— Женился? — вмешался Люк.
— Не довелось как-то, хотя и начал есть шпинат. Так вот, возвращаюсь к истории. — Киллиан затянулся сигаретой, раздумывая, заряжен ли обрез на самом деле или нет. — Итак, вот наш герой. Себя он считает чертовски умным, и у него есть деньги. Деньги у него чужие. Он их украл. Пять миллионов, полученные через третьи руки в Лондоне. Загодя разработан план побега: новые документы, новая внешность, вообще все новое. Но это ему не помогает. Кому-то удается проследить его маршрут до маленького неприметного городишки в Уругвае. Дальше в историю вступаю я. Я сижу во дворике дома, где живет этот парень. Наблюдаю за вереницей яхт, пересекающих Рио-де-ла-Плата, Серебряную Реку, выстроившихся в одну почти прямую линию до самого горизонта. Интервал между прибытием яхт примерно минут пятнадцать. Последние яхты все еще за горизонтом, за изгибом земли. Следишь за рассказом?
Марчетти кивнул.
— Яхты прибывают из Буэнос-Айреса, из Аргентины. Думаю, это популярный воскресный круиз для богачей. Встаешь рано утром, затариваешься выпивкой и на всех парусах плывешь в Уругвай, в город Колония. Там перекусываешь, совершаешь прогулку, возвращаешься до наступления темноты. Отличное местечко: прекрасные старые дома в колониальном стиле, тенистые площади, улицы, вымощенные брусчаткой, много кафе. Нужный адрес найти оказалось непросто — я так долго ошивался в том районе, что на меня уже стали обращать внимание. Под конец все же обнаружил тот самый дом, вломился внутрь, но, увы, опоздал. Того, кого я искал, разумеется, не было. Гляжу: разворошенная постель, еще теплый кофе. Ну, думаю, видимо, он просто выскочил забрать газету, купить булочки, что-то в этом роде. Ожидая его появления, выхожу во дворик и начинаю наблюдать за яхтами. Когда яхты подплывают ближе, можно разглядеть людей, стоящих на палубах. Некоторые машут мне, когда их яхты подходят к причалу Колонии, но я не обращаю внимания, я ведь, знаешь ли, профи. Из Буэнос-Айреса прибывают яхты, становится еще теплее, еще прекрасней. И я настолько очарован всем происходящим, что почти упускаю момент возвращения клиента. Он, оказывается, ездил до самого Монтевидео, чтобы забрать оттуда свою подружку. В инструкциях и слова не было о подружке. А теперь попробуйте представить, что же произошло дальше…
Киллиан вздохнул и поскреб шею.
— Что же произошло дальше? — нетерпеливо спросил Марчетти.
— Молодые люди на кухне, я вламываюсь к ним через раздвижную дверь и застаю врасплох. Для дела мне выдали «смит-вессон» тридцать восьмого калибра с глушителем, но подумайте: чего хорошего, если девчонка поднимет крик на всю округу? Я приказываю парню заставить девчонку замолчать. Он плачет, умоляет, бьется в припадке, у девчонки истерика. Сочная во всех нужных местах, едва-едва девятнадцать. Ну не могу я ее убить. Просто рука не поднимается. Это было бы… неправильно, что ли. Благодаря прошлым делам в Коста-дель-Соль я немного знаю испанский, поэтому даю ей однозначную установку: либо она остается тут и умирает, либо сматывает удочки и остается в живых. Хорошая девочка. Она вытирает слезы и уходит прочь. Парень умоляет ее остаться. Девушка даже не оборачивается. Парень вопит благим матом, но значения это уже не имеет: он практически покойник. Что бы он ни говорил, как бы он ни умолял, приговор ему вынесен окончательный. Но почему бы не узнать побольше? Поэтому я даю ему возможность выговориться перед смертью. Он уверяет, что у него есть деньги, много денег! Миллионы! Мы вскрываем его сейф. Никаких миллионов нет и в помине. Всего лишь двадцать тысяч евро.
Киллиан умолк, докурил сигарету и загасил окурок о деревянный подоконник.
Ствол обреза Марчетти теперь смотрел в пол. Киллиан продолжал тянуть время.
— Что было дальше? — прошептал Марчетти.
— Пока он заливал про какие-то золотые горы, я осторожно подошел к нему сбоку и выстрелил в голову, прямо за ухом. Все очень просто: пуля пробивает череп и выходит через лицо — мгновенная смерть. Я вынужден действовать быстро. Но дело в том, что жертву нужно было заставить помучиться, преподать ей урок… В общем, проделать все, что принято среди банд Ист-Энда, знаешь ли.
— Так ты убил его?!
— Ну да, но слушай внимательно, не это главное. Самое интересное будет дальше. Я отрезаю ему член…
— Ты… но зачем?!
— Мне было сказано, чтобы я отрезал ему член и заставил съесть, прежде чем убить. Я так не работаю, но вполне могу построить соответствующую мизансцену. И вот я занимаюсь своим делом и совершенно упускаю из вида, что происходит вокруг. Догадайся, что же произошло?
— Парень оживает?! — с ужасом в голосе прошептал Люк.
— Ну у тебя и воображение! — горько усмехнулся Киллиан. — Нет… Просто возвращается подружка парня. А с ней — пара костоломов. У одного в руках чертов «АК-47», у другого — «узи». А я в это время своим армейским складным ножом отрезаю у этого парня причиндалы… Прежде чем я успел что-нибудь понять, начинается пальба, как будто грянула Третья мировая.
Киллиан хихикнул, покачал головой и посмотрел вниз. Он рассказывал совершенно непринужденно, но слушатели теперь были в его власти. По этой части он был настоящий спец. Менестрель. Рекламный агент. Проповедник. Как и все трэвеллеры.
— Что это было за зрелище!.. К счастью для меня, эти остолопы даже не понимали, что делают. Мешали друг другу, палили в разные стороны. Я прыгнул за диван, перекатился в другую комнату, где они не могли меня увидеть, и был спасен! Помчался в ванную, выпрыгнул в окно, а потом вбежал обратно в дом, оказавшись позади бандитов.
— Что дальше? — умоляюще спросил Люк.
Киллиан раздраженно поглядел на него: захлопни пасть, молчи.
— Я выстрелил этим выродкам в спину, добил контрольным в голову. По патрону на каждого. Затем подбежал и со всей силы врезал девчонке по лицу. Сломал ей нос и начисто вырубил. Вернулся к своей жертве, дорезал отросток до конца и всунул ему в рот. Вернулся к девчонке — с ней что-то надо было решать.
Марчетти кивнул. Он так крепко стиснул губы, задержав дыхание, что они посинели. Киллиан выдохнул в его сторону дым, и Марчетти был вынужден сделать вдох.
— Что же ты сделал? — промямлил он.
— А ты что бы сделал, а? — насмешливо спросил Киллиан.
— Я… я не… знаю…
— Убить я ее не могу, так как о ней нет указаний в контракте. Но и отпустить теперь не могу, особенно после всего происшедшего.
Киллиан кивнул Люку. Вот теперь он мог говорить. Парень понял намек сразу же.
— И что же ты сделал? — выпалил он.
— Прошел на кухню, нашел там нож для стейка и перерезал ей горло. Хлынула багровая кровь. Она была молода, сердце билось быстро. Кровью залило весь пол, прямо до самого дощатого настила на дворике.
Киллиан кивнул Люку и снова повернулся к Марчетти:
— Видишь ли, Эндрю, я всего лишь вестник. Убей меня, но вместо меня придут другие люди. Найдут тебя где угодно. На глазах у тебя они кастрируют твоего сына… изнасилуют жену… будут их мучить, покуда ты не станешь умолять пристрелить их. Тебе нужно было преподать урок. Потом о тебе и об этой истории будут слагать легенды. Согласись, ради этого стоит расстаться с полумиллионом.
