— Я посоветовала ей больше не стелить белых ковров.
Было еще одно дело, которое Кармайн мог бы уладить и в квартире Хелен, но он предпочел потерпеть до возвращения в свой кабинет. Капитан перебрал содержимое сумки Хелен, изъятой в целях расследования, и нашел ее личную записную книжку. Номер телефона Дагмар располагался на букву «Ф» — Фалендорф; он так и думал. Взглянув на железнодорожные часы, он решил, что Дагмар уже наверняка у себя в офисе. После смерти Джозефа объем работы, должно быть, только возрос, если, конечно, он что-либо делал за столь существенную зарплату.
На том конце она назвала свое имя — значит, линия была рассчитана исключительно на личные звонки.
— Фрау фон Фалендорф, говорит капитан Кармайн Дельмонико. Возможно, вы меня помните? Я — начальник Хелен Макинтош.
— Да, капитан?
— Боюсь, у меня очень плохие новости, мадам. Ваш брат, Курт, умер несколько часов назад.
Когда он замолчал, только едва уловимые помехи на линии говорили ему, что она все еще слушает; тишина при обрыве связи была бы иной, более оглушающей.
— Фрау фон Фалендорф?
— Да, я здесь. Курт умер? Курт? — В ее голосе звучало недоверие. — Мой маленький Кюртхен? Как?
— Он был застрелен, мадам, когда пытался убить офицера полиции.
— Вы говорите, что Курт пытался совершить убийство?
— Он уже убивал прежде, мадам. Профессор фон Фалендорф был убийцей-насильником, известным нам, как Додо, — ответил Кармайн.
И опять тишина. Кармайн не нашел в себе силы, чтобы ее прервать. Наконец женщина заговорила:
— Вы уверены, что он называл себя Додо? Уверены, что Курт и Додо — один и тот же человек?
— Абсолютно, фрау фон Фалендорф. Абсолютно.
— Как странно, что Курт выбрал Didus ineptus! Вы ведь эту птицу имеете в виду, говоря «додо»?
— Да. Почему странно?
— Когда Курт отказывался понимать химию, наш отец называл его додо — слишком глупый, чтобы избежать вымирания. Он имел в виду, что Курт слишком глуп, чтобы следовать семейной линии.
«Не то!» Кармайн считал, что патология Курта идет с более ранних лет, нежели его обучение химии. Но все же спросил:
— Сколько лет ему тогда было?
— Три-четыре года. Мы уже тогда знали, что Курт умен, однако папа считал, что его уделом должна быть только химия, — ответила Дагмар.
«Слишком надуманно, слишком. Почему она лжет?»
— Только это, фрау фон Фалендорф?
— Мне больше ничего не приходит в голову.
Кармайн прочистил горло.
— Э-э… похороны, мадам. Вы хотите, чтобы тело было выслано вам?
— Я сделаю необходимые приготовления, капитан. Секретность прежде всего.
Из разговора он вынес один любопытный факт — фрау фон Фалендорф была не сильно удивлена произошедшим. Горечь возникла и тут же исчезла. Сестра Курта ожидала подобных вестей. Но с какого времени? Со времени его устройства в Чабб? Или со времени проявления неспособности к химии? Но больше всего Кармайна мучил другой вопрос: почему Курт-Додо напал на Хелен?
И, как всегда, единственной наперсницей его мыслей стала Дездемона.
Курт фон Фалендорф не хранил в гостевом крыле свое снаряжение для нападений, однако украденные им книги были здесь на виду. Во время обыска, проводимого после похищения Курта, никто не обратил на них внимания, так как было неизвестно, какие книги взял Додо у своих жертв. Теперь же к ним присоединился стеклянный мишка Тедди и пресс-папье, оба выставленные на фоне черной драпировки.
— Не понимаю, зачем он украл стеклянного мишку? — удивилась Делия. — Он ведь не собирался его продавать, верно?
— Нет, он просто хотел убрать Тедди из такого места, где Хелен могла его видеть, — ответил Кармайн. — Никто из нас не знал, насколько сильно Хелен подружилась с Амандой Уорбертон, а Курт знал. К тому же он читал записи девушки, где она восхищалась мишкой Тедди. Хелен была чрезвычайно горда своим открытием по поводу драгоценных глаз Тедди.
— Но мы же знали, что Хелен подружилась с Амандой, — возразила Делия. — Она действовала согласно твоим инструкциям.
— Возможно, я ей и приказал, но их дружба не была притворной. Курт безумно ревновал, так сильно, что ее тетради стали для него дневниками, которые он не мог расшифровать.
— Но они же не были дневниками! — воскликнула Делия.
— И шифра никакого тоже не было. Только фантазии сумасшедшего. Когда Курт проник в магазин, чтобы украсть стеклянного мишку Тедди, он уже балансировал на грани безумия. Я разговаривал сегодня рано утром с его боссом, Дином Галраджани по телефону. Он сначала списал явные перемены в Курте на похищение, но потом признал, что они начались с появлением в лаборатории женщины-физика — Джейн Трефузис. Курт ее ненавидел.
— Но зачем было убивать тех двух милых и безвредных людей? — спросила Делия.
— Он же читал записи Хелен, где она восхищалась стеклянным мишкой. По сути, он считал, что Тедди принадлежит ей.
— Я знаю, что он увивался за Хелен, — сказал Ник. — Но любил ли он ее на самом деле? Был ли он способен на такие чувства?
— Не был, но думал, что любит. Его зацикленность на Хелен имела несколько причин, и одна из самых важных была связана с семьей. Как они воспримут жену-американку? Подходила только Хелен.
— Тогда кто был вандалом? — спросил Ник.
— Хэнк Мюррей. Больше некому. Он использовал личину вандала, чтобы сблизиться с Амандой, которая ему сильно нравилась. Проблема в том, что ему нечего было ей предложить, а прошлое запятнано: никто не знает, то ли он первый напал на жену с ножом, то ли она на него. Видимо, он до смерти боялся суда и окончательного приговора.
Когда они втроем покинули дом Курта, снаружи их поджидали Роберт и Гордон Уорбертоны.
— Мы слышали, что Курт мертв, как додо, — сказал Робби хихикая.
— Эта шутка уже затасканна, — устало ответил Кармайн.
— Значит, правда? Действительно правда? — взвизгнул Горди.
«Они похожи на гномов, — подумал Кармайн. — Хотя не маленького роста и не уродливы. Не от мира сего? Нет, скорее из другого мира. Точно: они с Марса».
Так как все события стали достоянием гласности, Кармайн кивнул соглашаясь.
— Разве я не говорил тебе? — спросил Горди у Робби. — Злодей! Злодей-с-крашеными-волосами!
— Если уж быть точным, злодей-с-крашеными-париками!
Кармайн не сдержал улыбки — они были остроумными.
Профессор физики по имени Курт
Играл с радиоактивной пылью, если не врут.
Даже Бог, что взирает на нас,
Получил от него соринку в глаз
И отправил Курта в ад — будет знать, гад! —
выдал Робби.
