Впрочем, нет, я слишком предвзят. Как раз наоборот, подстава довольно аккуратная. Косвенные доказательства виновности Иллюзионистки, мотив и возможность. И ни одного весомого доказательства ее невиновности, кроме моей собственной уверенности, которую к делу не подошьешь. Боги с ней, с моей уверенностью! Я бы ей не доверял и все равно продолжал подозревать Лейлу, потому что логика подсказывала: вероятность ее участия слишком велика, чтобы пренебрегать ею.
Слово Его Величества. Вот он, непререкаемый и неоспоримый аргумент. Но много ли людей знают, насколько на самом деле проницателен наш император? Не думаю. Людям свойственна самонадеянность, и они вполне могли недооценить как упрямую любознательность Его Величества, непременно возжелавшего пообщаться с наследницей доррата Керц, так и его способность читать в душах. Он ведь действительно очень редко настолько глубоко заглядывает в людей, это слишком неприятная процедура для регулярного и частого применения. А Лейлу буквально вывернул наизнанку и прошелся по самому потаенному. Он очень хотел знать, виновата она или нет, и никакая клятва не могла остановить императорского любопытства.
Но я отвлекся. Возвращаясь к «плохому» дору Керцу и заговору с его участием, ответ на вопрос «против кого интриговали» очевиден: Его Величество и вся императорская семья. Не будут просто ради убийства одной Иллюзионистки тратить столько сил, и давнее прошлое женщины явно ни при чем. Потому что изнасилование сейчас доказать невозможно, это будет слово девчонки против слова Владыки Иллюзий. Точнее, доказать это может Император лично, но преступники вряд ли об этом знают, они наверняка уверены в собственной безнаказанности, иначе не начали бы шевелиться сейчас, а озаботились устранением свидетеля гораздо раньше. А смерть ее матери – слишком давнее преступление, исполнителей уже, скорее всего, закопали очень глубоко и основательно.
Нет, дело совершенно точно не в прошлом, дело в настоящем, в клятве. Где она могла видеть что-нибудь важное? Вряд ли в своем собственном доме. Насколько помню, она была в Закатном дворце всего два раза, два раза видела дора Керца. И в первый раз она, надо полагать, видела только его. А во второй…
Стоп. Ведь все до смешного просто, а я – осел. Во второй раз была иллюзия. Иллюзия, созданная Лейлой, подробностей которой не знает никто, кроме нее. То есть только Лейла может ответить, кто из персонажей той фантасмагории был настоящим. Кто убийца, а кто должен был умереть. Ее ли дело рук самоубийство Тай-ай-Арселя в составе Безумной Пляски, или кто-то добавил к ее иллюзии свою? Вот почему подробности Безумной Пляски должны были остаться по договору не разглашенными. Но почему покушения начались после посещения Полуденного дворца? Действительно ли из-за страха перед тем, что император собственной волей может отменить клятву? Или это вовсе случайное совпадение?
Сложно поверить, но, похоже, да, совпадение. Император, как оказалось, может отменить клятву в обход Дома, но только через две недели, которые даются на размышление. И информация об этом широко доступна. Один факт сложно оспорить: некто, кому выгодно молчание госпожи магистра, точно знает, что Дом Иллюзий не отменит клятву. Или, по крайней мере, не сделает этого до тех пор, пока не будет слишком поздно искать истинных виновников. То есть осталось меньше двух недель.
А до тех пор, если это действительно заговор, есть один очень удобный случай расправиться с Его Величеством и всеми наследниками престола – день Возложения Венца
[21], до которого осталось восемь дней. Конечно, меры предосторожности будут на высочайшем уровне, но хотелось бы поспешить.
Дальше развить мысль я не успел, экипаж добрался до нужного адреса. На взгляд с дороги это был островок тропических джунглей: буйная растительность прятала небольшой аккуратный домик от посторонних глаз.
Попросив возничего подождать, я пробрался по довольно сомнительной тропе ко входу. Реакция на громкий стук в дверь оказалась неожиданной, потому что мгновенной. Такое ощущение, что Целитель дежурил у порога.
– Что? – угрюмо вопросил он без приветствия, глядя на меня рассерженным дэлзахом
[22].
– Дело есть, – спокойно ответил я. С Тахиром порой и не такое случалось.
– А подождать не может? У меня пациент, – скривился Целитель.
– Зайди, как освободишься, ко мне домой, поговори с госпожой Шаль-ай-Грас. У нее кошмары, посмотри, – вкратце изложил я. Если бы начал с «может подождать, но…», остальное пришлось бы рассказывать закрытой двери. Такое уже случалось.
– Хорошо, – кивнул он и хлопнул дверью, а я развернулся на месте и отправился в обратный путь.
Кажется, пациент у Тахира новый, незнакомый и не вызывающий особой симпатии. То есть, если исходить из моего опыта общения с великим Целителем, плохо сейчас им обоим, и неизвестно, кому хуже. Поэтому по меньшей мере глупо ждать от него вежливости и дружелюбия. Да мне они и не нужны, главное, информацию Тар принял и обязательно взглянет на свою новую кровницу. Полегчать должно, опять-таки, обоим.
Следующим пунктом назначения был дом мастера Иллюзий. К счастью, перехватить Пирлана мне удалось, причем на пороге – он как раз спускался по ступеням.
– Гор? – озадаченно вскинул брови Пир, отшатнувшись, когда я спрыгнул из экипажа практически ему под ноги. – Ты чего?
– Нужно поговорить.
– А до вечера подождать нельзя? – совсем уж растерянно уточнил он. – Меня дети ждут, я и так почти опаздываю.
– Ничего, подождут, – решительно отрезал я, прихватывая кровника за плечо и аккуратно подталкивая к двери. – За четверть часа с ними ничего не случится.
Пирлан, судя по всему, был слишком удивлен моим визитом, чтобы пытаться возражать. Он открыл дверь и молча прошел внутрь, делая знак следовать за ним.
Стены опять куда-то исчезли, открывая свободное пространство, заваленное подушками. Спал Пир всю жизнь, насколько я помню, на полу. Там же сидел, ел, играл, читал и учился. В их семье все любили пустые пространства и не любили столы и стулья. Привычка, перенятая от родителей, а теми, кажется, от древних кочевых предков. Впрочем, последние предки (древние, кочевые) были у всех теров
[23], а на полу обитал только род ай-Таллеров.
