– Давай, соглашайся. Мы устроим такое, – Тамара томно облизнула губы. – Тебе понравится!
«Я еще не трахался перед камерой, – уныло подумал Кирилл. – Но подозреваю, что удовольствие это – ниже среднего. И вообще, у меня никогда не было проблем с тем, чтобы найти девушку. Другая проблема – как бы от них отбиться».
– Вижу, вы сомневаетесь, – Сергей поднялся с дивана, вставил в видеомагнитофон кассету. – Вы можете посмотреть наши фильмы. Я хороший режиссер. И хочу зарабатывать приличные деньги. Правда, – я заметил, как вы скептически разглядывали дачу, – тратить я их предпочитаю за границей. Не надо шокировать обывателей. Чем меньше внимания привлекает наш бизнес, тем лучше. А чужой достаток раздражает. Мне бы очень хотелось, чтобы вы согласились. У вас выигрышная, невероятно выразительная внешность. И вы об этом, кстати, прекрасно осведомлены.
Сергей что-то еще говорил, но Кирилл его уже не слышал. Он, которого всегда смешили порнофильмы, не мог оторвать глаз от экрана! Режиссер ничуть не преувеличивал уровень своего мастерства. Это было кино экстра-класса. Стильное, красивое, и… возбуждающее. Не разбирающийся в подробностях кинопроизводства Кирилл не понимал, как делается эта красота. Но то, что это настоящее искусство, он осознал совершенно четко. Ассоциативная связь с ласкающими друг друга героями возникала мгновенно. Кириллу казалось, что это в его постели находится постанывающая брюнетка, что это его руки исследуют изгибы ее тела…
– Я согласен, – сказал он смущенно. В джинсах вдруг стало горячо и тесно. – Вы действительно профессионал.
Через полтора года он всерьез задумался о покупке квартиры. Но цены на недвижимость, как назло, сошли с ума, и накопленных денег стало не хватать на однокомнатную квартиру в обычной хрущевке. И тогда Кирилл купил себе подержанный джип, решив, что приобретать комнату нет смысла, его устраивает общежитие, из которого всегда можно сбежать к очередной милашке.
…И вот любимый внедорожник пришлось срочно продать перекупщику, отправиться в путь на разбитых «Жигулях».
Но, напряженно вглядываясь в замазанную туманом трассу, Кирилл думал только об одном. Не упустить «Форд». Найти картину Шагала. Вернуть своей стране, разбудившей талант, работу лучшего из своих сыновей. И ради этого можно без малейших колебаний пожертвовать всем…
Появлявшиеся посты российского ГИБДД Кирилл проскакивал без проблем. То, что «Жигули» далеки от идеала, он понял сразу. Но на них были российские транзитные номера, нотариус лишь за солидную купюру согласилась быстро оформить доверенность.
Возможно, он едет в угнанной машине. Не исключено, она в розыске, и преимущества российских «транзитников» очень скоро станут проблемой. Но пока Кирилл мчался в Москву и был совершенно, абсолютно счастлив…
* * *
Надо успокоиться, думала Ирина Львовна. Успокоиться, все осмыслить. Но как можно не волноваться? На брюках Андрея кровь! Все мысли вертятся вокруг этого. Дрожат руки, сжимающие руль. Дрожат ноги на педалях «Лексуса». Машина рычит, как раненый зверь, то срывается с места, то еле едет…
С горем пополам добравшись до дома, Ирина прямо в прихожей бросила пакет, который ей вручили в прачечной. Костя что-то прокричал из своей комнаты, но общаться с сыном Ирина Львовна была не в состоянии.
Она промчалась в ванную, закрыла дверь на защелку, включила воду и опустилась на край джакузи.
Спокойно. Мог ли Андрей случайно испачкать брюки?
Он увлекается футболом, входит в состав парламентской футбольной команды. Иногда после тренировок на ногах мужа появляются ссадины. Но… Уже больше месяца он не тренировался. Так что этот вариант не подходит.
Еще Андрей Петрович играет в теннис. На теннис супруг ездил сравнительно недавно, дней десять назад. Но если бы поранился – обязательно попросил бы йод, зеленку, перекись водорода. Что угодно. Он заботится о своем здоровье, и теперь особенно, так как на носу выборы, и надо быть в форме. Андрей обязательно бы сказал о травме. Все лекарства сто лет находятся в шкафчике на кухне, но муж ни за что не стал бы обрабатывать рану сам. Он просто не отыскал бы ни йода, ни ваты, ни бинта. А если бы обратился к врачу – была бы повязка, ее Ирина заметила бы всенепременно. Несмотря на все модные статьи о вреде совместного сна, они спят в одной постели.
Случайно выпачкался? Но где? Возле дома? Офиса? Госдумы? Исключено. Москва – не самый чистый город, но уж в наличии луж крови в центре города коммунальщиков нельзя обвинить при всем желании.
Тогда….
– Тогда получается, Андрей запачкал брюки кровью Ивана, – прошептала Ирина Львовна. – Да, получается так. Узнал о нашей близости. Пришел выяснять отношения. Забрал мою заколку – случайно обнаружил, хоть косвенная, но улика, которая может указать на нашу семью. Или даже так. Гребень мог действительно передать Иван. Андрей что-то заподозрил, попросил службу безопасности проследить. Все открылось, и…
Она умылась, совершенно не ощущая прикосновения к лицу мокрых ладоней.
Прокричала сквозь шум воды деликатно постучавшему в дверь сыну:
– Костя, со мной все в порядке! В прачечной было душно, голова закружилась, я приму душ!
И снова присела на краешек ванны.
Что делать?
Поговорить с мужем?
Или делать вид, что ни о чем не подозревает? И просто тупо ждать, пока за ним придут?
Даже странно, что милиция так долго не может установить убийцу. Ведь Семирский – публичный человек, его не могли не узнать, когда он появился возле дома Ивана.
– За все надо платить, – всхлипнув, пробормотала Ирина Львовна. – Сколько веревочке ни виться… Это я виновата в том, что все так случилось. Только я и никто другой. И как мы с Костей будем жить, если Андрея посадят? Боже ж ты мой! Ни денег, ни влияния, ничего, кроме позора. Но чем больше я обо всем этом думаю, тем больше убеждаюсь: Андрей запросто мог это сделать. Политика делает людей жесткими и бескомпромиссными. О, только бы он не возвращался из командировки! Как мне себя с ним вести? Самый близкий. И убийца…
* * *
Следователь Владимир Седов отложил результаты экспертизы и с раздражением закурил. Эксперты – не боги, это понятно. Разумеется, они не смогли выявить никаких указывающих на преступника зацепок. Автомобиль Антонины Сергеевой двое суток провел на дне глубокого искусственного озера, и вода уничтожила все следы. Если они там, внутри салона, вообще имелись. Все понятно, все объяснимо. Невозможно сказать лишь одно: что докладывать шефу, который уже рвет и мечет, потому что его самого теребят на самом верху…
– Попробуем рассуждать логически, – сказал следователь и посмотрел на Амнистию, увлеченно раскачивающуюся на посеревшей от пыли и сигаретного дыма шторе. – Убиты три человека: Юрий Петренко, Иван Корендо и Антонина Сергеева. Можно говорить об общих чертах в почерке преступника. Совпадает характер нанесения повреждений потерпевшим. Также объединяющим признаком выступает то, что все эти люди в той или иной степени имели отношение к картине Марка Шагала. Значит, убийца должен был контактировать со всеми своими жертвами. Деловые связи или личные отношения? Если бы точно знать ответ на этот вопрос. Но его нет, и поэтому операм приходится рыть по двум направлениям, а это колоссальный объем работы.
