– И откуда ты об этом знаешь? – ядовито спросила я.
– Ну, святым я никогда не был. До тебя я жил за счет своего обаяния и доброты прохожих. Среди прохожих попадались и леди, не буду отрицать.
Я испепелила Чарли взглядом, но он лишь ел меня глазами, разве что не облизывался.
– Но все это в прошлом. Я женатый человек.
– Ха. То-то ты исчез на шесть ночей.
– Ты моя жена. Верь мне или брось меня.
Глаза его пылали, будто два фонаря в безветренную ночь. Я попыталась отвернуться, но он придержал меня за подбородок, словно я была зверем, которого он желал укротить. Так мы и сидели на топчане, глядя друг на дружку. И постепенно успокоились, напряжение спало, и тогда мы разом посмотрели на предмет, лежащий на постели между нами.
– Ты должна мне довериться, – прошептал Чарли и так нежно провел пальцами по моей шее, что заклинание «не доверяй человеку, который сказал: доверься мне» вылетело из головы, и я позволила развязать шнурок на моей ночной рубашке. Он принялся целовать меня, одной рукой прижимая к себе, а другой разбираясь с упаковкой «французского письма».
– Эта штука работает? – спросила я.
– Еще как.
– Клянешься?
– Клянусь.
У нас по-прежнему не было ни полога, ни занавесей вокруг ложа, зато теперь имелся щит, который мы употребили по всем правилам.
Миссис Броудер улыбнулась, когда застукала меня у раковины напевающей.
– Значит, все-таки жена?
– А кем еще я могу быть?
– Матерью. И скоро.
Я не стала рассказывать ей про письмо из Франции.
Глава четвертая
Лиллиан
Письмо из Иллинойса, конечно же, заслуживало отдельного разговора. Оно прибыло в один прекрасный день ближе к вечеру, когда я оттирала каминные решетки в доме доктора и руки у меня были черные от сажи. Звякнул звонок у парадной двери.
– Черт бы тебя взял. – Я кое-как оттерла ладони и поплелась открывать.
Это был почтальон, доставивший конверт, адресованный Экси Малдун.
Дорогая Экси,
Мама и папа дали Зимний бал в Чикаго! Знаю, тебе очень хочется, как и всякой девушке на твоем месте, узнать побольше об этом событии. Мое бальное платье было розовое, из шелка глясе, туфли в тон.
Мои кузены Ван Дер Вейлы тоже участвовали. Средняя, Клара, моя возлюбленная сестра, очень хорошенькая, она была такая нарядная. Ее старший брат Элиот осенью начнет учиться в Кембриджском университете, у него золотые карманные часы V&W Chicago Rail Co (эту компанию основал его дедушка). Мне разрешили с ним потанцевать.
На день рождения мама и папа подарили мне серебряный медальон с моим именем, написанным изысканной филигранью. Мне так нравится мое имя. Мама говорит, это имя для леди, отличающейся исключительным изяществом и красотой. Я каждый день молюсь, чтобы благодать Господа пребыла с тобой. Переписываю для тебя Его замечательные слова:
Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное
[55].
Искренне твоя, Лиллиан Эмброз
Ее слова, легкие и воздушные, пронзили мое сердце не хуже шляпных булавок. Зимний бал и серебряный медальон. И какая-то Клара – возлюбленная сестра! У меня перехватило горло от оскорбления и ревности. Блаженны нищие духом… Ха. Она полагает, что я до сих пор беспризорница. Письмо взбесило меня, я дымилась не хуже масляной лампы.
– Что там еще стряслось? – спросила миссис Броудер, услышав, как я ругаюсь и грохочу кастрюлями.
Вместо ответа я пнула ведро с углем. Облако черной пыли накрыло стопку только что выстиранного белья.
– Да ты просто Сатана! – взвизгнула миссис Броудер.
– Даже хуже. – Я сунула ей письмо.
Миссис Броудер прочитала письмо, а я наблюдала за ней. Перед ее глазами явно промелькнули и бал, и французский шелк, и серебряный медальон.
– Вот же история, – вздохнула она. – Твоя сестра явно живет в сказке. Что ж, милая. Уверена, ты рада получить добрую весточку от нее.
Сестре я отписала коротко:
Датчи, чего это ради ты теперь прозываешься Лиллиан? И что плохого в имени ДАТЧ? И, ДАТЧ, даже не упоминай при мне имени КЛАРА, которая тебе никакая не сестра! А сестра тебе – Я. И не надо присылать мне всяких торжественных слов, что я блаженна духом, зато ТЫ блаженна балом и медальоном. И если ты уж такая вся из себя фифа, найми детектива, пускай разыщет нашего Джо. А еще лучше найми СОБАК-ИЩЕЕК. Твоя СЕСТРА Экси.
Письмо отправилось в печь. Насколько я знаю свою сестру (а я ее знаю), она надуется. Скажет, что мне бы только покомандовать. В конце концов, изрядно намучившись, я сочинила новое письмо, велеречивое и лживое.
Самая дорогая Датч (Лиллиан),
Благодарю за вести о себе. Как здорово, что вы все хорошо повеселились в Чикаго на балах и т. д. Что касается меня, я вышла замуж за потрясающего джентльмена, мистера Чарлза Г. Джонса, эсквайра.
У него тоже есть карманные часы! Он пишет статьи для газеты «Гералд», а дедушка у него тоже основатель. У нас с Чарли роскошная квартира в Граммерси. Одно из наших любимых занятий – прогулки по берегу реки воскресным утром, а после церкви мы любим проехаться в карете до Коннектикута летом и обожаем посещать оперу осенью.
Дорогая Лиллиан, не могла бы ты уделить какое-то внимание розыскам нашего родного брата Джозефа Малдуна, которому нынче исполнилось восемь лет? По твоим словам, его усыновила семья по фамилии Троу и они перебрались в Филадельфию. Тебе не составит труда разыскать его. И тогда мы можем в один прекрасный день воссоединиться, все трое.
С любовью,
твоя сестра Энн
Если она Лиллиан для меня, пусть я для нее буду Энн. И я отослала письмо – этот сгусток лжи. Не прошло и двух недель, как прибыл ответ.
Дорогая Энн,
Прими мои поздравления по поводу счастливого замужества. Напиши мне все про свадьбу. Обожаю свадьбы! А у вас было свадебное путешествие в медовый месяц? Напиши мне все про это и про Чарлза. Кстати, ты с ним раньше не встречалась?
Мама говорит, что «Гералд» – уважаемая в Нью-Йорке газета. Она также шлет наилучшие свои пожелания и поздравления счастливым молодоженам.
Что до меня, я была занята планированием нашей летней поездки на озеро, где у нас проходят самые замечательные приемы в саду, где мы купаемся и плаваем под парусом на нашем маленьком скиммере. Кузина Клара и кузен Элиот тоже будут. У Клары есть миленькое платье из белого пике.
