– Что такое? По-моему, ты мне чего-то недоговариваешь. Врач сказал что-то еще? – Джош моргнул. – Малыш в порядке?
– Да, – ответила я, глядя вниз. – То есть мне не сообщили ничего, кроме срока. Меня просили перезвонить и назначить время УЗИ. Я хотела сначала посоветоваться с тобой.
Он с усилием сглотнул:
– О чем? То, что тебя приглашают на УЗИ, – это нормально?
– Да.
Я заглянула ему в глаза, пытаясь понять, нет ли в них чего-нибудь еще: вины, невиновности, страха. Но я увидела только Джоша, моего Джоша – мужчину, которого любила. Он не изменился.
– Где ты был? – спросила я.
Отпустив меня, Джош сбегал в гостиную и подобрал мешок, который уронил. Это оказалась еда из ресторанчика «Джей-Вок».
– Вчера ты сказала, что тоскуешь по жареной курице с рисовой лапшой.
– И ты принес мне ее на завтрак?
Он пожал плечами:
– По мне, так это даже романтично.
Я с трудом сдержала улыбку: его ответ напомнил мне первые слова, которые он сказал мне после аварии и с которых все началось.
– Но они ведь откроются только через час?
– Для нас сделали исключение. Услуга за услугу.
– Какую же услугу ты им оказал?
– Мы их преданные клиенты. Так о чем ты хотела со мной поговорить?
Я посмотрела на тарелку, потом снова на Джоша. В день свадьбы я пообещала доверять ему, как он пообещал любить только меня. И он радовался нашему ребенку. Поэтому не стоило делать поспешных выводов.
– Я просто хотела узнать, какой у тебя график, чтобы выбрать время для похода к врачу.
– Детка, я работаю ночами. Назначай, когда тебе удобно. Я приду.
Я крепко его обняла и прижалась щекой к его груди:
– Джош, мы будем родителями.
– Еще какими – потрясающими! Слушай, я тут подумал… Может, нам купить дом?
Я отстранилась:
– У нас нет таких денег.
– Если я продам «барракуду», этого почти хватит на первый взнос за что-нибудь маленькое в пригороде. Нам дадут налоговую льготу. Потянем.
– Как ты будешь добираться до работы?
Джош пожал плечами:
– Куинн поможет.
Я наморщила нос:
– Куинн станет возить тебя из Хэддонфилда?
– Вообще-то, – скривился Джош, – я имел в виду Девон или Блу-Белл.
Я вытаращила глаза. Он вытянул руки и хлопнул себя по коленям:
– О’кей. Черри-Хилл.
Мой голос подскочил на октаву.
– Ты хочешь переехать в Джерси?
– Ладно, не нервничай. Нам не обязательно решать это сейчас. Но если я найду симпатичное место… ты об этом подумаешь?
Я вздохнула:
– Джош, я и так работаю по пятьдесят-шестьдесят часов в неделю.
– Знаю.
– У нас недостаточно сбережений, и, даже если ты продашь машину, денег не хватит. И как мы будем обходиться одним «доджем», когда нас станет трое?
– Хорошо, хорошо! – Джош взял меня за руки. – Дыши ровно. Я все прикину. Решишь, что это неразумно, – не станем ничего затевать.
Я посмотрела на него, выпятив нижнюю губу:
– Понимаю: ты хочешь, чтобы у нашего малыша было все лучшее. Я тоже этого хочу. Но нельзя изменить свою жизнь за один день.
– Ты права. Торопиться не нужно. Я об этом позабочусь, а ты ни о чем не беспокойся.
– Спасибо, – кивнула я и, посмотрев на тарелку с холодной едой, открыла микроволновку.
– Извини, что так мало осталось. Я привез лапшу. – Джош протянул мне пакет из ресторана.
Я взяла его и, не удержавшись, проговорила:
– Да уж! Так, значит, Хоуп понравилась паста, которую ты приготовил?
Джош пожал плечами, вытаскивая из мешочка коробку с лапшой:
– Она всосала феттучини, как изголодавшийся осел. Выглядело это слегка неэстетично.
– Ты ее угощал? Когда?
Джош подвинул ко мне лапшу и пакетик с палочками:
– У нее малыш раскричался. Парень из два-E высунулся в коридор и проорал: «Заткнись!» Мне стало ее жалко. Макарон я наготовил большую миску, а ты еще не пришла. Ну, я принес ей поесть и покачал ребенка. Он плакал… не знаю… часа два. Я не был уверен, что вернусь домой до твоего прихода.
Я повела бровью:
– До моего прихода?
Джош задумался и, вздохнув, ответил:
– Да, я пошел туда около трех, а вернулся около четырех.
– Ты был в ее квартире с трех до четырех часов ночи?
Он поморщился:
– Да. Я же все равно не спал. Тоби плакал, а я мог помочь. Я ему нравлюсь.
– Нравишься?
Джош растерянно огляделся:
– Ну да.
– Откуда ты знаешь? Он тебе сказал?
Джош усмехнулся:
– Нет, детка. Ему пять месяцев. Мне сказала Хоуп.
Я вздернула подбородок и скривила рот:
– Ах, ну да, разумеется.
Джош покачал головой:
– Детка, нет, это совсем не то.
– Неужели ты не понимаешь, что не должен ходить в квартиру к одинокой женщине посреди ночи? Тем более носить ей мои любимые макароны. Вы мне даже почти ничего не оставили!
Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.
– Эйвери, – начал Джош, – извини. Я бы вообще к ним не притронулся, если бы знал…
– Черт! Да не в них дело!
– О’кей, – быстро сказал он.
Я сделала глубокий вдох и взяла пустое блюдо:
– Она принесла его сюда. Думала, что не застанет меня дома. Я женщина, Джош. И работаю с десятками женщин. У нее в глазах было написано, какой дружбы она от тебя хочет. Она ищет папу для своего ребенка.
– Не надо, Эйвери, это несправедливо.
– Ты будешь отцом, но Тоби не твой сын.
– Вот именно, – сказал Джош, протягивая ко мне руки. – Мы ждем своего малыша, а она мне не нужна. – Бросив хмурый взгляд на дверь, он дотронулся до моего живота и погладил его через ткань топика. Потом поцеловал меня в угол рта и, наклонившись, тронул губами шею. – Ты сегодня отдыхаешь?
– До пяти.
– Поешь, и ляжем в постель.
Я сжала губы и отвернулась, стараясь казаться сердитой. Джош меня не обманывал, но то, что он полез к соседке в квартиру, было глупостью.
– Нет.
Джош провел языком по моей шее, нежно прихватил мочку уха зубами и, выпустив ее, поцеловал.
