– До встречи после сражения, господин префект.
– Буду ждать с нетерпением.
Они отсалютовали друг другу, после чего Макрон занял свое место на правом фланге когорты, стараясь скрыть дискомфорт, который испытывал из-за раненой ноги. Катон вскочил в седло, и ему пришлось приложить заметные усилия – сказывались усталость и тяжесть доспехов. Устроившись поудобнее, он направил лошадь в центр шеренги, остановился сразу за замаскированными катапультами и кивнул центуриону, который командовал артиллерийской батареей. Тот прикрыл рот ла-донью:
– Командам баллист… заряжай!
Стоявшие рядом легионеры тут же взялись за ворот и стали натягивать прочные канаты. Затрещали храповики; их ритм замедлялся по мере того, как натяжение усиливалось. Наконец, спусковые механизмы были заряжены. В последнюю очередь в специальные канавки были уложены мощные стрелы. Однако характерные звуки заряжаемых катапульт заглушил шум наступавших варваров, и Катон не заметил никаких колебаний у вражеских воинов, бежавших вниз по склону к позициям римлян. Им предстояло преодолеть еще около полумили.
По мере того как варвары приближались, с темного неба посыпались первые снежинки, и Катон впервые им обрадовался. Снег поможет ухудшить видимость, и врагу станет труднее заметить уловку римлян и прекратить наступление до того, как на него обрушатся метательные снаряды. Теперь все решало время. Если Катон отдаст команду слишком рано, «Кровавые вороны» слишком рано раскроют свои планы и друиды успеют отозвать всех, кроме самых упрямых воинов. А если он опоздает, баллисты сделают всего несколько выстрелов, и враг сможет смять линию оборону римлян. Он ждал так долго, как только мог, а потом отдал приказ:
– «Кровавые вороны», назад!
Часть всадников продвинулась вперед, чтобы дать остальным возможность развернуться и занять заранее оговоренные позиции за спинами приготовившихся к стрельбе легионеров, где они стали ждать новых приказов. Теперь, когда враг был хорошо виден, командиры баллист вносили последние поправки в прицелы, готовые в любой момент начать стрелять.
Только теперь варвары поняли, какая опасность им грозит, и первые ряды замедлили шаг, однако другие еще ничего не видели и продолжали бежать вперед. Ряды врага смешались. Катон поднял руку и выкрикнул:
– Артиллерия! Приготовиться к стрельбе!
Все с нетерпением смотрели на префекта, и Катон с удовлетворением отметил, что его солдаты соблюдают строжайшую дисциплину и не сделано ни одного преждевременного выстрела.
– Залп!
Легионеры сняли блокировки, мощные рычаги метнулись вперед и ударились о кожаные амортизаторы. Стрелы вылетели навстречу врагу, описали невысокую дугу и исчезли в рядах варваров. Результат первого залпа вызвал у Катона благоговейный ужас. У римлян имелось около пятидесяти исправных баллист. Остальные – те, что нуждались в ремонте, – сломали и сожгли в лагере. Залп накрыл врага, словно покрывало; казалось, варвары налетели на невидимую стену. Многие десятки получили страшные ранения, воинов отбрасывало назад. Местами складывалось впечатление, что огромные звери оставили широкие просеки в атакующих рядах, беспощадно убивая кельтов одного за другим. Их дикий боевой клич смолк, атака захлебнулась, однако задние ряды продолжали напирать, усиливая всеобщее смятение.
Катон с мрачным удовлетворением повернулся к центуриону и приказал:
– Стрелять по готовности!
Команды работали изо всех сил, воздух наполнился щелканьем храповиков и глухими ударами рычагов, врезающихся в амортизаторы. Практически непрерывный град стрел косил сгрудившихся варваров, и снежный склон начал покрываться алой кровью, яркой, словно маки. На месте передней шеренги врагов уже лежали тела – некоторые еще дергались, – и потери от удачной стрельбы римских баллист продолжали расти. Друид выбежал вперед на несколько шагов, принялся отчаянно размахивать руками и показывать копьем в сторону позиций римлян. Через мгновение тяжелая стрела ударила ему в спину, отбросила назад, и он рухнул к ногам своих соплеменников. Из их ртов вырвался стон, и войско превратилось в толпу, отступающую от римский позиций. Сначала неуверенно, потом они побежали, мешая наступлению своих соратников. Все больше варваров теряли присутствие духа, и вскоре уже все неслись назад, оставив на окровавленном снегу склона сотни своих поверженных товарищей.
– Прекратить стрельбу! – крикнул Катон. – Прекратить стрельбу!
Одна за другой баллисты переставали стрелять, и тогда префект повернулся к своей когорте:
– «Кровавые вороны», вперед! Построиться для наступления!
Фракийцы проехали через просветы между баллистами и выстроились. Как только они были готовы, Катон обнажил меч и направил его в сторону отступающего врага.
– В атаку!
Всадники двинулись вперед; копыта лошадей негромко постукивали по мягкому снегу. В холодном воздухе появилось больше снежинок, таявших в дыхании людей и лошадей. Катон отдал приказ перейти на рысь, и наступающая шеренга стала не такой ровной, хотя фракийцы старались скакать с одинаковой скоростью. Впереди, вперемешку с длинными древками, торчавшими во все стороны, лежали вражеские тела. «Вороны» придержали лошадей, пробираясь между ними, и копьями добивали все еще шевелившихся врагов. Наконец, они выехали на свободное пространство и пришпорили лошадей. На последних пятидесяти ярдах Катон отдал приказ к атаке, и «вороны» перешли на галоп. Они догнали отступавших варваров, и началась кровавая жатва – всадники поражали копьями в спину одного врага за другим.
Катон изо всех старался держаться впереди своих людей и наносил мощные удары мечом. Его подхватила волна возбуждения – им удалось сломить волю противника и обратить его в бегство. Он и оглянуться не успел, как они оказались на вершине холма. Катон придержал своего скакуна, и его охватил ужас. На другом склоне холма, не более чем в миле от него, маршировала остальная вражеская армия. Варвары не использовали организованные колонны, которыми славилась римская пехота, а шли группами по несколько десятков человек, и лишь немногие были на лошадях. Большинство несли с собой большие заплечные мешки. «Наверняка с запасами продовольствия», – с горечью подумал Катон, и его желудок сжался от голода.
Остальные «вороны» также остановились на вершине холма, а уцелевшие варвары продолжали бежать вниз по склону. Катон в первый раз видел всю армию под водительством друидов – по его подсчетам, здесь собралось не менее пятнадцати тысяч, и из-за полога падающего снега появлялись все новые и новые воины. Более чем достаточно, чтобы догнать и уничтожить Квинтата и его измученных и голодных легионеров.
Траксис остановил коня возле своего префекта и негромко присвистнул, глядя на орду варваров:
– Будь я проклят, господин… Мы в глубоком дерьме.
– Благодарю за ценное стратегическое наблюдение, солдат, – проворчал Катон, бросил последний взгляд на врага и развернул лошадь. – Мы сделали все, что смогли. Пора уходить… «Кровавые вороны»! Отступаем!
