Закрыли его, напились из колонки.
— Что теперь? — спросил Донал.
— Который час? — поинтересовался Киллиан.
— Четверть пятого.
— Мне нужно позвонить, есть тут где-нибудь таксофон?
— В пабе, скорее всего, — предположил Донал.
Мужчины отправились в «Милл-Бэй инн». Донал взял две кружки пива, а Киллиан позвонил Тому.
Голос у Тома был беспокойным.
— Мне жаль, Киллиан, но мне так и не удалось с ним договориться…
— Ты должен был сказать, что мое предложение было самым эффективным и простым способом избавиться от неприятностей, — резко оборвал его Киллиан.
— Я знаю! Но сегодняшний день выдался для него особенно трудным. Они закрывают все манчестерские рейсы, это же куча проблем, он и так работает на износ.
— Да пойми ты, что это дело намного важнее, чем все остальное в его никчемной жизни! — Киллиана стали раздражать отговорки Тома.
— Разве я спорю? Я-то согласен. Это же и для меня важно. Пойми, мне очень жаль. Я все помню, что ты мне сказал. Сегодня вечером он возвращается в Ирландию. Я обязательно с ним встречусь. Позвони мне завтра рано утром. К тому времени я все улажу. Хорошо?
— Хорошо… — с неохотой согласился Киллиан.
— А ты переговорил с Рейчел? Все в порядке?
— Она согласится на сотрудничество, если ты договоришься со своим другом. Никакой прессы, никаких легавых, никаких психопатов-спецназовцев, ничего. Статус-кво.
— Статус-кво. Перезвони мне утром.
— Хорошо.
Киллиан в самом мрачном настроении положил трубку. Ну да, Коултеру было что терять — авиакомпания, казино, возможность полететь в космос. Но Рейчел могла все это перечеркнуть одним заявлением прессе. Пора бы ему научиться определять, что важнее!
Мужчины допили пиво и отправились прогуляться по Милл-Бэй-роуд. От кладбища до Браунс-Бэй было миль семь.
Это была отменная прогулка. Пройдя по дороге Б-90, они свернули на Браунс-Бэй-роуд.
Как только мужчины подошли к лагерю, к Доналу подбежал высокий юноша-пейви, схватил его за рукав и отвел в сторону.
Киллиан с растущим беспокойством пытался расслышать, о чем они говорят. Выражение лица Донала не сулило ничего хорошего.
— Что случилось? — бросился к Доналу Киллиан, когда собеседник удалился.
— Приходил какой-то человек. Фотографировал, задавал вопросы.
— Проклятье! Он говорил с акцентом? Может быть, это был русский?
— Нет, ирландец. Низкорослый, с черными вьющимися волосами, в очках.
Киллиан помотал головой: он не знал такого.
— Парень сказал, что он турист, но все уходили от его вопросов и держались подальше. Довольно неестественно себя вел, прикидывался, что не знает английского.
— А может, он и вправду турист?
— Все возможно, но я почти уверен, что это кто-то из соцобеспечения или какой-нибудь махинатор от благотворительности. Такой народец всегда ошивается поблизости.
— Что вы будете делать?
Донал тяжело вздохнул:
— Ничего. Такое место было хорошее, но, боюсь, нам пора отправляться в путь.
— Когда?
— Завтра, ранним утром.
— Куда собираетесь?
— Наверное, в район Лох-Свилли в Донеголе. Мы там давным-давно не были. Там отличная рыбалка, да и до Дерри, где нам нужно отметиться, недалеко.
— Не возражаешь, если мы отправимся с вами? Нам нужен день-два, чтобы до конца разобраться со своими делами.
Донал махнул рукой:
— Дружище, ты же среди своих. Все, что наше, — твое. Сколько хочешь, столько и живи у нас. Дошло наконец?
— Дошло, — ответил Киллиан.
Мужчины пошли через пастбище для лошадей. Донал скормил кусочки сахара двум фаворитам, а Киллиан все пытался вспомнить, когда он в последний раз садился на лошадь. В восемьдесят шестом или в восемьдесят седьмом?
Вернувшись в лагерь, мужчины увидели, что между двумя линиями трейлеров натянут шатер для предстоящего праздника.
— Вот видишь, без работы ты бы сегодня не остался, даже если бы не пошел со мной.
Снова появились фургончик с мороженым и палатка с фастфудом, на жаровне готовились моллюски и лобстеры.
— Значит так, надо будет сообщить людям, что завтра мы уезжаем. Встретимся позже, хорошо?
Киллиан вернулся в трейлер.
Рейчел и девочки были на месте. Киллиан обнял их всех по очереди.
— А у нас праздник сегодня вечером будет! Кэй-ли, — выпалила Сью. Ее личико было раскрашено, как у кошки.
— Замечательно! — воскликнул Киллиан.
Клэр держала барабан.
— Они разрешили мне играть на барабане! — Девочка была вне себя от радости.
— Киллиан, а ты будешь играть на чем-нибудь? — с надеждой спросила Сью.
— К сожалению, нет. Я даже свистеть не умею, — признался ей Киллиан.
Рейчел поцеловала его в щеку.
— Какая жалость, Киллиан. Похоже, мне придется блистать в одиночестве, — загадочно произнесла она.
— Правда? И что же ты будешь делать?
— Да, мама, что ты будешь делать? — спросила Сью, внимательно глядя на мать.
Рейчел шутливо щелкнула ее по носу:
— Узнаете в свое время.
— Так. Я пойду в душ. Я не могу выходить в свет грязным и потным, — спохватился Киллиан.
— Подожди секундочку, девочки просили меня дать им ножи, — сказала Рейчел.
— Да, мама, мы хотим ножи, — загалдели наперебой Сью и Клэр.
— Посмотрю, может, удастся раздобыть парочку, — задумчиво произнес Киллиан.
— Нет, наоборот. Я хочу, чтобы ты отговорил девочек. Ножи опасны, — покачала головой Рейчел.
— У всех детей-пейви есть ножи. Если ты знаешь, как и что ими делать, то никакой опасности нет. Попрошу Донала, чтобы кто-нибудь из детей постарше показал им, как надо обращаться с ножами.
Рейчел сложила руки на груди.
— Ну мамочка… — продолжала упрашивать Сью.
— Для нас ножи имеют сакральное значение, — начал объяснять Киллиан. — Железо из самого сердца Солнца, превращенное в лезвие, которое является продолжением руки. — Он указал на леса на склонах холмов. — Имея нож, можно жить здесь сколько угодно. Но нужно научиться им пользоваться. Нужно знать лес, уметь в нем ориентироваться, использовать его дары. Это очень важно. Примерно так же важно, как уметь читать и писать в твоем мире. Мой отец сам выковал в кузнице первый нож для меня. Рука — это лезвие ума.
