Теперь Азади позволил себе расслабиться. Такси пересекло бульвар Африка, и они подъехали к нигерийскому посольству. Азади хорошо знал это место, поскольку работал здесь переводчиком до того, как поехал учиться в Голландию. Конечно же, он писал доклады в Министерство разведки, хотя у нигерийцев секретов не было. Впрочем, и этого оказалось достаточно, чтобы ему разрешили выезжать за границу. Дав водителю пару туманов, Азади медленно двинулся назад, к улице Фурузан, приближаясь к конспиративной квартире с другой стороны. Теперь он уже не так боялся. Их здесь нет. Они ничего не знают о нем. Британцы могущественны. Они хитры и подлы, это знает каждый иранец, но и умны. Как может оказаться в опасности тот, кто отдал себя во власть Младшего Шайтана?
Азади вошел в современный многоквартирный дом, стоящий по соседству со стройкой. В этой части города все перестраивали. Живущие за границей иранцы присылали деньги на покупку квартир родителям и братьям или просто ради вложения средств. Наверняка англичане воспользовались сходной схемой для покупки квартиры. Нашли в Женеве или Франкфурте иранского бизнесмена и попросили его заполнить нужные бумаги. Потом перевели деньги на счет в Дубае. Вот вам еще одна «горящая» квартира, купленная почти что легально, в качестве капиталовложения. Эмигранты надеялись, что власть мулл не продлится долго, поэтому занимались спекуляциями на рынке недвижимости. Эти богатые эмигранты не слишком интересовались политикой. Вот в чем проблема. Они никогда не вырвут власть из рук бывших уличных беспризорников из Южного Тегерана, которые теперь стали командирами басиджи и пасдаран. Хорошие люди всегда слишком мягки для подобного.
Азади позвонил в квартиру на третьем этаже.
Раздался щелчок замка, и дверь открыл англичанин. Он называл себя Саймоном Хьюзом, но Азади был уверен, что это не настоящее имя. С чего бы им об этом беспокоиться? Назовись он хоть Джоном Булем, это будет ничуть не хуже. Рыжеволосый, с брюшком и в толстых очках. Должно быть, для маскировки. Шпионы всегда так делают. Меняют костюмы и внешность, как в голливудском фильме. Саймон Хьюз не сказал ни слова, пока они не вошли в гостиную и он не включил радио. Начал с того, что повторил план их следующей встречи, которая должна произойти в Дубае через три месяца. Зачем же им нынешняя? Что-то здесь не так.
— Мы кое-кого ищем, — сказал англичанин.
Он говорил очень веско, хотя был достаточно молод. Лет тридцать с небольшим, ровесник Азади, если не моложе. Чисто говорит на фарси. У британцев с этим всегда хорошо. Все они шпионы, выпускники востоковедческих школ Оксфорда и Лондона. Не в этом ли их главный секрет?
— Кого вы ищете? — спросил Азади. — Можете назвать имя?
— Нет, — ответил Саймон Хьюз. — Но тот, кем мы интересуемся, вероятно, будет разыскивать вас. Это и будет способом, за счет которого вы узнаете его. Или ее.
Азади это озадачило и обеспокоило.
— Скажите, зачем ему это? Он знает, кто я?
Его голос задрожал.
— Нет, абсолютно нет. Но он должен проявить интерес к исследованиям в той области, которой вы занимаетесь. Он будет искать информацию по ядерной физике, точнее — физике рентгеновских лучей. За счет этого вы сможете найти его. Возможно, он или она работает в Тегеранском центре ядерных исследований. Скорее всего — ученый, как и вы. Если вы узнаете о запросе по вашей научной специальности, то необходимо, чтобы вы записали имя интересующегося и сообщили его мне, чем быстрее, тем лучше. А потом просто забудьте об этом.
Азади кивнул. Теперь он испугался по-настоящему. Если тот человек работает в ТЦЯИ, то с тем же успехом можно засунуть голову в пасть льву. Эта организация была окутана завесой строжайшей тайны.
Англичанин задал еще несколько вопросов. Не посещал ли лабораторию в Тегеранском университете, где работает Азади, кто-нибудь из иностранных ученых? Не было ли новых поступлений материалов и оборудования с Запада? Не делалось ли новых заказов на научные приборы? Его постоянно спрашивали об этом. Судя по вопросам, можно подумать, что англичане продают лабораторное оборудование. «У Британии везде есть свой интерес», — любили говорить в Иране. Поэтому их и боялись, и втайне симпатизировали. Они прекрасные кукловоды, дергают за ниточки. Что остается кукле, кроме любви к тому, кто управляет ею?
Англичанин в последний раз повторил протокол установления связи. Затем попрощался, и Азади вышел за дверь, в спасительный хаос городских улиц.
Миновала неделя. Начались дожди, смывшие с Тегерана покрывало смога. Азади попытался сосредоточиться на своей работе в лаборатории, но все равно нервничал. В тот день, когда дождь прекратился, он ушел со службы рано и отправился в Дербенд, чтобы прогуляться по холмам в северной части города. Он взял с собой копию официального письма, полученного им по Интернету. Азади не хотел просматривать его в лаборатории, там, где текст могли увидеть другие или просто заметить выражение его лица после прочтения письма.
Путь в Дербенд был долог, вверх по улицам мимо старого дворца шаха. Азади вышел из такси почти на самом верху, дальше вели только пешеходные дорожки. Он шагал почти час, прежде чем ушел от снующих туда-сюда торговцев с тележками и толп туристов и наконец почувствовал себя свободным от городской сутолоки. Здесь даже женщины позволяли себе носить платки приспущенными, так, что были видны их роскошные волосы. Самые молодые и безрассудные находили укромное местечко и снимали бюстгальтеры, так, чтобы их парни могли погладить им грудь сквозь ткань накидок. Яблоко свободы, суть женской нежности, достойная прикосновений и поцелуев. И Азади ходил сюда со своими подружками, теми, кто не боялся приключений. Здесь он тоже становился шпионом, но на тропе любви, рисковал всем ради телесного контакта. Было ли это возбуждение сходным с тем, которое он испытывал, приходя на свои тайные встречи с Саймоном Хьюзом? Явилось ли это мотивом его действий? Наверное, можно вести тайную жизнь и более безопасными способами.
Взобравшись по очередной крутой тропинке, Азади убедился, что вокруг никого нет. Обернувшись, посмотрел вниз, на склоны холмов. Дом за домом, на целые мили. За каждой дверью свои мечты и тайны, прикрываемые ложью. Мог ли он стать другим? Ложь является топливом, питающим моторы этого города. У всякого здесь есть что скрывать. Он окружен миллионами лжецов. В этом его защита. С чего бы обращать внимание именно на него, если у каждого есть свой секрет?
Азади вынул распечатку письма, полученного по электронной почте, аккуратно развернул лист бумаги и дважды прочел текст. Это был запрос на научную информацию, пришедший в его отдел, насчет последних публикаций по физике рентгеновских лучей. Отправитель — ученый, доктор наук Карим Молави, из фирмы «Тохид электрик». «Похоже, я слышал об этой компании. Она принадлежит Корпусу, — подумал Азади. — Так ли это? И кто этот Карим Молави?» У него снова начало скручивать желудок.
Но он знал, что делать, — страх помог ему. У него был с собой прибор связи, который англичанин передал ему на первой встрече. Азади набрал текст: имя, адрес электронной почты, должность в «Тохид электрик» — и нажал кнопку. Сообщение ушло и исчезло из памяти прибора так, будто его никогда и не было. Порвав на куски распечатку, Азади хотел выбросить ее, но остановился. Нет, клочки бумаги могут найти. Надо отнести ее домой и сжечь, а потом спустить пепел в унитаз. Вот бы ему сбежать так же. Смыться в Нидерланды или Лондон. Да хотя бы в Доху.
