ДЖЕК. Канеш!
КОДИ. – и, э – ну, конечно, теперь! (и смеется) – что я понял немедленно и полностью, но видишь ли, на самом деле, значит, это означает, что я, должно быть, жил в очень – ну, я, конечно, жил в очень странном, бешеном мире ч – я, э, я ходил, бывало, сидеть в библиотеку и весь зависал на всяких штуках, просто совершенно увлекался, пытаясь обнаружить, что это было, или чем бы ему не случилось стать, но в любом случае, это было… вся моя жизнь и всё, э, настолько, что я развил в себе великое самодовольство и самоуверенность, и, э – канеш, я никогда не был снобом или как-то подобной природы, на самом деле, кроме, разве что, того, как я случился или мог бы, не то чтоб меня это волновало вообще, но я просто говорю, что – вот как я познакомился с Вэлом… и то лето было в натуре клевое, потому что, дня три или четыре спустя, чего, мне случилось вспом – вишь, я теперь, конечно, абсолютно не помню того или сего, как оно происходило, или как то или другое происходило, но помню я вот что… всё – дни, что у нас были вместе, и другие вечера, и – но я, бывало, просто… кратко, не вдаваясь в кучу всякого, вроде, э, вроде, э, ну, типа однажды утром, вишь, он бы делал такое, чего обычно бы не стал, вот, я вижу, не стал бы, видишь, поэтому я поднимал его в пять утра, э, добывал ему эту девчонку, которая моей девчонкой была, видишь, но она, конечно, была такая клевая и такая уматная и всё, кроме того, что в то время я никогда не знал, что это за штука такая вооб – Я и близко вообразить не мог такую штуку, как ревность, или что-то, не мог вообще никак огорчаться из-за того факта, что, э, нечто подобной прир – вроде, говорю же, но, значит, следовательно, естественно я всегда сращивал себе девчонку и передавал их другим своим приятелям, я так поступал с несколькими девчонками, но все это ерунда все, но что, погодь, что многие другие ребята тоже делали, что не значит ничего, но я вот что говорю, значит, по тем причинам и всему, чего, я сказал: «Давай, Вэл, у меня есть клевая девчонка», и которая была моей… девчонкой, и в то же время я подберу чего-нибудь другое, с чем на другой день столкнусь, пятнадцатилетка, значит, э, он сказал: «Прекрасно» поэтому я сказал: «Ладно, я зайду к тебе домой около пяти часов утра», этой девчонке надо было рано вставать, птушто из-за… почему-то там, и я ее поэтому подобрал, пошел к нему домой, и в то же время я б – нанимал грузовики у системы «Херца», это стоило всего два дуба в день, вишь, и я, бывало, отключал спидометр, поэтому вот —
ДЖЕК. У кого?
КОДИ. «Херц»… система, система сам-води, грузовики, и, э, «Херц», ага, ага, «Хер-те», э, ц, и, э, значит, я брал грузовой автофургон, фургон, знаешь, закрытый?…маленький… ехал… как пикап, только это не пикап, а автофургон, но я назад матрас клал, вишь, матрас Крылова, вишь, я снимал, э, и кидал туда одеяла, вишь, значит, а потом подбирал людей и мы отваливали в горы, где у меня была хижина, кто был… другом, ну, хижина была друга Джима Эванса, но, в любом случае, в общем, мы —
ДЖЕК. Я знал Джима Эванса
КОДИ. Ага, я знаю, что ты точно знаешь… его, потому-то я про него и упомянул, но, э, в общем, мы туда уехали и оттягивались там весь день, чувак, и я в смысле мой… оттяг тогда был ездить, оттяг, вишь, у меня – вот, вот что я, бывало, делал, я подбирал двух или трех или сколько их у меня там было, пару, или, одну, или одного человека или вообще никого, и вез их наверх в хижину, потом я, бывало… сразу же свинчивал и ехал обратно в город, подбирал еще кого-то, к тому времени кому-то еще надо было из хижины уже домой ехать, поэтому я их отвозил домой, вот что я, бывало, и делал, вишь, тридцать пять миль, просто туда и обратно, туда и сюда, так вот я и разряжал свой пистолет, вишь? – в то же время трахаясь и все такое (шлепая в ладоши) и сам оттягиваясь, но, значит, я этим и занимался в тот день, конечно, вишь, и наконец все оно настолько запуталось, что, что Вэлу пришлось домой ехать самому, поэтому я там остался по другой причине, и, и, значит, э, он вернулся только за полночь, вишь, и мы провели там ночь, он и я, без всех, лежали, болтали и все такое, а потом, как бы то ни было, э, наконец оно стало так, что, э, я с ним уже встречался, э, каждый… вечер около ужина, э, нет, я с ним встречался всякий раз, когда он бывал свободен, типа, скажем, в субботу в полдень или что-то, и мы ходили в… бар, прямо через дорогу, пятьдесят ярдов, э, от его дома, садились и пили пиво – ты ж знаешь тот барчик, «Мэрион-Инн» —
ДЖЕК. Мэрион-стрит
КОДИ. Ага, Мэрион, все верно, маленький бар на углу Парк, Семнадцатой и Мэрион, Парк-авеню тоже, это трехсторонний перекресток
ДЖЕК. Я знаю этот бар
КОДИ. Ага, и, в общем, мы сидели – ну, в том баре еще много чего другого происходило и смыслов много для меня было, во что я сейчас не буду вдаваться, в смысле, птушто они больше – э, другого типа штуки, но в общем —
ДЖЕК. Я там бессвязно напился один раз (враки)
КОДИ. Ага. Ну, я тоже так – Я напился там так, что… Вэлу надо было домой идти, а я валялся в траве, рядом
с баром, и подняться не мог или как-то, вишь, и он сказал: «Ну, ты меня извини, что я тебя бросаю, Коди, но мне нужно домой и ужинать, и», так далее, и он еще потом распространялся про свои дела, вишь
ДЖЕК. Ты валялся на траве очень пьяный
КОДИ. – Я б – такой пьяный, что встать не мог, чувак, я был пацан-пьянчуга! Говорю тебе, я был – все время я был пьяный! чувак, я никогда не был – птушто это все, что у меня было, вишь? и, э, значит, э, но в любом случае, я вот что и делал, бензедрин и все такое, но я что говорю, я могу припомнить наши разговоры сейчас, больше, типа он, бывало, говорил: «Ну, возьмем, к примеру, если тебе угодно, э, ну что, например, скажем, если б у нас не было армии? что бы произошло, если б у нас не было армии, что если б у нас не было бы никакой обороны? Я говорю, давайте, у нас ничего этого не будет, и так далее и тому подобное, ничего б не произошло, значит, нас завоюют, поэтому это не имеет значения —» и всякое такое вот подобное, вишь, в то время он зависал, поскольку думал, что Армия его чуть не погубила, вишь, и всякое такое вот, вишь —
ДЖЕК. Ага… он такой…
КОДИ. И другое еще, э – гм, там было еще много всякого другого, что ему покоя не давало… но так или иначе постепенно оно съежилось, к концу лета, когда он, когда он начал подступать к возвращению в школу, спорим, значит – знаешь – в общем, я сказал: «Ну, еще увидимся», и все такое, и: «Я тебе напишу и все такое»; в общем, мы действительно писали какие-то письма, ты же помнишь?
ДЖЕК. О, я их читал
КОДИ. Ага, верно. И, э, в общем, тогда я сказал ему выходить, после чего знаешь, с тех пор и дальше —
ДЖЕК. Первое письмо я читал, которое ты написал —
КОДИ. Э?
ДЖЕК. – написано было с, э, ранчо Эда Уэля…
КОДИ. О да… ага… оно не было – и уже в то время, я написал первое слово этой книги, к – которое у меня тут прямо тут в прологе, э, на, э-э, я сказал себе: «Ну, наконец-то», после того, как Вэл написал мне или что-то, я сказал себе: «Наконец-то я собираюсь начать свой роман», – думал об этом год или два, не думал про это вообще совершенно, я просто знал, что займусь этим, мне никогда не приходило в голову, что я не могу писать. Поэтому я сел, я сказал, э: «Коди Помрей родился восьмого февраля, э, двадцать шестого, э, ну?…» дальше этого пробиться не смог – и с того дня четыре года после я так и не написал ни единого слова, птушто понял, что не мог – мне никогда и не приходило в голову, какие у писателя могут быть трудности чего-либо, я просто – оно никогда, никогда оно не было совершенно уж слепым, я б никогда и не вообразил, я б ни за что – уму непостижимо, что я был так наивен, не наивный в смысле наивности, но глу – такой тупой, что считал, будто это возможно, сесть и просто писать. Но в общем… э… Вэ… Я помню то конкретное письмо, я думаю, э, я б, э – уже у меня было… рассыпалось тогда, я был – там была целая форма меня, которая совершенно другая, с того момента и дальше я просто шел, э, разно, в разные стороны… много всякого… уже раньше прошло, однако чтобы всю эту штуку понять, нужно было взять ее как целое, наверно, как всё —
