом, чтобы как следует пропечь требуху монстра.
Попал. Даже ускоряться не пришлось. Да и нельзя, выжал себя досуха, того и гляди вырубится.
Было восемь, остался один. И кота не видно. Надо хотя бы его попытаться найти и похоронить. Нельзя оставлять тварям серого друга.
И не только его.
* * *
Кот, похоже, получил от Улья дар бессмертия, иначе его цветущий вид не объяснить. Перед появлением второго скреббера он крутился возле угла дома неподалеку от места установки одной из мин, а там все разнесло, даже асфальтовую дорожку в паре метров перепахало. При взрыве серому должно было хорошо достаться, но сидит целый и невредимый, только вид ошарашенный. Должно быть слегка оглушило или просто напуган.
Глядя на Карата, жалобно мяукнул, но тот едва услышал, скорее даже угадал звук, и все по той же причине — по ушам приложило конкретно.
Гранд сидел перед телом Рэма. Похоже, Косой все же успел до него добраться, следы от пуль по всему бронежилету, и одна, похоже, ударила в голову, оставив месиво на месте глаза и брови. Причем по телу не только пистолет поработал, от него защита должна спасать, тут и автомат Залета внес свою лепту.
Да и взрывы просто так не прошли, одна нога выглядит кошмарно, да и вторая вывернута под нехорошим углом.
Не вовремя командир расслабился, ох как не вовремя…
Присев над телом, Карат запустил руку в карман, нащупал матерчатый комок, потащил. И окаменел от жути — уцелевший глаз Рэма медленно раскрылся, уставился слепо, губы шевельнулись:
— Кто здесь?
— Командир, это я.
— Карат, что ли?
— Да.
— А остальные?
— Нет никого, все готовы.
Губы трупа, в котором каким-то чудом задержалась искра жизни, чуть заметно растянулись в уродливом подобии улыбки:
— А ведь я… А ведь мне следовало… Надо было вас всех привалить… Я и Глыба в теме, а вы чужие, нет доверия… Иначе никак… слишком большой соблазн для вас… Так и вышло, они не выдержали, правы были те… Те кто… Карат, постой. Принеси это в Полис, Карат. Обязательно принеси. Ты сможешь. Там дочка осталась… моя и Вали. Два года ей почти. Один шарик — плата нам, пришлось подписаться, иначе никак… Принеси, ты не такой как… ты сделаешь… И уходи отсюда быстрее, тут… Тут…
Рэм вздохнул, глаз, в котором и без того не просматривались признаки жизни, неприглядно остекленел. Карат, вытащив, наконец, руку из чужого кармана, обернулся на Гранда. Кот вел себя странно: уши его удлинились, стали почти заячьими; взгляд дикий; нервно оглядывается пристально уставившись то в одну сторону, то в другую; прижатый к земле хвост подрагивает.
Карат напряг слух, бросил ставший бесполезным гранатомет, который зачем-то продолжал удерживать на свободном плече, прижал ладони к почти оглохшим ушам и различил то, что взволновало Гранда — плотоядное урчание явно немаленькой твари.
Или совсем обнаглевшая, или каким-то образом догадалась, что вся эта канонада гремела не просто так, а в честь похорон ужасных скребберов.
Есть еще один вариант — голове изрядно досталось, звуки могут мерещиться, они ведь на грани слышимости.
Пожалуй, на сегодня Карату военных действий хватит. Он не в лучшей форме, самое время сказать прощай территории скребберов. Даже умирающий успел это посоветовать в последнее мгновение жизни, а он не из тех людей, которые на пустом месте панику нагнетают.
— Гранд, за мной!
Зря сказал, кот бы и без приказа побежал преданной собачонкой. Не понять, как близко тварь, а может твари, и направление на них точно не определить. Вроде за спиной, но поди знай, что там спереди. Хуже всего то, что все они прекрасно могут рассмотреть, где именно только что нашумели. Одна из воронок заметно дымится, будто при взрыве там занялось что-то горючее. Может труба в битумной изоляции, может еще что, Карату это неведомо, но на поднимающийся дымок легко идти, он будто маяк для любителей живого мяса.
Значит, для начала заберемся в здание и направимся на верхний этаж. Оттуда можно попробовать сориентироваться, а в случае чего и переждать опасные времена.
Ближайшее здание — то, где находилась позиция тройки полностью уничтоженной первым скреббером. Жаль, что выбрал для атаки именно их, ведь именно благодаря этому уцелели Косой и Залет. Спасибо, что надолго на этом свете они все равно не задержались. Карат не стал добираться до двери подъезда, это означало, что придется выбираться из укромного прохода между домов на опасно открытое пространство. Стоит ему попасться на глаза, и все закончится, так что поступил иначе — забросил кота в окно, следом залез сам.
И что примечательно, — Гранд ничуть не обиделся на подобное обращение, прекрасно понимает, что сейчас не до церемоний.
Теперь наверх, по лестнице. А это что такое? Окровавленное тело, голова превращена в месиво, но на рукаве виднеется знакомый шеврон неведомой армии. Пастух, бедолага. Успел, видимо, выскочить из квартиры, но гибкая лапа скреббера догнала, наколола, приложила несколько раз об стену и отбросила будто надоевшую игрушку.
Рванул было дальше, но остановился, заглянул в комнату, где располагалась позиция снайпера. Так и есть, покидал тот ее спешно и налегке, винтовка осталась, как и все остальное. Весу в заряженном оружии килограмм пятнадцать, но из него реально прикончить даже элитника, главное — попасть в уязвимое место. А уж руберов и прочих вообще легко успокаивать. Патроны с бронебойными пулями, не самая крутая костяная защита не очень-то против них работает.
