– Так, и что здесь у нас?
Выудив из кармана сложенный вдвое лист бумаги, Том развернул его, и его лицо медленно расплылось в улыбке. Это была квитанция телеграфного денежного перевода из банка «Юнион Нэшнл» в его филиал в Дувр-Плэйнс на счет некой Веры Терезы Мэйнард. Внизу был указан ее почтовый адрес для уведомления о поступлении денег: Дувр-Плэйнс, Мэйпл-авеню, 126.
– Боже мой! – воскликнул помощник Тирни. – А ты все время твердил, что не знаешь, куда она уехала!
– Что вы собираетесь делать?
В глазах Джереми сквозил ужас, но Броган чувствовал, что его больше заботит судьба Веры, чем собственная жизнь.
– Дай-ка мне немного поразмыслить об этом…
Едва эти слова сорвались с его губ, как Том вонзил нож в тело Лэйна. Если оставить его в живых, он может предупредить Веру.
– Эй, ты!
Внезапно раздавшийся сзади крик заставил бандита обернуться. В конце переулка стояли мужчина и несколько женщин, смотревшие в его сторону, а спустя мгновение к ним присоединился еще один мужчина.
Мартин уже уносил ноги, но Брогану нужно было покончить с барменом, прежде чем последовать за своим напарником. Он наклонился, чтобы перерезать ему сонную артерию, но Лэйн, поняв его замысел, из последних сил прижал подбородок к груди, и удар пришелся мимо цели, оставив лишь небольшой порез у него на шее. Тем временем один из мужчин быстро приближался к ним. Нет времени.
Том бросился вслед за Мартином.
– Что это за модель, позвольте узнать?
Джеймсон рассматривал фотокамеры, выставленные в витрине магазина, в то время как его владелец Джордж Ламберт возился в задней комнате, увеличивая фотографии Мэри Келли.
Помощник Ламберта, мужчина лет тридцати пяти, принужденно улыбнулся:
– Это последняя модель «Кодет» компании «Истман». Складная версия их более ранней нераздвижной камеры.
– Понятно, – Финли, словно завороженный, наблюдал за тем, как помощник регулирует фокусное расстояние, перемещая линзы взад и вперед на кожаных гофрированных мембранах.
– Впечатляющее зрелище.
Взгляд Ардженти бесцельно блуждал по интерьеру магазина, ни на чем подолгу не задерживаясь, тогда как внимание Лоуренса привлекла выставленная в витрине складная камера, напоминавшая книгу.
– Я никогда не видел ничего подобного, – сказал он. – Уникальная вещь.
– Да. Эту модель недавно выпустила одна французская компания. Ее можно носить, как книгу, пока вы не пожелаете что-нибудь сфотографировать. – Сотрудник магазина указал на другую камеру в витрине. – А вот эта модель несильно отличается от другой камеры, недавно выпущенной компанией «Истман», – складной камеры «Кодак», которая, как вы можете видеть, похожа на небольшой портфель.
Он опять улыбнулся.
– Иногда мне кажется, что производители стыдятся внешнего вида своих камер и считают необходимым…
Он бросил взгляд на Ламберта, который с торжествующим видом вышел из задней комнаты.
– Так-так. Мой помощник знакомит вас с историей фотографии? – Джордж положил на прилавок четыре фотографии размером 12х8 дюймов. – Надеюсь, это то, что вам нужно.
Внимательно осмотрев снимки, Джеймсон обрадованно кивнул:
– Да, очень хорошо. Изображение стало значительно отчетливее.
Ардженти тоже кивнул, соглашаясь с ним. Когда его напарник взял один из снимков, он заметил ему, что они еще слегка влажные.
– Старайтесь держать их по возможности за обратную сторону, чтобы не насажать пятен, – посоветовал Джордж.
Финли и Джозеф поблагодарили его, заплатили ему за работу и, выйдя из магазина, отправились пешком в Теологическую семинарию, располагавшуюся в четырех кварталах, на Бродвее, в то время как Лоуренс поехал туда в кебе.
Им пришлось ждать почти полчаса, пока Сабато Морайс закончит урок. Раввин удивленно поднял брови, развязывая и снимая свой талис
[17]: следователи виделись с ним всего за день до этого.
– Какие-нибудь новости? – спросил Морайс.
– Не совсем, – сказал Ардженти. – Но, возможно, мы нашли еще одну букву иврита в последовательности.
– Прошу вас, – Сабато показал на дверь своего кабинета.
Когда они расселись по обе стороны от письменного стола, Джеймсон положил перед раввином две фотографии, сделанные на месте убийства Мэри Келли, и ткнул в них пальцем:
– Здесь… и вот здесь, как мне кажется, буква видна наиболее отчетливо, – Финли протянул Морайсу свою лупу. – Вероятно, вам понадобится вот это.
Некоторое время Морайс рассматривал фотографии, затем поднял голову:
– Похоже на «ламед» – «L».
Джеймсон взглянул на Ардженти и Лоуренса.
– Это была наша первая версия, когда мы сверились с оставленным вами алфавитом, но нам требовалось подтверждение, – объявил он.
– Судя по всему, вы правы.
Сабато еще раз посмотрел фотографии, как будто хотел удостовериться в том, что ничего не упустил из вида.
– Даже несмотря на эту помарку или тень, наползающую с одной стороны, видно, что эта буква не может быть какой-либо иной – по крайней мере в иврите. – Он выпрямился в кресле. – А та буква «далет», о которой вы говорили во время нашей последней встречи, – вы окончательно отбросили ее?
– Да, – ответил Джозеф. – Но теперь мы думаем: если буква «далет» изъята и седьмой буквой стала «ламед», может ли эта последовательность образовать какое-то слово на иврите, имеющее смысл?
– Напомните, какие буквы у нас уже имеются? – уточнил Морайс.
Джеймсон вытащил из кармана листы с записями, сделанными им во время предыдущей встречи. На верхнем листе были написаны буквы, которые шли после слова «ВОЗМЕЗДИЕ». Криминалист зачеркнул «далет», написал вместо нее «ламед» и передал список раввину.
Тот взял чистый лист бумаги, окунул перо в чернильницу и принялся записывать эти буквы в различных комбинациях.
Часы, висевшие на дальней стене, громко тикали в такт скрипу пера. Сабато задумчиво теребил пальцами свою бороду.
– Вы знаете, скольких букв еще не хватает? – спросил он наконец.
– К сожалению, нет, – ответил Финли. – Возможно, одной или двух. А может быть, пяти или десяти.
Немного поразмыслив, Морайс быстро записал еще три возможные комбинации. Посмотрев на них и сощурив глаза, он со вздохом покачал головой:
– Прошу прощения. Очевидно, прямо сейчас я не смогу ничего предложить вам. Это потребует некоторого времени.
– Мне кажется, это… Асмодей, – сказал вдруг Лоуренс.
