Досье начиналось с фотографий. Красота Изабель была мрачной и тревожной. Та же загадочная грация виднелась в череде изображений, неизменно просвечивая сквозь смену причесок и макияжа, – от молоденькой студентки с наэлектризованными прядями, беспокойными глазами и кукольными чертами лица до головы мертвого двуполого существа в самом конце – Эрика Каца. Особенно гнетущее впечатление производил полицейский антропометрический снимок: там она была с короткими волосами и в нацистской форме (под черным плащом виднелись нашивки). Это фото напомнило ему фильм семидесятых годов «Ночной портье», в котором рассказывалась садомазохистская история отношений между немецким офицером и еврейской беженкой. Такое ощущение, что Изабель исполняла обе роли. Она была и Шарлоттой Рэмплинг, и Диком Богартом, жертвой и ее палачом.
Чего хотела эта сумасшедшая от Гаэль? Что ее связывало с Человеком-гвоздем? Как и зачем она заполучила Анн Симони в качестве пациентки? Где она раздобыла адрес Людовика Перно? Фашиствующий наемник, сексот и убийца – он был не из тех парней, чьи координаты есть в справочнике.
Он перешел к общедоступной информации. Бареры были богатой семьей из Клермон-Феррана. На протяжении поколений они владели сначала ручными прачечными, потом химчистками. На сегодняшний день они возглавляли империю – десяток филиалов по всей Франции. Множество вырезок из прессы свидетельствовало об их распрях с экологическими ассоциациями из-за перхлорэтилена, часто используемого при сухой чистке, канцерогенного и загрязняющего окружающую среду.
Эрван начал клевать носом – все это не слишком возбуждало, – когда вспомнил, что брат Изабель, Оливье, приехал в Париж, чтобы забрать тело сестры. Он полистал бумаги и нашел номер его мобильника, нацарапанный в углу одного из протоколов.
91
Эрван надеялся встретиться с ним лично, но по тону понял, что придется довольствоваться несколькими ответами по телефону. Он представился, объяснил, что ему нужна информация, чтобы закрыть официальное расследование смерти Изабель, и получил сдержанное согласие. Пришлось значительно смягчить вопросы, которые он собирался задать.
– Как давно вы не видели вашу сестру? – начал он до крайности участливым тоном.
– Десять лет. Ее болезнь… Скажем так: мы оборвали все связи.
Ссора после смерти родителей, о которой говорил Фавини, была, конечно же, связана с порядком наследования.
– Изабель по-прежнему остается акционером вашей компании?
– Это вас не касается. Чего вы на самом деле добиваетесь? Вам мало, что вы спровоцировали ее смерть?
Сократи вопросы: время пошло.
– Перед своей кончиной, – продолжил Эрван более жестко, – Изабель сказала нечто такое, что, возможно, связано с одним из наших расследований.
– Моя сестра страдала серьезным душевным расстройством. Все, что она могла сказать или не сказать, не имеет никакого значения… по крайней мере, с точки зрения здравого рассудка.
– И тем не менее она располагала точными сведениями, и довольно тревожными, относительно серьезного преступления. Я хотел бы вместе с вами прояснить несколько фактов.
Вздох с долей фатализма, который мог сойти за согласие. Когда речь шла о сестре, Оливье Барер всегда ожидал катастрофы. Ее смерть на улице Ренар под колесами машины, да еще переодетой в мужскую одежду, была всего лишь одним из многих возможных вариантов.
– Она потеряла мужа и обоих детей в 2006 году… – продолжил Эрван.
– Филипп больше не был ее мужем. Они развелись за четыре года до этого.
– Но вам сообщили о несчастном случае?
– Конечно. Вся семья была на похоронах. Бедные малыши…
Голос чуть заметно изменился, что подвигло Эрвана на новый вопрос:
– Изабель тоже была?
– Нет, – после некоторого колебания признал тот.
– А где она находилась?
– Откуда ж нам знать?
Эрван представил себе кладбище в Лила, мавзолей, где Изабель забальзамировала на египетский манер своего бывшего мужа и детей. Она не присутствовала на похоронах, но вернулась ночью, чтобы эксгумировать тела и обработать их по-своему. Пока что никто не был осведомлен об этой стороне дела.
Меняем курс.
– Вы знали, что она снова… консультирует?
– Нет.
– А что она практиковала под фальшивым именем?
– Категорически нет.
– А что выдавала себя за мужчину?
– НЕТ! На каком языке я должен вам объяснять? Ни у меня, ни у кого-либо из семьи не было с ней никаких контактов. Она отказалась от нас. Она больше не хотела о нас слышать…
– Почему?
Мужчина вздохнул:
– Параноидальный бред. Она думала, будто мы хотим убить ее, ограбить, поместить в лечебницу, – каждый день что-нибудь новенькое. Моя сестра была… больна. Ужасно больна. Уже поздно, майор.
Руководитель компании говорил с легким овернским акцентом, но главное, таким тоном, будто он вещал с высоты одного из вулканов родной провинции.
– Вы бывали у нее в кабинете? – сделал еще одну попытку Эрван.
– Нет. Пока что я приехал, только чтобы оформить документы на перевозку тела. Мы хотим, чтобы Изабель, несмотря ни на что, была похоронена в нашем семейном склепе в Клермон-Ферране.
– И вы не были там, где она жила, на улице де ла Тур? Хотя бы чтобы забрать ее вещи?
– Я вернусь после погребения. Доброго вечера, майор.
– Погодите.
– Что еще?
– И последнее. Ваша сестра под именем Эрика Каца арендовала и свой кабинет, и свою квартиру. Однако, учитывая ваш семейный капитал, я предполагаю, что она унаследовала какую-то недвижимость в Париже или купила квартиру после развода.
После нескольких секунд размышления Оливье признал:
– Да, есть дом в Лувсьене, который принадлежал моим родителям. Он достался Изабель. После развода она там недолго жила. Надеялась, что там будут жить и дети, но… ничего не получилось.
– Могли бы вы сообщить мне адрес? Просто чтобы закрыть дело.
Эта ложь была шита белыми нитками, и тот на нее не купился:
– Вы какую-то ерунду говорите. Изабель стала жертвой ваших жестоких методов, а теперь вы пытаетесь вытянуть из меня информацию личного характера? Вы не имеете никакого права, никаких законных оснований. Если уж дело будет открыто, то против вас!
У полицейских нет супервласти, но у них есть джокер – угроза:
– Я спросил, только чтобы уберечь вас от неприятностей.
– Простите?
– Ваша сестра снимала квартиру на улице де ла Тур под именем Эрика Каца, по подложным документам. Что является правонарушением. Она также арендовала профессиональный кабинет на улице Николо…
