Вистинг подал ей несколько монет, завалявшихся в кармане куртки. Она склонила голову в знак благодарности.
На следующем углу они встретили еще больше попрошаек. Маленькие дети сидели на коленях у своих матерей вдоль сточных канав и голосили: «Prašom! Prašom!»
[32] с мольбой в глазах. Вистингу с уже пустыми карманами пришлось пройти мимо. Еще дальше напротив бутика «Гуччи» сидел слепой мужчина. Оловянная чаша перед ним была практически пустой. За ним, подперев стену дома, пьяным сном забылся другой попрошайка.
Они шли обратно в гостиницу молча. Вистинг отказался от предложения выпить бокал в баре и пошел прямо к себе в комнату. Скинул обувь, повесил куртку на стул, откинулся на спину в кровати. Какое-то время он лежал без движения, просто позволяя мыслям течь. У него было чувство, что дело движется к катастрофической развязке. Альтернативой, которую ему нужно было обсудить с Лейфом Мальмом перед завтрашней встречей, было решение схватить Руди Мюллера, основываясь на том, что они уже знали. Рискованная игра, в том числе с точки зрения безопасности осведомителя, с которым работали в Осло.
Самой важной работой полиции было предотвращение и профилактика преступлений. Так они охраняли людей от столкновения с преступлениями и уберегали тех, кто думал преступление совершить, от длительных сроков в тюрьме.
Пока что не было никаких свидетельств того, что Руди Мюллер вовлечен в убийство. Конечно, его задержание могло бы породить новые улики. Все равно, что бросать камни в воду. В расходящихся кругах нашлась бы информация, которую они смогли бы использовать против него, но гарантий, что это сработает, у них не было. Существовал риск, что он сможет оправдаться по всем статьям.
Вистинг закинул руки за голову и вспомнил, что не говорил сегодня с Сюзанне. Он нашел телефон, набрал номер и почувствовал, что даже один звук ее голоса приводит его в лучшее настроение.
– Сегодня была такая хорошая погода, – рассказала она. – После работы я пошла домой пешком.
– Ты не заезжала к Лине?
– Нет, но я ей звонила. Она была в магазине.
– Как у нее дела?
– Томми навещал ее.
– Это еще зачем?
Он услышал, как Сюзанне сделала вдох и задержала дыхание, прежде чем ответить.
– Он ночевал у нее.
Вистинг невольно издал стон и зажмурился.
– Они снова вместе?
– Насколько я поняла, нет, но он приехал вчера поздно вечером и долго бродил под дождем, прежде чем нашел нужный дом. Она позволила ему остаться.
– Что он хотел?
– Поговорить с ней. Наверняка им обоим непросто. Я сказала ей, что приеду завтра навестить. Мне интересно, как там все выглядит.
Беседа сменила тему. Сюзанне рассказала о рабочих, которые скоро закончат работы у нее дома, о стратегической встрече, которую провели в ее отделе. Потом спросила, как прошел его день.
Вистинг рассказал о всей той бедности, свидетелем которой он был. Обо всех людях, живущих без надежды на будущее.
– Похоже, именно из-за этого они приезжают сюда и совершают преступления, – прокомментировала Сюзанне.
– Что ты имеешь в виду?
– Вот такая у них возможность реализовать мечту о лучшей жизни.
Вистинг не ответил. Вероятно, Сюзанне была права.
– Что будешь сейчас делать? – спросил он и увидел, что в Литве времени за одиннадцать, а значит, в Норвегии уже пробило десять.
– Только что начался фильм на канале ТВ2, – ответила женщина. – Я думала посмотреть его, а потом лечь спать.
Вистинг схватил пульт от телевизора.
– А здесь только финские и шведские каналы, – поделился он.
– Финские сериалы весьма неплохи, – рассмеялась Сюзанне.
Они пожелали друг другу спокойной ночи и закончили разговор.
На экране телевизора Вистинг прочел: «You have 1 message»
[33].
Он нажал OK в интерактивном меню и получил сообщение о том, что на ресепшне его ожидает письмо.
Он встал, обулся и спустился на лифте вниз. На стойке он сообщил номер комнаты, и женщина достала коричневый конверт с его именем.
Вистинг покрутил конверт. Кто отправитель, указано не было.
– Когда пришел конверт? – спросил следователь.
Девушка на ресепшене не могла сказать точно.
– Вероятно, часа три назад, – предположила она.
– Кто его принес?
– Таксист.
Он поблагодарил за помощь и открыл конверт, пока шел к лифту. Внутри было короткое сообщение, неуклюже написанное от руки.
«Talk about Darius Plater.
Come to number 1 Birutės gatvė
Midnight. Alone.
Please»
[34].
55
Вистинг остановился перед лифтом, повернулся и осмотрел лобби гостиницы, крутя бумагу в руке. Гудели приглушенные голоса, говорящие на разных языках. Женщина в черном платье до колен, сидевшая одна в баре, скользнула по нему взглядом. Больше никто не обратил на него внимания.
Единственное разумное объяснение заключалось в том, что нападавший, которого он преследовал по всему рынку «Гарюнай» сегодня днем, поговорил с таксистом, отвезшим их в гостиницу. А имя Вистинга они могли найти в интернете. Мир стал очень маленьким. Неудивительно, что они пытались быть в курсе того, как журналисты освещают дело, частью которого они являлись. Вистинг фигурировал в большинстве норвежских СМИ, там было его имя и фотография. Пара щелчков мыши, и все, что было написано на странице, автоматически переводилось на литовский.
Он вернулся к стойке ресепшен и попросил карту. Женщина нашла туристическую брошюру и раскрыла перед ним план города. Привычным движением она поставила крестик примерно в середине нарисованной схемы улиц и объяснила, что здесь находится их отель.
– Куда вам нужно?
Вистинг покосился на листок, который держал в руке.
– Birutės gatvė.
Она повторила название улицы правильно, передвинула ручку на восточную сторону города и провела ею вдоль реки, делившей город пополам.
Вистинг поблагодарил и сложил карту вдвое. Часы на стене за девушкой показывали 23:26. Поездка на улицу Birutės gatvė, похоже, должна была занять минут десять на такси.
Лифт отвез следователя обратно на четвертый этаж. Вистинг остановился было перед дверью Мартина Алберга и даже поднял руку, чтобы постучать, но передумал и открыл дверь в собственный номер.
