– Это его тетушка, редкостная злыдня. Впрочем, неудивительно, что вы находите ее привлекательной – она же блондинка.
Северина Бомон с опаской поглядела на толпу, решила не отпирать пока ящики стойки и уселась на складной стул, пристроив на коленях вязанье. Виктор вдруг заметил, что белая фигура, вырисовывающаяся на синем шарфе, – вовсе не якорь, а горшочек с конфитюром.
Перепуганные статуи рухнули на пьедесталы и отчаянно вцепились в них. Глазами из мрамора или бронзы они с удивлением смотрели на собственные твердые тела, которые вдруг обрели гибкость, поводили руками, сгибали ноги в коленях, сжимали каменные и металлические кулаки…
– написала Айрис в тетрадке. Дафнэ спала, засунув в рот большой палец. Малыш Артур немного поплакал и тоже заснул в своей колыбельке. Айрис, поправив сбившиеся подушки, поудобнее устроилась в постели. Неужели Жозеф считает ее слепой, глухой и умственно отсталой? Она слышала его телефонный разговор, и последовавшее затем неловкое объяснение мужа ее вовсе не обмануло. Некогда подобные воскресные вояжи в пригород для оценки какой-нибудь частной библиотеки служили ему с Виктором прикрытием для исследований совсем иного рода. Конечно же, Жозеф разговаривал утром с Виктором. Сначала обменялся парой слов с Лулу, официанткой из «Утраченного времени», – тайным кодом, который давно не был тайным для Айрис, – потом попросил позвать к аппарату господина, сидящего за столиком у витрины. Дальше последовала тишина (Айрис представила себе, как Виктор накрывает чашку блюдечком, чтобы кофе не остыл, встает и идет к телефону за стойкой), а после этого возбужденный монолог Жозефа, из которого она уловила несколько слов: «Все в порядке, она спит… модистка… сейчас?» – и в конце традиционное «Бегу!».
Разоблачать уловку мужа Айрис не стала – сделала вид, что спит, и лишь приоткрыла глаза, когда он наклонился ее поцеловать и прошептал: «Сделка в Витри вроде бы сладилась, но добыча будет так себе – несколько томов в сафьяновых переплетах. Я, наверное, сегодня пообедаю в городе, милая». Едва за ним закрылась дверь, выяснилось, что не только Айрис не спит – раздался быстрый топоток пяток по полу, и опустевшее место под одеялом рядом с матерью заняла Дафнэ в охапку с подарком дедушки – настольной японской игрой ханафуда, выпущенной в 1889 году в Киото фирмой «Нинтендо». Сейчас дочка заснула, а Айрис задумчиво грызла кончик карандаша, пытаясь сосредоточиться на сказке про ожившие статуи – другого способа унять охватившее ее беспокойство не было. Она уже не сомневалась: Жозеф и Виктор опять затеяли расследование!
Лулу принесла двум завсегдатаям бутерброды с маслом и тарелку сыров на завтрак. Жозеф и Виктор с набитым ртом поделились друг с другом сведениями, которые удалось собрать о Филомене Лакарель и безголовом трупе на набережной Вольтера. Наевшись и выпив кофе, они поймали фиакр и отправились на Райскую улицу.
– Похоже на музей фарфора, – сказал Жозеф, остановившись возле витрины с фигурками пастушек и маркиз. – О, а вот эти зверюшки из саксонского фарфора хороши, тонкая работа – матушка была бы в восторге.
– Мы тут не для того, чтобы витрины разглядывать, – проворчал Виктор, увлекая зятя дальше по Райской улице к зданию, у входа в которое нетерпеливо переминались с ноги на ногу несколько человек. – Только не говорите мне, что ваша модистка живет там!
– Моя модистка? – возмутился Жозеф. – Она такая же моя, как и ваша. И вообще – сами эту толпу можете расспросить.
Последним в очереди к подъезду оказался плешивый человечек лет пятидесяти. Он сообщил, что пришел на прием к знаменитой провидице мадемуазель Куэдон, предсказавшей ураган 1896 года и пожар на Благотворительном базаре.
– Хочу спросить у нее, выйдет ли моя дочь замуж во второй раз и будут ли у меня наконец внуки.
– Ну, так или иначе, ничего, кроме неприятностей, вас не ждет. Если ваша дочь не найдет супруга, она так и будет сидеть у вас на шее, а если обзаведется семейством, то все семейство станет из вас деньги тянуть. Поверьте, нет нужды маяться тут в очереди и тратиться на консульта…
Договорить Жозеф не успел, потому что Виктор бесцеремонно потащил его дальше, к бутику, перед которым стояли полицейские.
– Отпустите сейчас же! Вы мне чуть руку не вывернули! – сердито пропыхтел Жозеф.
– Мне только что передался дар ясновидения: по-моему, с нашей модисткой случилась беда, – хмуро проговорил Виктор и направился к одному из полицейских. – Скажите, здесь работает Анни Шеванс?
– Работала, месье, работала. Ее убили, труп нашли на рассвете.
– Надо отдать вам должное, любезный шурин, вы и правда не лишены сверхъестественных способностей, – шепнул Жозеф.
– Проходите, господа, не задерживайтесь, вы мешаете полиции.
Сыщики-любители с неохотой отошли. Приметив поблизости бистро, Жозеф предложил зайти туда послушать, о чем судачит народ. И не напрасно. Все посетители и официанты столпились вокруг сидевшей за столиком пухленькой девицы в пальто с воротником из кроличьего меха. Девица была бледна и норовила упасть в обморок.
– Вот, выпейте теплого молока, Туанетта, вы такое пережили, такое!.. – хлопотала хозяйка с обширным бюстом.
– Молоко! Да ей коньяка бы дернуть не помешало! – бурчал хозяин.
Его жена разогнала любопытствующих мокрой тряпкой:
– Да оставьте вы ее в покое наконец! Бедняжка никак отдышаться не может, идите отсюда, идите!
– Ничего, мадам Клотильда, мне уже лучше, – подала слабый голосок девица. – Я просто испугалась, что полиция меня из дома мадемуазель Шеванс не выпустит. Но комиссар был довольно любезен. Правда, велел мне явиться завтра для дачи показаний – вдруг арестует?.. Ох, не забыть мне это воскресенье до конца дней!
– Никто вас не арестует, барышня, – заверил Виктор, приподняв шляпу. – Комиссар просто хочет проверить, есть ли у вас алиби.
Польщенная тем, что на нее обратил внимание такой респектабельный господин, Туанетта заерзала на стуле и распахнула пальто, явив взорам соблазнительные округлости, туго обтянутые платьем в горошек.
– Ну конечно, у меня есть алиби! Я весь вечер танцевала с Робером, моим дружком с улицы Гэтэ, а потом вернулась домой к родителям на улицу Бастош. Но эти флики смотрели на меня так, как будто я самая что ни на есть преступница. Так и зыркали, а взгляды у них какие – насквозь просвечивают, я себя прямо голой почувствовала!
Виктор встал слева от девицы, Жозеф справа, оттеснив любопытствующих посетителей.
– Стало быть, это вы нашли модистку? Говорят, она была без сознания, – закинул удочку Жозеф.
– Без сознания? Шутить изволите? Да у нее голова была проломлена, ужас просто. Это я чуть сознание не потеряла, когда ее увидела. Пришла на работу – а там замок сломан и дверь приоткрыта. «Что такое?» – думаю. Обычно, когда я прихожу, мадемуазель Шеванс уже на ногах. А тут… в спальне… на кровати… и голова вдребезги… – Туанетта залпом проглотила молоко, поразмыслила пару секунд и опрокинула в рот рюмку коньяка.
