На следующей станции, Вирье, в 8:21 я вышла и менее чем через час вернулась на обратном поезде в Кюло, где, отправив Филпоттс с куклой в самый дальний угол дамского зала ожидания, обследовала вокзал в поисках Генриетты. К моему удовольствию, ее нигде не было видно. Оставалось предположить, что она все же уехала, как мы договаривались.
Вокзал все еще гудел после скандала, который полковник Эннсли учинил, чтобы посодействовать моему спасению. Я чуть было не попалась на глаза некоторым из своих врагов, но они явно были ослеплены яростью после нападения на великую особу, лорда Блэкаддера. Пару раз я прошла буквально в нескольких дюймах от моего любезного полковника. Мне очень хотелось обратиться к нему, и лишь страх перед возможными неприятными последствиями удержал меня от этого.
Я успокоилась, когда все они сели на поезд до Экс-ле-Бена, где дело должен был рассмотреть комиссар полиции (я слышала, как об этом говорили в Кюло). В том, что мой полковник сумеет за себя постоять, я не сомневалась и поэтому не особенно волновалась за него. Опасения вызывала Генриетта, но я, увидев все стороны, Ральфа, Блэкаддера и остальных, в Кюло, посчитала, что ей удалось покинуть это место в безопасности.
Теперь мне предстояло определиться с собственными планами. Я долго не могла решить, стоит ли последовать за сестрой в Фуентеллато, куда она скорее всего отправилась. Да, я бы в конце концов смогла ее там найти, но, с другой стороны, это помешало бы устроенной мною мистификации, на которую я так рассчитывала и которая помогла бы мне, если бы не слабость сестры, а я все еще не отказалась от надежды увлечь их за собой, чтобы пустить по ложному следу.
Один раз у меня возникло желание взять и открыто объявиться перед ними в Эксе. Но таким поступком я бы ничего не добилась, более того, после этого я бы уже ничего не смогла делать. Я подумывала послать Филпоттс найти полковника, чтобы передать ему записку с подробным описанием моего положения, и эта идея меня на время захватила, но и ее я отбросила, потому что не увидела, какую пользу это может принести. Меня терзали сомнения, я никак не могла принять решение, пока наконец просто так, без всяких оснований, чтобы остановиться хоть на чем-то, не надумала вернуться к своему первоначальному плану и продолжить путешествие на юг.
Можно было поехать хотя бы в Марсель. Добраться до него я могла уже этим вечером и там действовала бы по обстоятельствам. От меня требовалось одно – сообщить, где я нахожусь, Генриетте в Фуентеллато и полковнику через его лондонский клуб, как договаривались.
Как оказалось, это было самое мудрое решение. Почему – сейчас станет понятно.
В Кюло мне пришлось немного задержаться. Ближайший поезд на запад отходил в 12:40. У меня оказалось почти три часа свободного времени, и я потратила их на поход в деревню, где нашла скромную харчевню и совершенно несъедобный завтрак.
Повсюду меня ждали утомительные задержки. Медленный поезд до Амберье, еще более медленный переезд в Лион, в котором я оказалась не раньше четырех часов и узнала, что до ближайшего экспресса на Марсель должен пройти еще один час. Поездка казалась бесконечной, но когда я уже начала терять терпение, одно событие вмиг разбудило мою бдительность и заставило нервы задрожать от напряжения.
Я увидела Тайлера, второго сыщика, которого я уже несколько раз обводила вокруг пальца. Он стоял на платформе и так же, как я, дожидался марсельского поезда в 17:19.
Он приехал сюда вслед за мной, это было очевидно, причем один, что меня несказанно обрадовало. Мне уже приходилось меряться с ним силой, и я чувствовала, что не уступаю ему ни в ловкости, ни в хитрости. Он имел на меня зуб и наверняка теперь будет смотреть в оба, но я считала себя достаточно сильной, чтобы вступить с ним в борьбу и победить.
Глава XXVII
Когда я в первый раз увидела господина Людовика Тайлера, он был занят оживленным разговором с одним из проводников и парой носильщиков. Судя по его жестам, он описывал им нашу компанию, и я даже ощутила жгучее желание подойти к нему и сказать: «Вуаля!», но потом отступила назад и задумалась. Его я нисколько не боялась, но он наверняка приведет за собой остальных, а мне совсем не хотелось в одиночку, без помощи полковника, столкнуться с тремя противниками одновременно.
Прямой связи с полковником Эннсли у меня не было, поэтому ждать его в скором времени не приходилось, даже если бы он не был занят делами Генриетты.
Если бы у Тайлера появилась какая-то, хотя бы малейшая зацепка, он несомненно увязался бы за мной, и я ему такую зацепку дала, велев Филпоттс пройти у него на глазах к поезду, тем самым обнаружив себя. После этого она вернулась в зал ожидания, где мы вместе немного изменили внешность при помощи сменной одежды, которая имелась у нас в багаже. Кроме того, я надела плотную вуаль, а Филпоттс сменила изящную шляпку на мягкое кепи. Но главное – мы избавились от фальшивого ребенка: разобрали его на составные части (маленькая подушка и несколько тряпок) и спрятали их.
Тайлер нас не узнал, когда мы прошли мимо него в сторону поезда. Он высматривал двух женщин с ребенком, а увидел одинокую пассажирку, похожую на меня, но без спутницы или свертка на руках. Впрочем, какие-то подозрения у него все же возникли, потому что, как только поезд тронулся, он прошел по всем вагонам, внимательно рассматривая пассажиров в каждом купе. Начал он с нас и был заметно разочарован, но через время вернулся и снова немного постоял у нашего окна. Я спрятала лицо за воротником, а Филпоттс зажалась в угол.
За время поездки он возвращался еще несколько раз, чтобы рассмотреть нас, и наверняка занял бы место в нашем купе, если бы не табличка «Dames seules» («Только для женщин»). Его явно одолевали большие сомнения. Вероятно, он догадался, что это именно те женщины, которых он искал, но где ребенок? Я живо представляла, что творилось у него в голове. Что мы могли сделать с малышом? Спрятали? Оставили где-то по дороге в каком-нибудь бюро находок или детском приюте? Наверное, множество решений приходило ему на ум, но ни одно не удовлетворяло, ибо почему, размышлял он, мы ехали в Марсель, да и вообще куда-либо без ребенка?
Чтобы покрепче привязать его к себе, я, воспользовавшись тем, что купе было полностью в нашем распоряжении, восстановила куклу. «Малыш» быстренько снова появился на свет за закрытыми занавесками, и в 22:30, наконец прибыв в Марсель, мы молчаливой процессией прошли к гостинице «Терминус» прямо под носом у бдительного сыщика. Я чуть не рассмеялась ему в лицо, когда мы вошли в лифт у главного входа и поднялись до нашего номера на втором этаже.
Спала я крепко и долго. Встав с кровати посвежевшей и готовой к любым неожиданностям, я выглянула в окно на маленькую окаймленную линией платанов площадь и увидела моего друга господина Тайлера, который шагал туда-сюда, как часовой на посту. Он явно установил наблюдение за гостиницей, и в тот день я мало что могла сделать так, чтобы об этом не стало известно ему.
Впрочем, это меня ничуть не беспокоило, потому что, в сей тихий утренний час спокойно все взвесив на свежую голову, я поняла, что мне нужно делать. Преследований я больше не боялась, напротив, пусть они все сядут мне на хвост, чем больше, тем лучше. Теперь я была намерена дать мистеру Тайлеру достаточно оснований для того, чтобы он призвал их к себе.
