— Не обращайте на меня внимания, — сказал Гарри. — Я здесь так, мусор прибрать.
— О да, чудесно, — ответил Атван, расхохотавшись. — Мусор прибрать. Впрочем, мистер Уинклер заверил меня, что никакого мусора не будет. Нет, конечно же не будет!
Им принесли кофе, плитки шоколада, булочки и джем. Паппас почти не ел во время перелета и с удовольствием принялся за угощение. Кофе взбодрил его, и он смог лучше сосредоточиться на ситуации. У него возникло странное ощущение, что он и Эдриан — всего лишь подрядчики, а истинным руководителем операции является этот арабский джентльмен, сидящий в своей библиотеке в костюме, достойном Фреда Астера.
— Что же, прежде чем мы отправимся, надо решить один вопрос, — сказал Эдриан.
— О да. В твоих вопросах всегда есть второе дно. О чем мы говорим сейчас?
— В Туркменистане мы встретимся с молодым иранским ученым. Он — физик-ядерщик, работающий в «Тохид электрик»…
— Стоп! — вскричал Гарри прежде, чем англичанин закончил фразу. — Минуточку. Можно переговорить с тобой наедине, Эдриан?
Уинклер посмотрел на Атвана и пожал плечами.
— У нас здесь нет тайн. Мы среди друзей.
— Возможно, приятель, у тебя и нет секретов, но они есть у меня. Так что будь любезен, давай поговорим наедине. Прямо сейчас.
Паппас встал и двинулся по полу, застеленному огромным ардебильским ковром. Эдриан пошел следом, тихо извинившись перед Атваном.
— Какого черта? — спросил Гарри, когда они оказались в прихожей по соседству с библиотекой. — Это мой парень. Это моя операция. Я понятия не имею, кто твой арабский друг, кроме того, что, похоже, он позволяет тебе запускать руку в его карман. И уж точно не планировал сообщать кому-то о деталях нашей акции по эксфильтрации моего агента.
— Но ты уже сделал это, дорогой.
— Чтоб тебя, Эдриан. И хватит этой ерунды — «дорогой» и все остальное. Либо мы играем на равных, либо я ухожу отсюда сейчас же и больше никогда не возвращаюсь.
— Успокойся. Сделай глубокий вдох и выслушай меня. Камаль работает с нами в таких щепетильных делах, которые ты и представить себе не можешь. Он не простой араб. Он — ключ к таким вещам, о которых ты пока понятия не имеешь. И он в высшей степени заслуживает доверия, уверяю тебя. У него куда более веские причины не дать иранцам сделать ядерную бомбу, чем те, что есть у моего или твоего правительства. Даже больше, чем у израильтян. Так что, пожалуйста, расслабься. Давай вернемся в библиотеку и все выясним.
Гарри двинулся к выходу, но Эдриан остановил его.
— И пожалуйста, не надо больше глупых угроз. Это не твоя операция. Я думал, с этим у нас все ясно. Сейчас твой парень в руках у моих людей. И с этим ничего не поделаешь. Ты принял решение, и, боюсь, от тебя мало что зависит.
Гарри вернулся в библиотеку, понимая, что оказался в ловушке, которую в принципе выстроил собственными руками. Он все это затеял, и нечего сетовать на то, что дело идет в избранном направлении и с той скоростью, с какой оно может продвигаться. Он сам отдал бразды правления в руки чужой разведслужбы, у которой есть свои люди и приоритеты, считая, что это единственный способ добиться цели. Теперь он пожинает плоды такого решения.
Когда они снова сели на диваны, Паппас заговорил первым.
— Извините, мистер Атван. У меня была нелегкая ночь, и я не выспался. Мне надо было просто прояснить некоторые вопросы с Эдрианом как с партнером по операции. На контакт с иранцем из «Тохид» вышел я, поэтому у меня очень личное отношение к этому делу. Я не люблю, когда моих ребят водят за ручку без моего разрешения. Но Эдриан заверил меня, что вы надежны на сто процентов, и я верю ему. Так что доверяю и вам. Вот и все.
Он протянул Камалю Атвану руку. Сегодня они уже пожимали друг другу руки, когда Гарри приехал сюда. Но на этот раз ливанец продержал ладонь американца в своей добрых двадцать секунд. У него были тонкие, но очень сильные пальцы, как у пианиста.
— Доверие не выразишь словами, мистер Феллоуз, — сказал Атван, отпуская его руку.
— Хорошо, джентльмены, теперь давайте все обдумаем, — снова заговорил Эдриан. — Как я уже сказал, наш иранский друг работает в фирме «Тохид электрик». В свою очередь, это одна из тех компаний, которым мистер Атван уже несколько лет поставляет оборудование. Это создает как определенные возможности, так и определенные трудности.
Гарри молча кивнул. Он пока не понимал до конца, о чем речь, и подумал, что больше не хочет делать ошибок.
— Какое оборудование вы продаете «Тохид»? — спросил он, поворачиваясь к Атвану.
— Чрезвычайно сложное. Примерно полдесятка наименований. У Эдриана есть список. Я точно помню, что мы поставляем им «рентгеновские вспышки» и различные измерительные приборы. Официально фирма ведет разработки в области гидродинамики. Ударные волны и все в этом роде. Чрезвычайно дорогие исследования, смею сказать.
— Наверняка, — согласился Гарри, махнув рукой. — Как бы то ни было.
Он был далек от финансовой стороны вопроса, да и не особенно интересовался ею.
— Дорогой друг, вы и в самом деле не понимаете сути проблемы. Тут сделки на сотни миллионов долларов. Одно устройство, которое иранцы очень хотели приобрести, обошлось им в полмиллиарда. Представляете, что это значит — продавать и покупать такие вещи? Это вопросы жизни и смерти, господа. Так что я — мы берем с них по максимуму, насколько это возможно на рынке столь необычных товаров. И мы щедры по отношению к нашим друзьям и партнерам по бизнесу. Всегда.
С точки зрения Паппаса, направление беседы становилось все более странным. Понятно, что в работе, где постоянно приходится кого-то подкупать, непременно найдется место взяточничеству и хищениям, но, похоже, Камаль Атван вывел дело на совершенно новый уровень. Гарри не сомневался в том, что Эдриан Уинклер является бизнес-партнером Атвана, но начинал догадываться, что нити могут тянуться к сэру Дэвиду Пламбу, а может, и еще выше. Говоря откровенно, Паппас не хотел вникать во все это, поэтому решил сконцентрироваться на деталях.
— Как вы транспортируете оборудование? Насколько я понимаю, не из Британии.
— Конечно же нет, дорогой. Из сотни самых разных мест. Оно провозится контрабандой, продается и перепродается. Есть множество законных и незаконных путей. Мы используем все уловки, какие вам придут в голову, и еще один-два слоя уловок сверху. Наше преимущество в том, что мы понимаем, что нужно иранцам и как встроиться в цепочку поставщиков так, чтобы вывести из игры их систему закупок. Это занятие не для каждого, о нет. Но нам известно, каким людям поверят иранцы. Мы знаем, кому заплатить и сколько. И сами понимаете, дела идут.
— И насколько хорошо работает оборудование, которое вы продаете?
В ответ на этот вопрос Атван улыбнулся и захихикал. Следом за ним засмеялся и Эдриан.
— Насколько хорошо? Очень своевременный вопрос, мистер Феллоуз. Поначалу оно работает в точности так, как должно. Этого ожидает наш заказчик. Но затем, спустя месяц или год, его параметры слегка отклоняются от заданных. Но как покупателю догадаться об этом? Если у вас на часах одиннадцать пятнадцать, откуда вам знать, что на самом деле сейчас одиннадцать шестнадцать, если других часов у вас нет? Потом получается одиннадцать семнадцать, одиннадцать тридцать и так далее. За год работы оборудование собьет вас с верного направления совсем чуть-чуть. За пять лет — весьма ощутимо. А через десять лет вы окончательно потеряетесь, так сказать.
