– Когда мы ворвались в ресторан, он с кем-то говорил по телефону. Перед этим он пользовался несколькими своими виртуальными именами. Увидев нас и думая, что мы пришли за ним, он не мог знать, какое из имен нам известно. Исходя из того, что в Сети он не использовал только свое настоящее имя, кажется логичным, что именно его он и сообщил полиции.
– Что ж, вполне логично, – согласилась Тара. – Я не подумала о выходе в Сеть.
Люси приподняла бровь и улыбнулась.
– Я хочу сделать еще одну остановку, – сказала она. – Есть один подросток, который был в приюте вместе с Карен. За несколько недель до ее смерти он видел ее с неким парнем. Я хочу показать картинку ему. Ты не торопишься?
Тара посмотрела на часы на приборной доске машины.
– У меня смена до десяти. Так что я в твоем распоряжении еще полтора часа.
– Ты просто прелесть. – Люси потрепала ее по ноге, затем достала телефон и позвонила в приют.
– Робби, – сказала она, когда ей ответили, – Гэвин на месте? Я хочу заехать и встретиться с ним буквально на минутку.
– Прости, Люси, – ответил Робби, – но Гэвин еще не вернулся. И его бабушка с дедушкой тоже не знают, где он.
– Мы на Уотерсайде, – объяснила Люси. – Я быстренько объеду магазины и посмотрю, не занесло ли его опять сюда. Если что, перезвоню. Ты не возражаешь? – спросила она у Тары, которая прислушивалась к беседе. – Это займет всего несколько минут.
– Это что, твой бойфренд?
– Экс.
– А что случилось?
– Он поцеловал одну из своих коллег в ночь на Хеллоуин.
– И ты из-за этого с ним разошлась? Жестко, – заметила Тара. – Запомни: любой, у кого есть член, обязательно будет изменять, – добавила она, взглянув на подругу, и не отвела взгляд, когда та посмотрела на нее.
– Не люблю, когда из меня делают дурочку, – заметила Люси.
* * *
Они остановились на парковке на торговой площади, пытаясь найти Гэвина или других членов шайки, которые, как казалось, постоянно здесь собирались. Тара осталась в машине, а Люси прошла на задний двор, но место выглядело покинутым. Наконец она решила зайти в магазин. Сегодня работала другая помощница. Сержант решила, что та – студентка; по крайней мере, за прилавком она сидела с тетрадью, аккуратно исписанной синей ручкой, на коленях и экземпляром «Рассказа продавца индульгенций»
[38] в руках.
Она положила книгу на стул и встала, когда Люси подошла к ней.
– Простите, – начала мисс Блэк, – я просто… – Она посмотрела на сладости, лежавшие перед ней, взяла одну из шоколадок и протянула ее девушке, засовывая руку в карман в поисках мелочи. – Что-то молодежи сегодня не видно, – заметила сержант, протягивая девушке фунтовую монету.
– За фунт пятьдесят вы можете взять целых три, – посоветовала девушка. – Одна шоколадка стоит восемьдесят пенсов, но за фунт пятьдесят вы можете получить целых три.
Только теперь Люси увидела надпись на витрине, сообщающую об акции.
– Ну конечно. Здорово. Я так и сделаю. – Сержант взяла еще две шоколадки и протянула их девушке. – Спасибо.
Девушка терпеливо ждала, пока Люси ищет пятьдесят пенсов.
– Совсем не видно ребят… – повторила сержант.
– Сегодня они все в местном молодежном клубе. Он закрывается в десять.
Девушка ожидала, не скажет ли сержант что-нибудь еще. Что-то в чертах ее лица показалось Люси знакомым. Тонкий нос с горбинкой, что ли?
– Вы опять ищете Гэвина? – спросила девочка, и Люси вспомнила: она видела ее рядом с Гэвином, когда сержант в первый раз появилась на задворках этих магазинов, чтобы забрать мальчика.
– Да.
– У него какие-то проблемы?
Сержант отрицательно покачала головой. Она посмотрела на бирку на груди у девушки, на которой было написано «Елена».
– Мне надо кое-что у него узнать, Елена. А вы с ним… – Люси так и не закончила вопрос. Несмотря на это, девочка покраснела.
– Да вроде как да.
– А почему же ты тогда не в клубе? Много работы?
– Я всегда пропускаю все самое интересное. – Девочка кивнула. – Пару недель назад они ездили на пейнтбол в Магиллиган на весь уик-энд, а мне опять пришлось работать. А они там устроили настоящую вечеринку и все такое.
– Зато в будущем тебе все это пригодится, – заметила Люси и, произнеся эти слова, вдруг поняла, что это были типичные слова взрослого. – Хотя, конечно, жаль упускать такую возможность. А где они там останавливались? – добавила сержант, потому что не помнила, чтобы Гэвин отсутствовал целый уик-энд. Правда, подумала она, к тому времени они с Робби уже разошлись, поэтому узнать это ей было неоткуда.
– У Джеки там старый дом. Они все жили там. Спали в спальных мешках и все такое. Кураторы из молодежного клуба там тоже были, но не вмешивались в их вечеринку.
– Смотаюсь-ка я в клуб и взгляну, нет ли там Гэвина, – сказала Люси, забирая свои шоколадки и собираясь уходить. Затем повернулась и протянула девочке одну из шоколадок. – Это тебе на перерыв, – добавила она.
Елена одарила ее улыбкой.
– Спасибо. У меня завтра экзамен, – объяснила она, кивнув на книгу.
– Ни пуха ни пера, – пожелала ей Люси.
* * *
Тара согласилась поехать с Люси в молодежный клуб Гобнаскла в обмен на шоколадку.
В действительности здание клуба было простой пристройкой к одной из школ: низкое черное строение с плоской крышей и решетками на окнах. Хотя на решетках были видны разноцветные пятна, на стенах, покрашенных довольно давно, не было видно никаких граффити. На входе они увидели двух подростков, один из которых пытался зажечь спичку, чтобы прикурить, а второй прикрывал его от ветра своей курткой из искусственной кожи.
За подростками Люси увидела мужскую фигуру, которая подошла к двойным дверям, перед которыми те стояли.
– Только не здесь, ребята, – сказал Джеки Лоуг, открывая дверь. – Если так уж не терпится, то марш с территории.
Один из подростков выпрямился, и на какой-то момент Люси показалось, что сейчас он начнет словесную перепалку, но вместо этого, спрятав сигарету за спину, парень сказал:
– Прости, Джеки. Никак не можем зажечь спичку на этом ветру.
Лоуг понимающе кивнул и, махнув рукой, разрешил им продолжать.
– Вам вообще не стоит курить, и вы это прекрасно знаете. Курение останавливает ваш рост.
Парень, наконец-таки прикурив, довольно попыхивал сигаретой, возвышаясь над Лоугом на целую голову.
– По своему опыту судишь, Джеки? – добродушно пошутил он.
