— По-видимому, врачи знают достаточно о женщинах, столкнувшихся с депрессией после рождения ребенка. Никаких фрейдистских комплексов здесь нет, только физиология — гормональный срыв, который можно со временем преодолеть. Тебе придется завтра утром посетить доктора Сантини, а если ты этого не сделаешь, жена, то я отвезу тебя к нему с полицейским эскортом. Моя мама придет и посидит с детьми…
— Она отшлепала Джулиана! — вскричала Дездемона.
— Скорее всего его необходимо было отшлепать. Дездемона, не надо считать это проявлением жестокости только потому, что твой отец бил тебя, когда ты была ребенком. Где твой здравый смысл?! И давай не будем переводить разговор на Джулиана, сейчас речь о тебе.
Слезы беззвучно катились по ее лицу, но она по крайней мере смотрела ему в глаза.
— Доктор не собирается сажать тебя на сильнодействующие лекарства. У тебя довольно серьезный случай, но ты придешь в порядок сама, если мы дадим тебе свободнее вздохнуть. Главным образом это касается Джулиана. Шлепанье — не выход в обращении с ним, тут я с тобой согласен. Когда пройдет шок от первого такого наказания, на следующее он просто не обратит внимание. Ну, как тебе мои мысли?
— Прямо в точку, — довольно резко ответила она. — О, Кармайн, я думала, что когда ты приходишь домой, то тебя мучают мысли о работе, а дело во мне! Во мне! Мне так жаль! Что я могу сделать? Я стала тебе обузой!
— Дездемона, не плачь! Я предлагаю тебе пути решения, а не копаюсь в причинах. Ни при каких обстоятельствах ты не будешь обузой. В жизни всякое случается, в таком положении может оказаться каждый из нас. Доктор посоветовал мне нанять для тебя молодую помощницу. Ее зовут Прунелла Балдучи, из семьи Балдучи, проживающей в восточной части Холломена, и она приходится мне родственницей. Прунелла обычно работает в Верхнем Ист-Сайде в Нью-Йорке, причем за очень большие деньги. Пару недель назад она решила, что очень устала от такого режима, и вернулась домой. Имея значительную сумму на счете в банке, она не нуждается в высокооплачиваемой работе и хочет некоторое время пожить рядом с мамой и папой. После некоторого перерыва она направится в Лос-Анджелес и там будет работать с людьми, подверженными эмоциональным и нервным срывам. Прунелла работает именно с семейными проблемами, она так организует быт, что через некоторое время домочадцы уже могут нанять обычную няню или экономку. — Кармайн сделал глубокий вдох. — Сегодня, по пути домой, я заехал к Джейку Балдучи и поговорил с Прунеллой. Она согласилась побыть с нами до Рождества. Сказала, что к этому времени от проблем не останется и следа. Мы можем себе позволить ту плату, которую Прунелла берет за работу в Холломене, так что деньги — не проблема.
— Я не буду… я не могу…
— Женщина, конечно, ты можешь! Я отлично знаю, как ты вымываешь весь дом перед приходом Кэролайн, которая приходит его убирать. Это сумасшествие какое-то! Но ты не сможешь делать так, если человек будет жить здесь, будет есть вместе с нами и станет едва ли не членом семьи, пусть и временно.
Дездемона ахнула от изумления.
— Жить здесь? Где? В какой комнате? О, Кармайн, я не могу!
— Еще я позвонил в Парацельс-колледж своей дочери, этой неблагодарной маленькой кокетке. За три недели она ни разу нам не позвонила. Но после разговора я понял причину и простил ее. Она согласилась внести свой вклад в твое выздоровление — не приезжать домой до Рождества. Прунелла будет жить в ее башне. Кэролайн отмоет ее завтра — я уже дал ей поручение. Прунелла приедет на следующей неделе.
Дездемона откинулась в кресле, переводя дух.
— Вижу, ты уже все распланировал, — холодно сказала она.
— Да, женщина. Главной задачей Прунеллы будет превратить Джулиана в такого ребенка, которого вечерами после работы захочется видеть, а не придушить за то, что он тебя изводит. В данный момент он ведет себя совершенно разнузданно — властно, потребительски. Если он и дальше будет так развиваться, то ему светит единственная карьера — на поприще адвоката. Честно говоря, Дездемона, — продолжал Кармайн лишь наполовину шутливо, — я не хочу сына, который будет выгораживать убийц и насильников. Я буду счастлив, если Джулиан станет государственным служащим. Под всеми его выходками скрываются черты хорошего человека, и сейчас настало время сделать все, чтобы эти черты победили. Ты слышишь меня?
— Слышу, слышу, — ответила Дездемона, пытаясь улыбнуться. — Это Шекспир сказал: «Давайте убьем всех адвокатов!»
[2]? Ты абсолютно прав: мы не можем растить адвоката. Даже окружной прокурор нам не подойдет.
— Тогда договорились?
— Думаю, да. Пусть Прунелла приезжает, но не ради меня, а для Джулиана. — На ее лице промелькнула тень страха. — Вдруг она мне не понравится?
— Понравится. Ты полюбишь ее.
— Она будет шлепать Джулиана?
— Думаю, в ее арсенале есть приемы получше, радость моя. Попытайся не сравнивать со своим детством. Надо видеть в этой ситуации Джулиана, а не себя. Он — только половина тебя. Вторая половина, американо-итальянская, довольно вынослива.
Дездемона неспешно выбралась из кресла.
— Ужин, — сказала она.
Не важно, в каком настроении и когда готовила Дездемона. Простой стейк, картофель фри или салат — ее блюда всегда были великолепны. Мясо перед жаркой она посыпала специальной солью со специями, а ее картошка фри таяла во рту — хрустящая снаружи и воздушная внутри.
— Теперь, — заговорила Дездемона, когда с ужином было покончено, — расскажи мне, как идут дела, Кармайн. Я только что слушала выступление Делии в программе Люка Корби.
— Нужно как можно быстрее собрать максимум информации о Додо — мы решили так его называть, хотя он сам предпочитает латынь — Didus ineptus. Есть какие-нибудь идеи, почему он так назвался?
— Да. Он — позер.
— Который к тому же ошибся. Этот термин относится еще к классификации Линнея и сейчас не используется.
— Не думаю, что для него это важно. Само название находит у насильника какой-то отклик. Но ведь тебя сейчас беспокоит не Додо, — Добавила Дездемона, отпивая чай маленькими глоточками. Она убедила Кармайна после ужина пить чай вместо кофе, и он стал спать гораздо лучше. — Расскажи мне, любимый.
— Морти Джонс пьет, а Кори не желает этого замечать.
— Ох ты! За пьянство ведь могут уволить, верно?
— Если во время дежурства, то да. Мгновенная отставка, так прописано в наших контрактах. Джон Сильвестри становится непробиваемым, когда речь заходит о выпивке, да и окружной департамент полиции известен своим отношением — никаких спиртных напитков.
— Но Морти! Он слабовольный человек, я знаю, однако…
Лицо Дездемоны казалось бы совсем неприметным, если бы не бледно-голубые глаза — Кармайну они напоминали дрейфующий лед: какие-то неземные и немного жутковатые — и эти глаза сейчас опять наполнились слезами.
