Когда он спросил, в чем дело, ему ответили, что идут учения.
Но такого сыщика, как он, провести нелегко.
Шарко сразу понял, что ему лгут.
26
Франк Шарко и Люси Энебель сидели в офисе уже больше двух часов, не зная, что в действительности происходит. К ним присоединилась Камиль.
Все трое думали об ученых в защитных комбинезонах и о медиках, окопавшихся внутри здания и фильтровавших входы и выходы. Кто эти люди в масках, которые мешают им делать свою работу? Почему ничего им не говорят? Всех руководителей вызвали на срочное совещание с высокими чинами из министерств внутренних дел и здравоохранения.
– Как вы думаете, все это связано с гриппом? – спросила Камиль.
– Да, у меня такое впечатление, – ответил Франк. – Нас всего трое в команде, а должно быть пятеро. Робийяр и Леваллуа слегли. И так во всех отделах. Много сразу, вот что странно. Как ты себя чувствуешь, Камиль?
– Хорошо… Ну, то есть какое там хорошо. Не идет из головы послание в компьютере Николя с тремя кругами. Я думала, что все это похоронено.
Люси, прильнувшая к окну, тоже чувствовала себя не лучшим образом. Никогда она не видела Паскаля Робийяра таким больным. Вчера она отвезла его домой, была с ним в тесном контакте. В машине он всю дорогу кашлял и, хоть прикрывал рот шарфом, вдруг заразил ее?
Шарко встревоженно смотрел на Люси. У него тоже не шли из головы слова, которые произнес Николя. Когда Человек в черном осуществит Великий Замысел, у вас не будет никаких шансов. Эта история не закончена, и вам нельзя было в нее соваться.
Была ли связь между этими словами и тем, что происходило сейчас в их коридорах? Телефонный звонок оторвал его от мыслей. Звонил техник из научной лаборатории: ему прислали по электронной почте профили ДНК четырех скелетов.
После этого Франк сделал несколько звонков и послал запросы в НАКГО – Национальную автоматизированную картотеку генетических отпечатков. Это немного отвлекло и помогло скоротать время, а потом поступил еще один звонок, из химической лаборатории. Техника на проводе звали Марк Ланжолье.
– Это по поводу каски с налобным фонарем, которую вы нашли в пруду. Волос на ней нет, и мы не смогли получить ДНК из-за пребывания в воде. Зато, не знаю, заметили ли вы, но каска, изначально белая, приобрела светло-желтый оттенок, она шелушится, если ее поскрести. Мы проанализировали эту субстанцию, которая наличествует и на фонаре, и на ремешке… Это H₂S: сероводород.
Шарко записал название на уголке листа.
– Газ, который пахнет тухлыми яйцами, это он?
Он посмотрел на Камиль: она незаметно прислушивалась.
– Точно. Встречается в отстойниках, шахтах, колодцах, сточных трубах и желобах. Короче, везде, куда стекают разлагающиеся вещества.
– Наш человек может работать в этой области?
– Газ осел на каске в такой концентрации, что это представляется мне более чем вероятным. И не забудьте о налобном фонаре. Это указывает на что-то вроде сточных труб, туннелей, подземелий.
Шарко подумал о количествах кислоты, понадобившихся, чтобы растворить тела… О густых парах, которые должны были при этом выделиться… Кислоту ведь используют иногда в крайних случаях для прочистки канализации. «Их человек» был связан с промышленной средой, техническим обслуживанием…
– Спасибо. А остальные следы, найденные возле трупа? Мята…
– Листья мяты, да, садовой. Еще мы подобрали рядом с трупом и собакой кусочки губки, которые подвергли спектральному анализу. Мы заключили, что они пропитаны уксусом, абсентом и лауданумом.
– Лауданумом?
– Его называют еще опиумным вином, он существует сотни лет. Его еще можно найти в аптеках в форме капель, хотя используют его редко. Он может быть заменителем жестких наркотиков, например опиума.
– И что же это за смесь лауданума с уксусом и абсентом?
– Не знаю… странный коктейль. Пропитываешь им губку, прижимаешь к лицу, это наверняка здорово бьет по шарам, дает тебе чувство мощи, непобедимости, как опиум.
Шарко поблагодарил и повесил трубку.
– Мята, абсент, лауданум? – заинтересованно повторила Камиль. – Что за дело вы расследуете? Николя мне ничего не говорил.
С Камиль Шарко казалось, что он имеет дело с Люси-бис. Они были очень похожи и, наверно, поэтому так хорошо ладили.
– Потому что это больше не твоя работа, Камиль, и Николя не может рассказывать тебе обо всех наших расследованиях. Есть другие темы для разговоров, поинтереснее, чем рассказы о том, как психопаты убивают людей, тебе не кажется?
Из-за ожидания все слишком нервничали, атмосфера была наэлектризована. Камиль предпочла уйти в свой угол.
Наконец в общий зал вошел Николя Белланже со свернутыми листками в правой руке. По его лицу все поняли, что новости он принес плохие.
27
Николя вымученно улыбнулся своей подруге. Камиль было тяжело видеть его таким, озабоченным, встревоженным, усталым. Капитан полиции глубоко вдохнул и начал:
– Все эти люди внизу – из парижского Пастеровского института. У нас было совещание с представителями Министерства здравоохранения и другими чинами, которые ни полслова не сказали о том, что происходит на самом деле. Обстановка быстро накалилась. Мы все знаем, но официально ничего не должно выйти из этих стен. При том, сколько возникает вопросов и как давят журналисты, правительству скоро придется выступить с официальным заявлением.
– Так что же все-таки происходит?
Николя перевел дыхание и сказал:
– Вроде бы кто-то зашел в прошлую среду в ресторан Дворца правосудия и выложил там неизвестный вирус гриппа. Тот самый вирус, который косит наши ряды.
Белланже увидел, как побледнели его коллеги. Камиль застыла. Гнетущая тишина окутала их.
– Неизвестный… вирус?
Люси произнесла это непослушными губами. Она думала о Паскале Робийяре… горе мышц.
– Грипп, которого они не знают и от которого, стало быть, нет вакцины. Вроде того, что был в две тысячи девятом году, пресловутый мексиканский грипп. Эта пакость может вызвать пандемию. Леваллуа и Робийяр наверняка им и заразились.
Он рассказал им о вирусе, возможно распространенном в ресторане. Увидел ошеломленные лица. Люси почувствовала, как убыстрился ее пульс. Она сразу подумала о своих близнецах.
– Что нам грозит?
Белланже пробегал глазами свой блокнот. Он пытался все записывать, тоже ошарашенный свалившимися новостями.
– Еще рано строить догадки, но эксперты из Пастера говорят, что симптомы такие же, как у классического гриппа. Некоторые сопротивляются вирусу, другие более восприимчивы, а кое с кем совсем плохо. Несколько больных, в том числе и Робийяр, были госпитализированы, чтобы врачи могли как можно лучше изучить поведение этого нового вируса и по возможности избежать его распространения.
