Маларки извергнул длинное, грязное ругательство, но его слова заглушил промокший мешок, который он был неспособен снять и отбросить в сторону.
ГЛАВА 8
Конор Финн
Биллтоу и Пайк несли Конора на доске в его камеру и делали это крайне небрежно. Несколько сильных ударов и тычков привели его почти в такое же состояние, как если бы Маларки действительно заработал своих два шиллинга.
Считая, что он без сознания, они свободно болтали о положении дел на островах.
— Бонвилан обдерет их до нитки, — сказал Пайк. — Я бы пожалел Соленых, если бы они не были гаже морских раков.
— Раков, да, — согласился Биллтоу. — Но раки, по крайней мере, не хамят. И не приходится отчитываться перед начальником тюрьмы, если случайно растопчешь рака.
Они неуклюже обнесли доску вокруг угла, царапнув локтем Конора о стену.
— Я сказал бы, что можно растоптать и всех пленников, каких пожелаешь, — теперь, когда Добрый Король Ник отправился на небеса. Бонвилану на это плевать.
— Твоя правда, Пайки. — Биллтоу расхохотался и рыгнул. — Хорошие времена настали — в смысле, пока Изабелла не вошла в возраст. Возможно, она тоже за людей, как ее отец. Я слышал о ней много хорошего, и это тревожит.
— Ах да, принцесса Изабелла, — сказал Пайк. — Я бы на этот счет не беспокоился. Она не наденет корону, пока ей не исполнится семнадцать, а до этого еще два года. Спорю на свои праздничные сапоги, что после этого с нашей маленькой принцессой — если она станет вмешиваться в дела маршала — случится какая-нибудь беда.
Конору понадобилась вся его выдержка, чтобы не выхватить у Биллтоу оружие и не попытаться тут же прорваться на свободу. Однако Конор Финн, умирающий на холодном тюремном полу, мало чем поможет Изабелле. Нужно ждать, пока представится возможность.
Дотащив Конора до камеры, охранники подняли один конец доски, и он соскользнул с нее. Свалился у стены и лежал там, раскинув конечности и постанывая. Стоны были непритворные.
Пайк и Биллтоу стояли у порога.
— Знаешь что, Пайки? — сказал Биллтоу, почесывая ключицу. — Может, я стал стар и мягок, но мне симпатичен юный Конор Финн.
Пайк ужасно удивился. Испытывать симпатию к пленникам — это было совсем не в духе Биллтоу.
— Правда?
— Нет, — ответил Биллтоу, закрывая дверь камеры. — На самом деле, конечно, нет.
Конор лежал, не двигаясь, пока шаги охранников не затихли вдали. Выждав на всякий случай еще минуту, он заполз на койку и уткнул лицо в предплечье, хотя находился в камере один.
Дрожь возникла внезапно, сотрясая все тело от макушки до кончиков ног, как если бы он схватился за обнаженный электрический провод, как много лет назад произошло на его глазах с рабочим в коронационном зале. На другом острове, совсем в другой жизни.
Слишком много на него сразу навалилось, мысли разбегались. Отец, мать, король Николас, Изабелла… То, что он оказался в этой тюрьме… Бонвилан, «Убойные бараны», Биллтоу и Пайк… Образы друзей и врагов мелькали в сознании, заставляя страдать сильнее, чем от «поцелуя» Малого Соленого.
Мама и папа берут его с собой на Хук-Хед, чтобы запустить бумажного змея… Рассказы короля Николаса об американской Гражданской войне и о том, почему он в ней участвовал… Лицо Бонвилана с глумливой ухмылкой… Отто Маларки, страх смерти в его темных глазах.
Слишком много. Слишком много.
Конор стиснул зубы и до тех пор представлял себе, что летит, пока дрожь не унялась.
Спустя несколько часов Пайк ударом сапога загнал Линуса Винтера в камеру. Конор в этот момент как раз заканчивал со своей первой за день едой.
— Я поставил вашу порцию на плоский камень у окна, — сообщил он американцу. — Это самое теплое место здесь. Садитесь, я принесу.
Винтер с нетерпеливым восклицанием устремился прямо к плоскому камню.
— Не нужно. Я знаю, где миска. Я здесь уже почти год, юный Конор. — Наклонившись, он принялся ощупывать воздух, пока не нашел миску. — Спасибо, ты очень внимателен.
Винтер уселся на свою койку и подцепил кусок хрящеватого мяса, с которого капал жир.
— О господи, это не похоже на «Савой»,
[74]
верно? Я как-то останавливался там в восемьдесят девятом. Изумительно! Всюду электричество, в каждом номере ванна. И туалеты. Во сне вижу эти туалеты!
— У нас на Большом Соленом электрическое освещение с восемьдесят седьмого, — сказал Конор. — Король Николас говорит, что нужно перенимать все новое. — Лицо у него вытянулось. — Король Николас говорил…
Винтер молчал, пытаясь хорошенько разжевать кусок жирного мяса, который в противном случае мог бы задушить его на пути к желудку. Наконец с этим было покончено.
— Ну что, юный Финн, мы так и будем весь вечер говорить о туалетах или ты расскажешь мне о своих приключениях в колоколе?
— Я сохранил Маларки жизнь, — ответил Конор. — Но я одержал над ним верх, и он понимает, что я могу сделать это снова. И что в следующий раз я не стану держать язык за зубами. Посмотрим, как долго после этого он будет оставаться главой «Убойных баранов».
Винтер замер, не донеся до рта очередной кусок истекающего жиром мяса.
— Черт с ним, с колоколом, мальчик. Если бы я мог посмотреть на тебя с восхищением, я бы так и сделал. Ник был прав насчет тебя.
— Ник? Король Николас? Вы знали короля?
— Мы встречались в Миссури. Он был в корпусе воздухоплавателей. Фактически он один и представлял собой корпус. Буксировал два обветшалых, наполненных горячим воздухом аэростата с одного места сражения на другое. Наши пути пересеклись в Питерсберге
[75]
в шестьдесят пятом. От меня тогда было мало толку, поскольку к тому времени юный Джесси Джеймс уже выколол мне глаза. Ника генералы тоже едва терпели; так и завязалась наша дружба. Он научил меня вязать узлы и наполнять балластные мешки. Даже брал с собой летать несколько раз. Я понятия не имел, что он королевских кровей, — он, конечно, тоже.
Конор всегда быстро соображал.
— Это не может быть случайным совпадением — что вы здесь.
Винтер, прислушиваясь к чему-то, склонил голову набок.
— Нет, Конор, это не совпадение. Ник послал меня сюда шпионить.
— Вы шпион? Зачем же вы говорите мне об этом? Я могу оказаться кем угодно. Скажем, другим шпионом, посланным, чтобы найти вас.
— Можешь, но не являешься. Я слышал о тебе от Виктора Вигни. Он посещал меня несколько дней назад и должен был передать мои новости королю. Предлог — я украл у него что-то. Вот такие шпионские игры. — Винтер вытянул руку и длинными пальцами нащупал плечо Конора. — Король Николас относился к тебе как к сыну. Виктор говорил, что ты его величайшая надежда на будущее. Ты не шпион.
