– Кем он работает?
– Личным пилотом Константина Демириса.
Она видела, как потрясли его эти слова, но не могла понять, произвела ли на него столь сильное впечатление фамилия Демирис или же он что-то знал о Ларри.
– Вы слышали о моем муже? – спросила она.
– Нет.
Однако он мог и соврать.
– Госпожа Дуглас, вы любите мужа?
Кэтрин собралась ответить, но задумалась. Она знала, что ответ на этот вопрос имеет большое значение не только для врача, но и для нее самой. Да, конечно, она любила своего мужа, но в то же время ненавидела его. Иногда он вызывал у нее такую ярость, что она готова была убить его, но временами испытывала к нему столь сильную нежность, что не колеблясь отдала бы за него жизнь. Как же выразить все это одним словом? Наверное, это любовь.
– Да, – ответила она.
– А он вас?
Кэтрин подумала о том, как много у него в жизни было женщин и сколько раз он изменял ей. Правда, она тут же вспомнила, как, посмотрев накануне вечером в зеркало, попросту не узнала себя, и теперь не могла винить Ларри за то, что стала нежеланной. Но как определить, что послужило первопричиной? То ли она сама дала ему повод для измены, то ли его неверность превратила ее в такую уродину? Кэтрин почувствовала, что у нее вновь потекли слезы. Она беспомощно покачала головой:
– Я... я не знаю.
– У вас раньше бывали нервные срывы?
Кэтрин устало посмотрела на врача.
– Нет. А вы полагаете, что мне это необходимо?
Однако врач даже не улыбнулся. Он заговорил медленно, тщательно выбирая слова:
– Госпожа Дуглас, человеческая психика – очень тонкая штука. Она может справляться с болью лишь до определенного предела. Когда же боль становится невыносимой, наша психика прячется в тайники сознания, которые мы еще только стараемся отыскать. Нервы у вас сейчас на пределе. Полагаю, что вы поступили правильно, обратившись за помощью.
– Я понимаю, что немного нервничаю, – стала оправдываться Кэтрин. – Оттого я и пью. Чтобы расслабиться.
– Нет, – честно сказал ей врач. – Вы пьете, чтобы забыться.
Никодес поднялся и подошел к Кэтрин.
– Думаю, что, по всей вероятности, мы многое можем для вас сделать. Я говорю «мы», имея в виду себя и вас. Но все это не так просто.
– Посоветуйте мне, что делать.
– Для начала я собираюсь направить вас в клинику на медицинское обследование. Мне кажется, что у вас не найдут никаких отклонений. Далее, вам необходимо бросить пить. Затем я посажу вас на диету. Мне кажется, что этого пока достаточно. Вы согласны?
Кэтрин не знала, что ответить, и просто кивнула.
– Вы станете регулярно заниматься в спортивном клубе, чтобы восстановить форму. У меня есть прекрасный физиотерапевт, который назначит вам массаж. Раз в неделю вы будете посещать салон красоты. На все это потребуется время, госпожа Дуглас. Вы не сразу довели себя до такого состояния. Поэтому не рассчитывайте на мгновенное выздоровление. Тем не менее, – ободряюще улыбнулся он, – я обещаю вам, что через несколько месяцев, а может быть, даже недель, у вас резко улучшатся самочувствие и внешний вид. Посмотрев на себя в зеркало, вы понравитесь себе, а когда вас увидит муж, вы снова покажетесь ему красивой.
Кэтрин посмотрела на врача, и у нее поднялось настроение. Ей казалось, что у нее гора свалилась с плеч. Ее словно возродили к жизни.
– Вам следует постоянно помнить о том, что я лишь предлагаю вам путь к выздоровлению, – предупредил врач, – и только вы сами можете пройти его.
– Я пройду его до конца. Обещаю вам.
– Самым трудным для вас будет бросить пить.
– Нет, не будет, – успокоила врача Кэтрин.
Она чувствовала, что говорит правду. Он верно заметил, что она пила, чтобы забыться. Теперь у нее есть цель. Она знает, к чему стремиться. Ей нужно вернуть себе Ларри.
– Я больше ни капли не возьму в рот, – твердо заявила Кэтрин.
Довольный ее решимостью, врач с удовлетворением кивнул:
– Я верю вам, госпожа Дуглас.
Кэтрин стала подниматься со стула и удивилась своей неуклюжести. Она так растолстела. Однако скоро ей удастся сбросить вес. «Мне надо бы купить себе одежду размером поменьше», – подумала она с улыбкой.
Врач что-то написал на карточке и отдал ее Кэтрин.
– Здесь адрес клиники. Там будут ждать вас. После обследования зайдите ко мне.
На улице Кэтрин долго пыталась поймать такси. Потом плюнула и отправилась домой пешком. К черту такси, решила она, пора привыкать к физическим упражнениям. Проходя мимо магазина, Кэтрин взглянула на свое отражение в витрине.
Не поторопилась ли она обвинить Ларри во всех неудачах их семейной жизни? Нет ли здесь и ее вины? Почему он должен рваться домой, если она так ужасно выглядит? Она и не заметила, как подурнела. Ведь это произошло не в один день и долго не бросалось в глаза. Кэтрин с горечью подумала о том, сколько браков распалось именно таким образом. Тихо, без шума. Ведь в последнее время не слишком много семей развалилось с треском, рассуждала она. Большинство из них разрушилось с нытьем да скулением, как говаривал старина Т. Элиот. Ну что ж, теперь это все в прошлом. Отныне она не намерена оглядываться назад. Нужно смотреть только вперед и надеяться на светлое будущее.
Кэтрин не спеша добралась до фешенебельного района Салоника. Проходя мимо салона красоты, она по наитию зашла туда и оказалась в красивой и просторной приемной, отделанной белым мрамором. Ведущая прием высокомерная особа неодобрительно посмотрела на нее и спросила:
– Что вы хотите?
– Попасть на прием завтра утром, – попросила Кэтрин. – Собираюсь пройти все процедуры. По полной программе.
Она неожиданно вспомнила имя ведущего парикмахера салона.
– Мне нужен Алеко.
Регистраторша отрицательно покачала головой:
– Я могу записать вас, мадам, но только к другому мастеру.
– Вот что, – решительно заявила Кэтрин. – Скажите Алеко следующее: если он не примет меня, я ославлю его на все Афины. Везде стану говорить, что я его постоянная клиентка.
Пораженная регистраторша растерянно уставилась на нее.
– Я... я постараюсь все устроить, – поспешила она заверить Кэтрин. – Приходите завтра к десяти утра.
– Спасибо, – посмеиваясь, поблагодарила ее Кэтрин. – Я непременно буду.
Она направилась к выходу.
Вскоре Кэтрин увидела перед собой небольшую таверну с вывеской в окне: «МАДАМ ПИРИС, ГАДАЛКА». Имя показалось ей знакомым, и она вспомнила, что об этой гадалке рассказывал граф Паппас. Правда, она забыла, что именно. Речь там как будто бы шла о некоем полицейском и льве. Однако Кэтрин так и не удалось восстановить в памяти суть дела. Она вообще не верила в гадалок, но все же у нее возникло непреодолимое желание зайти к мадам Пирис. Кэтрин нужно было, чтобы кто-нибудь поддержал ее веру в светлое будущее, подтвердил, что скоро у нее все наладится и жизнь снова обретет смысл. Кэтрин открыла дверь и вошла внутрь.
