– А зачем? – огрызнулся он. – Где, черт возьми, были эти толстосумы, когда я там подставлял свою задницу под пули?
Кэтрин не раз заговаривала с ним о его планах на будущее. Раньше она полагала, что он захочет остаться в армейской авиации. Однако, вернувшись домой, Ларри сразу же ушел с военной службы.
– Только дураки идут в армию. Там один путь – в могилу, – заявил он.
Казалось, что он пародирует сам себя. Кэтрин уже слышала от него подобную фразу во время их первой встречи в Голливуде. Только тогда он говорил в шутку.
Кэтрин решила посоветоваться с Биллом Фрэзером. Она рассказала ему о своих бедах, умолчав лишь о самых интимных вещах.
– Не знаю, будет ли тебе легче, – сочувственно начал Фрэзер, – если я скажу, что сейчас миллионы женщин во всем мире сталкиваются с той же проблемой, что и ты. В сущности, все очень просто, Кэтрин. Ты замужем за человеком, которого не знаешь.
Кэтрин молча взглянула на него.
Фрэзер принялся набивать трубку, а затем закурил ее.
– Нельзя вернуть время. Ларри уже не тот, что был четыре года назад. Слишком много воды утекло с тех пор. Ты сама стала другой. Изменился и Ларри. Очень важную роль в браке играют совместная жизнь, общие интересы. Если супруги живут вместе, они и переживают все вместе. Только так укрепляются их семейные узы. Вам предстоит вновь обрести почву под ногами.
– Билл, даже наш разговор на эту тему представляется мне вероломством.
Фрэзер улыбнулся.
– Я ведь первым узнал тебя, – напомнил он ей. – Ты не забыла об этом?
– Нет, не забыла.
– Уверен, что Ларри думает то же самое, – продолжал Фрэзер. – Четыре года он провел в обществе четырех тысяч мужчин, а теперь ему нужно привыкнуть жить с женщиной.
Она улыбнулась:
– Ты, как всегда, прав. Наверное, мне просто хотелось, чтобы кто-нибудь сказал мне об этом.
– Все считают, что умеют помогать раненым, – размышлял Фрэзер, – но бывают душевные раны. Их не так-то легко залечить.
Тут он заметил, что Кэтрин изменилась в лице.
– Все не так уж страшно, – спохватился Фрэзер. – Я просто говорил о тех ужасах войны, с которыми сталкивается солдат на поле боя. Если он не круглый дурак, это сильно меняет его мировоззрение. Ты меня понимаешь?
Кэтрин утвердительно кивнула головой. Все дело в том, насколько изменилось мировоззрение Ларри.
* * *
Когда Кэтрин наконец вернулась на работу, в агентстве встретили ее с радостью. Первые три дня она не отрываясь знакомилась с новыми рекламными кампаниями, составляла планы выполнения недавно поступивших заказов и подгоняла хвосты. Она трудилась с раннего утра до позднего вечера, наседая на составителей рекламных объявлений, споря с художниками и успокаивая взволнованных заказчиков. Она любила свою работу и прекрасно справлялась с ней.
Возвращаясь домой с работы очень поздно, она видела, что Ларри ждет ее. Поначалу она спрашивала его, чем он занимался в ее отсутствие, но он всегда уходил от ответа, и она перестала приставать к нему с вопросами. Между ними выросла стена, и Кэтрин не знала, как сломать ее. Ларри обижался на каждое ее слово, и они постоянно ссорились по пустякам. Время от времени они обедали с Фрэзером, и Кэтрин из кожи вон лезла, чтобы Ларри было приятно и весело за столом. Она не хотела, чтобы Фрэзер заметил, что в ее семейной жизни что-то не ладится. Но Кэтрин все-таки пришлось признаться себе, что она терпит неудачу в семейной жизни. Частично она винила в этом себя. Кэтрин все еще любила Ларри. Он ей очень нравился внешне, она любила его тело, бережно хранила воспоминания об их прошлой совместной жизни, но знала, что, если он и дальше будет вести себя так, они погубят друг друга.
Как-то раз Кэтрин обедала с Уильямом Фрэзером.
– Ну, как Ларри? – спросил он.
У нее сработал условный рефлекс, и она чуть не сказала «прекрасно», но осеклась.
– Ему нужна работа, – откровенно призналась Кэтрин.
Фрэзер откинулся на спинку кресла и понимающе кивнул.
– Он нервничает, что не работает?
Она колебалась, но ей не хотелось лгать.
– Он не хочет работать где попало, – ответила она осторожно. – Ему нужна работа по душе.
– Согласился бы он вновь летать?
– Он отказывается возвращаться в армию.
– Я имел в виду работу на пассажирских авиалиниях. У меня есть друг в компании «Пан-Америкэн». Они с удовольствием возьмут человека с таким огромным опытом, как у Ларри.
Кэтрин задумалась над его предложением, стараясь поставить себя на место Ларри. Больше всего на свете он любил летать. Ведь нет ничего лучше, чем заниматься любимым делом.
– Это... это было бы замечательно, – робко начала она. – Ты уверен, что сумеешь это устроить, Билл?
– Постараюсь, – ответил он. – Почему бы тебе сначала не поговорить с Ларри?
– Я поговорю. – Кэтрин с благодарностью взяла его руку. – Я так тебе признательна.
– За что?
– За то, что ты всегда помогаешь мне в трудный момент.
Он положил руку на ее пальцы.
– Это входит в круг моих обязанностей.
Когда вечером Кэтрин рассказала Ларри о предложении Фрэзера, муж ответил:
– С тех пор как я вернулся домой, это лучшее из того, что мне предлагали.
Через два дня он договорился с Карлом Истмэном о встрече в штаб-квартире компании «Пан-Америкэн». Кэтрин погладила мужу костюм, выбрала ему рубашку и галстук и так начистила его ботинки, что в них можно было смотреться как в зеркало. Ларри поцеловал ее, по-мальчишески улыбнулся и отправился в «Пан-Америкэн».
Какой он все-таки ребенок, подумала Кэтрин. Он раздражителен, вспыльчив и груб, но при желании может быть любящим и великодушным.
В агентстве ей предстояло многое сделать, но она не могла думать ни о чем, кроме деловой встречи Ларри. Ведь речь шла не только о том, чтобы он получил работу. На карту поставлено нечто большее. Она понимала, что от предстоящей встречи зависит судьба их брака. Это был самый длинный и трудный день в ее жизни.
* * *
Штаб-квартира компании «Пан-Америкэн» находилась в современном здании на углу Пятой авеню и Пятьдесят второй улицы. У Карла Истмэна был просторный, хорошо обставленный кабинет, и, судя по всему, он занимал в компании высокий пост.
– Заходите, садитесь, – пригласил он Ларри, когда тот открыл дверь его кабинета.
Истмэн оказался человеком лет тридцати пяти с длинным, узким лицом и проницательными светло-карими глазами, которые видели посетителя насквозь. Он предложил Ларри сесть на диван, а сам расположился на стуле напротив него.
– Кофе?
