– Я хочу сказать: вы поздно поднялись.
– А также мы поздно отправились спать, если вы изволите вспомнить события прошлой ночи.
– Прошу простить меня за несвоевременный визит. Я так увлекся делом, что забыл о привычках, свойственных дамам.
– Наши «привычки», – ответила Ирен, разводя широкими рукавами, – как вы и сами видите, вполне домашние. На самом деле, мы обсуждали детали «дела», как вы его называете.
Сыщик сделал шаг назад.
– Я спущусь обратно в холл и вернусь попозже.
– На это нет времени. – Ирен оставила свой шутливый тон. – Заходите. Возможно, вы сможете ответить на некоторые наши вопросы, а мы сможем ответить на ваши.
– У меня только один вопрос, сударыня, – сказал сыщик. Английское вежливое обращение, произнесенное его едким тоном, звучало куда более требовательно и менее уважительно, чем французское «мадам». – Мне необходимо знать личность вашего сообщника, который снабжает вас информацией по этому делу!
– Сообщник?! – выпалила Элизабет. – Разве что только мы с Нелл.
Его холодные серые глаза скользнули по нам, как будто мы были невидимыми.
– Я имею в виду вашего тайного сообщника. – Он продолжал обращаться только к Ирен. – Сначала я заподозрил вашего мужа, но в соответствии со сведениями, которые мне удалось наспех собрать, он благополучно устроился в Праге, вернее, был там всего несколько дней назад. К сожалению, он покинул город настолько недавно, что просто не мог оказаться в Париже так быстро, разве что у него есть пара крыльев.
Ирен быстро шагнула в холл мимо сыщика и огляделась.
– Такие вопросы не обсуждают в коридоре. Заходите, мистер Холмс, и допрашивайте нас сколько угодно, но только внутри.
Он замялся, словно переступая порог нашего номера, пересекал Цезарев Рубикон, между тем сыщик не был похож на человека, которому приходится часто колебаться. Видимо, ему не каждый день доводилось общаться с дамами в халатах.
– Вы не одеты для того, чтобы принимать посетителей, – возразил он.
– Готова поспорить, что вы провели много полезных часов у себя дома, сидя в халате, мистер Холмс. Очень сомневаюсь, что одежда сильно влияет на мыслительные способности хозяина. Как вы сами сказали, у нас мало времени. Заходите же! Элизабет, принесите мистеру Холмсу чашку кофе. Думаю, напиток еще не успел остыть и будет достаточно горячим, если наш гость обойдется без сливок. Нелл, освободи стол от бумаг. Сейчас мы все спокойно сядем и поговорим об искусстве кровопролития.
Я сразу же поняла, что Ирен не хочет, чтобы сыщик увидел наши карты и рисунки, поэтому проворно унесла их в альков Элизабет и при этом не спешила задернуть штору, чтобы он смог разглядеть, что это за комнатка. Ни один джентльмен не рискнет зайти в спальню дамы без разрешения, и в данном случае благовоспитанность Шерлока Холмса сослужит ему плохую службу. Я не сомневалась, что он не остановится перед тем, чтобы позже вернуться под видом грабителя, но сейчас ему придется придерживаться правил, навязанных ему ролью посетителя.
Детектив и в самом деле отхлебнул ужасного черного кофе, поданного Элизабет, и упрямо продолжал отводить глаза от окружавшего его со всех сторон дезабилье.
Его поведение навело меня на мысль о непритворном страдании сумасшедшего Келли от нашего присутствия во время его задержания. Потом я вспомнила, с какой тревогой смотрел на нас Брэм Стокер, а ведь он был не только женатым мужчиной, но и человеком театра, привыкшим к виду полуодетых женщин. Когда мы были наряжены уличными девками, Шерлоку Холмсу, пусть и с трудом, но удавалось сохранять видимость мужского превосходства, а здесь и сейчас, когда мы вновь вернулись к образу респектабельных дам, каковыми и являлись на самом деле (я не говорю об Элизабет, которая, впрочем, была подозрительно изысканной для распутной женщины), мы, казалось, заставили его чувствовать себя неловко уже тем, что облачились в домашнее платье и распустили волосы. Меня поразила новая догадка: чем скандальнее выглядит женщина, тем, похоже, б́ольшую власть она имеет над мужчинами. Как странно.
– Итак, – сказала Ирен; полы ее халата захлопали, будто крылья птицы, когда она садилась за стол, – буду очень вам признательна, если вы расскажите мне последние новости о передвижениях моего мужа; почта доставляет письма с большим опозданием.
Шерлок Холмс прочистил горло.
– У меня есть связи в Министерстве иностранных дел в Праге. Мне сообщили, что ваш муж три дня назад внезапно покинул город на поезде, идущем в направлении Вены.
– Это мне известно. Больше ваше министерство ничего не может сообщить?
– В данном случае, – он снова замялся, – мне не хочется тревожить вас, но ни агенты Ротшильдов в Праге, ни наши люди во дворце не знают, куда ваш муж направился и зачем. Хотя я понимаю, что иногда бумажный след, по которому приходится идти адвокату в процессе работы, может забросить его в самые неожиданные места.
– И в самом деле. – Ирен помешивала ложечкой свой кофе, пока жидкость в чашке не закрутилась крошечным водоворотом, который, как я подозреваю, был точным отражением сумятицы у нее в голове. – Раз уж Годфри теперь вне ваших подозрений и уж точно вне досягаемости, кого еще вы намерены назначить нашим сообщником?
Мистер Холмс поднес остывающий напиток к губам и отхлебнул с тем же видом покорного отвращения, с которым я сама пила кофе часом ранее.
Вдруг он посмотрел прямо на меня со смешанным выражением: обвиняющим и, как ни странно, просительным:
– У меня были основания вспомнить об одном агенте секретной британской разведки, которого нам стоит называть исключительно псевдонимом Кобра.
– И?.. – спросила я, чувствуя, что у меня вдруг перехватило дыхание, как случалось каждый раз, стоило мне услышать имя Квентина Стенхоупа. Новости о нем, даже самые скудные, всегда приводили меня в смятение.
– Кажется, наша кобра исчезла среди камней. О, не беспокойтесь, мисс Хаксли. О тайном агенте стоит беспокоиться, только когда о нем начинают говорить. – Неожиданно ободряющая улыбка сыщика, пусть и мимолетная, одновременно обнадежила и смутила меня. Откуда Шерлок Холмс знал, что мне будут интересны новости о Кобре?
– Что ж, раз кандидатуры Годфри и Кобры отпадают, – снова встряла Ирен, – кого вы подозреваете в помощи нам? Уж конечно, не короля?
– Думаю, теперь король Богемии с радостью сделал бы для вас все, о чем бы вы его ни попросили. То же касается и отношения к вам принца Уэльского. Глядя на них, я испытываю искреннюю благодарность, что в моих жилах не течет ни капли королевской крови, мадам. Было время, когда я недооценивал вас, но это в прошлом. И все же вам была необходима помощь, чтобы повторить мои шаги в этом расследовании.
– Не уверена в том, кто чьи шаги повторяет, – возразила Ирен, – но вижу, что вы не примете никаких отговорок в ответ на ваш вопрос.
– Боюсь, что не приму. – Его черты еще больше обострились, хотя это и казалось невозможным, если судить по его обтянутым кожей скулам. – С сожалением сообщаю вам то, о чем сам только что узнал: Джеймс Келли сбежал от парижской полиции по пути из участка в заведение для умалишенных.
