Дух Мертвых приподнял брови. По тем или иным причинам они получили это оборудование без инструкции по эксплуатации – или не сумели в ней разобраться.
– Тебе знакомы эти штуки? – спросил он, подходя ближе.
– До того как стать полицейским, я был военным.
Во Французской Гвиане он был на тренировочных занятиях, включающих использование этих «FGM-148», выпускающих снаряды «джавелин» с инфракрасным самонаведением.
– В каких частях?
– Парашютно-десантные, Шестой полк морской пехоты.
Полковник, казалось, задумался, – видимо, Эрван нащупал возможность прожить несколько лишних минут. Внезапно тутси ухватил его за ворот и толкнул к ящикам:
– Знаешь, как это работает?
– Да.
– Покажи мне.
– А что я выиграю?
– Ты не в том положении, чтобы торговаться, братец.
– Я могу решить умереть, ничего вам не объяснив.
Дух Мертвых преувеличенно глубоко вздохнул:
– Покажи нам, как пользоваться этими машинками, и можешь возвращаться на свои баржи. Не хватало, чтобы ты путался у нас под ногами, когда мы начнем атаковать.
Тутси прикончат его, как только поймут, как стрелять, но Эрван мог выиграть еще несколько секунд. Он согласно кивнул. Жестом Дух Мертвых велел его освободить. Эрван встал на колени и принялся доставать разрозненные детали. Он не был уверен, что вспомнит прошлые уроки, но полагался на свой здравый смысл.
– Сначала зафиксировать CLU пусковой модуль на соединительном устройстве «FGM-148»…
Закрепив коробочку, похожую на большой фотоаппарат, он продолжил объяснения голосом, в котором не чувствовалось дрожи. Сейчас он состоял из одних последовательно включавшихся рефлексов, каждое движение вытекало из предыдущего. Он показал, как заряжать «джавелин», как снимать с предохранителя и потом искать цель посредством CLU.
– Это снаряды типа fire and forget, «выстрелил и забыл». Они самонаводящиеся. Когда твоя цель появляется в визире, ты жмешь на курок, вот здесь, и стреляешь. В этот момент активизируются различные технологии: инерциальное наведение, GPS, радар и инфракрасное наведение. В итоге ты можешь забыть о нем и уйти в укрытие.
– Его можно использовать ночью?
– Без проблем. Экран CLU можно перевести в ночную позицию. Вот здесь.
Он собирался продолжить объяснения, когда Дух Мертвых приставил пистолет к его затылку.
– Довольно, братец. В остальном мы разберемся без тебя.
– А наш договор? – спросил Эрван голосом, который больше ему не принадлежал.
– Как ты там сказал? «Выстрелил и забыл»…
Грохот поглотил это мгновение. Взрыв снес все, образовав дыру во времени и в пространстве. За вспышкой последовал свист, если только не наоборот. Мгновенно листья, усеивающие поляну, задрожали трепещущей волной, в то время как подземное сотрясение выплеснуло грязь, взлетевшую дождем с земли.
Эрвана подбросило в воздух, как птицу, он только успел удивиться, как безболезненна смерть.
55
Удар при приземлении заставил его снова открыть глаза. Весь воздух превратился в алый туман. Деревья были изодраны в щепки. Летали ветки. Обезьяны перескакивали с одной верхушки на другую. От Духа Мертвых остались две ноги, скрепленные окровавленным тазом: оторванное туловище валялось в нескольких метрах. Эрван ничего не слышал, только звон, перемежаемый взвизгами. Регулярные части сработали на опережение. Минометный удар с другого берега.
Тутси метались во все стороны под дождем из веток и латерита, а десятки солдат были уже выведены из игры. Эрван осознал, что целится в них из сорокапятимиллиметрового пистолета полковника. Рефлекторным движением он сорвал его с осиротевшей ляжки. Но проблемы больше не было. Никто не обращал на него внимания.
Один тутси бродил, шатаясь и что-то бормоча, – ему оторвало руку у самого плеча. Другой, чью одежду спалило взрывом, старался спрятаться среди лиан, а из его спины торчали металлические осколки. Третий придерживал скрещенными руками вываливающиеся внутренности, и бурая жидкость сочилась ему на штаны.
Эрван по-прежнему не двигался, двумя руками сжимая оружие, инстинктивно встав в позицию для стрельбы. Запах горелой плоти и взрытой земли забивал ноздри. Он не испытывал ни ужаса, ни даже страха. Все происходило где-то вовне, над его сознанием, не затрагивая ни нервы, ни мозг.
Наконец он оценил опасность. Мины продолжали падать – беззвучно, – и он сам упал посреди ящиков со снарядами. Он не знал, что содержится в этих обтекателях, но слова «кумулятивный заряд», «зажигательные газы», «огненное копье», «K-kill» звучали вполне реалистично. Если мина заденет один из «джавелинов», его самого распылит на многие сотни метров.
Шевелись! Он зашагал, предварительно наскоро осмотрев себя: никаких видимых ран. Слух возвращался. К смутному рокоту бомбардировки примешивались очереди из автоматического оружия – тутси пытались дать отпор. Боевые позиции, тяжелые пулеметы на треногах, долгий стрекот.
Ускорить шаг. Пересечь площадь. Найти дорогу к реке. При первых же предупредительных выстрелах капитан «Вентимильи» должен был немедленно сняться с якоря. Если побежать вдоль берега, Эрван, возможно, еще успеет перехватить баржи. Земля ходила ходуном под его ногами, небо опасно накренилось, но он двигался вперед. Через несколько метров он заметил розовые буквы «ЛУЧЕЗАРНЫЙ ГОРОД», которые словно подмигивали ему. Раскрашенная вывеска вызвала перещелк в мозгу.
Он резко изменил направление и вернулся туда, откуда шел. Умереть – ладно, но только найдя то, что искал. Он подобрал свой рюкзак и остановился перед тем, что оставалось от торса Духа Мертвых. Стараясь не дышать, ощупал его пропитавшиеся гемоглобином нагрудные карманы и отыскал свой паспорт. Раз уж такое дело, прихватил штурмовую винтовку и нырнул в джунгли, повернувшись спиной к реке.
56
– Ты ранен? – спросила женщина на пороге.
Она была такая маленькая, худая и враждебная, что он подумал о кукле, сделанной из колючей проволоки. И ее платье, и ее кожа были именно такого цвета. Вместо ответа он сплюнул на землю – комки темной слизи забили ему горло.
– Впустите меня! – приказал он, отталкивая ее, чтобы пройти.
Он перебегал от куста к кусту, огибая воронки от бомб под свист пуль. По пути попались новые развалины, новые поляны, он падал в овраги, катясь до самого низа, поднимался и наконец на краю города заметил здание из некрашеного бетона с нарисованным крестом.
Она заперла за ним дверь. Он согнулся пополам, опираясь руками о колени. Легкие на пределе, в голове стучат отбойные молотки. Вся правая нога разламывалась от боли, во рту полно крови, а левой рукой он не мог и двинуть – но ничего серьезного, по его твердой уверенности. Наконец он поднял голову, и ему потребовалось еще несколько секунд, чтобы привыкнуть к полумраку.
