Книга Объясняя религию. Природа религиозного мышления, страница 104. Автор книги Паскаль Буайе

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Объясняя религию. Природа религиозного мышления»

Cтраница 104

Но одними только массивами данных конфликт не ограничивается. Наука показала не только категорическую несостоятельность отдельных религиозных сюжетов о создании планет, но и фундаментальную неприемлемость религии как метода познания в принципе и наличие более подходящего способа сбора надежных сведений об окружающем мире.

Религиозные представления, как уже говорилось, неизменно привлекают к участию ресурсы когнитивных систем, которые имеются у нас безотносительно религии. Поэтому религия вполне может быть. То есть, учитывая когнитивные предпосылки, сформировавшиеся у нас в ходе эволюции, коллективный образ жизни, коммуникацию с другими людьми и производство умозаключений, высока вероятность того, что в любом человеческом обществе мы обнаружим некие религиозные представления из тех, что описаны в этой книге, со специфическими для данного общества внешними особенностями.

Между тем биолог Льюис Уолперт выдвигает противоположную версию – при наших когнитивных предпосылках как раз научная деятельность для человека «неестественна». И действительно, многие из интуитивных систем логического вывода, о которых в этой книге шла речь, руководствуются допущениями, убедительность которых научные исследования не подтверждают. Поэтому усвоить какую-то часть научного массива данных обычно труднее, чем религиозные представления.

Особенность научного метода познания не только в отрыве от спонтанных интуитивных догадок, но и в особом виде коммуникации, который для него требуется; не только в том, как работает наше сознание, но и в том, как сознание других реагирует на сообщаемую информацию. Научный прогресс обеспечивается очень непривычной разновидностью социального взаимодействия, при которой ряд мотивационных систем (желание снизить уровень неопределенности, произвести впечатление на других, заработать авторитет, а также прослыть знатоком) привлекается к нехарактерным для них, с точки зрения их эволюционной биографии, задачам. Иными словами, научная деятельность очень маловероятна как в когнитивном, так и в социальном плане, поэтому ею занимается крайне мало людей в крайне ограниченном количестве мест на микроскопическом отрезке эволюционной истории. Как заключил философ Роберт Макколи на основании схожих доводов, наука для человеческого сознания настолько же «неестественна», насколько «естественна» религия. [151]

Как мы стали современными (и религиозными). Примечание к эпическому сценарию

Кто придумал этих богов и духов, когда и с какой целью? Конечно, все мы прекрасно понимаем, что слегка абсурдно задаваться вопросом, кто и когда придумал религию, если «религией» мы называем некую совокупность. Мы знаем, что в большинстве человеческих обществ имеется представление о противоестественных объектах, в том числе физически противоестественных сущностях, среди которых попадаются крайне значимые в силу обладания информацией определенного характера и т. д. Но, насколько нам известно, у таких сущностей и объектов может быть совершенно разная история. Поэтому вопрос «Когда у человека появилась религия?» имеет смысл, только если вы сами определите, какие составляющие этой совокупности относятся к религии.

Но можно пойти по другому пути. Религия в нашем понимании появилась, скорее всего, вместе с современным разумом. Зарождение культуры современного типа принято увязывать с символическим «взрывом», произошедшим примерно 50 000–100 000 лет назад, когда резко изменилось количество и качество производимых человеком орудий и возникло множество новшеств, не имевших функционального назначения – использование охры, первые наскальные рисунки, сложные погребения и т. п. Важное отличие от прошлых явлений культурного порядка состояло в разнообразии предметов и представлений, которое может свидетельствовать о развитии того группового сходства и межгрупповых различий, которые мы считаем человеческой культурой.

Причиной этого всплеска творчества и многообразия определенно послужили перемены в характере умственной деятельности. Поэтому так соблазнительно считать становление современного человека процессом освобождающим, в ходе которого разум сбрасывал эволюционные оковы и становился более гибким, восприимчивым к новому – более открытым. Многие сценарии культурной эволюции отводят почетное место такого рода когнитивному прорыву, под которым понимаются новые возможности символических отсылок и обретаемая гибкость отвлеченных представлений. Как доказывает психолог Майкл Томаселло, ключом к этим переменам стал взгляд на ситуацию со стороны, позволяющий строить интуитивные догадки, почему другие ведут себя именно так. Без этого умения было не обойтись, например, в технологической области. Современные орудия и их применение менялись постепенно, шаг за шагом. Особенности создаваемых артефактов требовали от участников культурного научения просчитывать намерения других. Во многих областях усваивающий просто не может воспринимать сигналы от культурных авторитетов и производить релевантные умозаключения о них, не представляя их коммуникативные намерения.

Археолог Стивен Митен дал еще более точное описание изменений, которые привели к формированию современной культуры. Он отталкивается от предлагаемой специалистами по эволюционной и возрастной психологии концепции сознания как совокупности специализированных систем логического вывода. У этих систем имеются четкие критерии отбора входящих данных, то есть они воспринимают и обрабатывают только информацию из определенной области, например интуитивной физики или интуитивной психологии, но бывает и более узкая специализация – родительское вложение ресурсов, выбор брачного партнера, создание коалиций, категоризация живых существ и т. п. По мнению Митена, культурный взрыв обусловили коренные перемены в когнитивной конфигурации: в частности, появление когнитивной текучести – многообразия информационного обмена между различными познавательными модулями. Разница между первобытным и современным человеком заключается не столько в функциях каждой из специализированных способностей (интуитивная биология, представления о сознании, создание орудий, интуитивная физика), сколько в возможностях использовать информацию из одной области в деятельности, относящейся к другой области. Скажем, артефакты используются как украшения и служат социальным задачам; биологические знания используются в создании графических символов; изготовление орудий способствует развитию местных традиций и эффективно использует местные ресурсы, черпая сведения из интуитивной биологии. [152]

Это имеет непосредственное отношение к нашей теме, поскольку религиозные представления, как известно из второй главы и как отмечает сам Митен, требуют именно такой возможности – обмена информацией между специализированными областями. Период, когда человеческий мозг устанавливал новые связи между разными системами логического вывода, как мы знаем на примере охоты и изготовления орудий, был также периодом создания визуальных образов сверхъестественного. В пещерных рисунках и других артефактах начали появляться свидетельства тотемных и антропоморфных представлений, а также химеры. Таким образом, археология подтверждает две важные составляющие психологической характеристики сверхъестественных представлений: они требуют отвлеченного мышления (чтобы нарисовать химеру, нужно научиться представлять нечто невиданное) и нарушают интуитивные предположения на онтологическом уровне.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация