Но времени думать об этой странности не было: Фергус запустил в меня ледяным копьем.
Я успел испарить его в полете, долетело лишь ведро холодной воды — не сказать, чтобы приятно, но не смертельно. В ответ на мою ругань альбинос злорадно захохотал. И снова ударил сырой силой.
Мы встречались с Фергусом в поединках много раз. Шуточных, тренировочных, всерьез. Я побеждал почти всегда. Отчасти потому, что сильнее. Отчасти потому, что лучше умею планировать бой.
Но, сожри меня гриски, я никогда не чувствовал себя таким беспомощным в этих спаррингах. Как задохлик, сошедшийся врукопашную с двухсотфутовым гигантом. Оставалось перенимать тактику задохликов — уворачиваться.
А Фергус как раз сейчас был на пике возможностей. Кхаш срывает ограничения и запреты, сносит любой самоконтроль, и контакт с тенью становится полным. Настолько полным, что можно и вовсе слиться с ней, утратив себя навсегда.
Я ушел в отступление и глухую оборону. Выжимал остатки резерва, еле успевая выставлять блоки. А он бил и бил. И смеялся безумным, лающим смехом:
— Ну ты и слабак, братец. Давно надо было с тобой разобраться.
Я молчал. Не мог позволить себе отвлечься на слова. Правой рукой удерживал щит, а левой наскоро плел сеть.
Не всегда все решает сила. Будь я проклят, если уступлю этому психу!
А потом раздалось несколько коротких, отрывистых команд, воздух сгустился до невозможной плотности, такой, что я не в силах был шевельнуть даже мизинцем, чтобы выставить простейший щит. Словно гранитной плитой сверху придавило.
— Тише, Элвин, тише! Не дергайся! — были первые слова, которые я услышал, когда пришел в себя.
— Джанис? — я поднялся.
Ну а кто еще? У кого другого такое изумительное чувство времени?
Врать не буду — я был по-настоящему рад его появлению.
— Ты его вырубил?
— Можешь не благодарить.
— В следующий раз дай нам закончить. Невежливо влезать без приглашения.
— Ну да, рассказывай. Я видел, как Ферги тебя прессовал, — он склонился над лежащим без сознания альбиносом и оттянул тому веко.
— Что за заклинание? Новая разработка?
— Так, безделица. Собрал в свободное время.
Я завистливо вздохнул. Свинство это — быть таким талантливым.
— Опять звуковая основа. Портировать на пассы можешь?
— Не знаю. Нас не это сейчас должно волновать.
Верно. Еще пара минут — и здесь будет охрана дворца. И не стоит ожидать, что за применение боевой магии во время Большой игры княгиня только погрозит пальчиком.
Здесь родичи всех крупнейших княжеских домов, слухи о том, что слово Исы фрой Трудгельмир больше не закон в Рондомионе, расползутся очень быстро.
Надо сматываться.
— Фергус точно не очнется?
— До утра — гарантирую.
— Хорошо, — я повернулся к Гейлу. — Извини, хотел тебе дать время подумать, но сам видишь. Решайся прямо сейчас.
Конь переступил ногами и потянулся ко мне мордой, словно выпрашивая еще один огонек. Я решил, что это означает согласие.
Вдвоем с Джанисом мы перекинули безжизненное тело через седло. Гейл не выглядел счастливым от подобной ноши, но терпел. Я обернулся к брату:
— Ты идешь?
Он покачал головой:
— Нет. Увези его, а я попробую прикрыть тут. Увидимся дома.
Франческа
Сила исторгается из меня ревущим потоком лавы. Я — дверь, врата, привратник у входа, меня нет. Скорчилась, спряталась, освободила место реке жидкого огня и света, что изливается куда-то вовне, в пропахшую потом и травами тьму.
И когда все заканчивается, остается только пустота и тишина, в которой сиротливо поскрипывают на ветру выбитые двери. Я сижу, уставившись в пустоту невидящими глазами.
— Простите, леди. Я со всем уважением, но вот так это делается.
Кто-то ходит, двигается, говорит рядом. Другое тело в этом бесстыже вещном, полном тел мире.
Глаза ослепли, словно я смотрела на солнце. Едва различаю контуры вещей, едва слышу иные звуки, кроме биения собственного сердца. Душа обожжена полыхающей мощью, что прошла сквозь нее навылет.
— Я не буду черпать из вас слишком часто, обещаю. Не каждый день. Может, раз в неделю. Вы привыкнете, да-да.
В навалившихся сумерках не видать ничего, кроме зрачков мага, что светятся теперь краденой силой. Ту же силу источает медный шар у моих ног. Каждая руна налилась ослепительно-красным.
У этой силы странно знакомый запах. И теперь, когда все прошло, бесстрашная, живущая инстинктами часть меня выглядывает из убежища, чтобы принюхаться, поймать ее след.
«Элвин Эйстер-р-р» — мурлычет та, которая целиком заняла оставленное тело. И я вспоминаю ее имя — Маленькая Фран.
Если есть маленькая, должна быть и большая.
«Вер-рнись» — просит Маленькая Фран, игриво трется и трогает лапкой Франческу, замершую где-то в темноте и тишине.
Глава 13. Принятый вызов
Элвин
В камине потрескивали дрова, по комнате плыл аромат глинтвейна. Я смотрел на Джаниса и прикидывал, стоит ли рассказывать брату о странной слабости, посетившей меня во время схватки.
Признаваться в ней было несколько неловко. Ну, примерно как если оказался несостоятелен с женщиной. Точно не тот эпизод жизни, которым станешь похваляться перед друзьями.
Слабость, кстати, так никуда и не ушла. Я по-прежнему ощущал себя вымотанным. Не обессиленным до последней степени, как было после уничтожения армии Фреццо. Просто здорово уставшим. Словно весь день выкладывался и творил сложные заклятия.
— Завтра ему будет плохо. Как с похмелья. Я попробую уговорить его уехать.
— Думаешь, получится? Он не вернется с полпути, подумав, что его тут обидели?
— Получится, — Джанис потянулся к чаше и с удовольствием вдохнул пряный запах. — Потому что я поеду с Фергусом.
— Что, даже на бал не останешься?
— Я не любитель танцев, ты же знаешь.
Знаю. Братец всегда считал светские развлечения невыносимо скучными. И умел избегать нелюбимых занятий с непостижимым для меня изяществом, не наживая врагов и не вызывая неприязни.
Талант! Даже Гайлс не всегда мог принудить его участвовать в своих мерзких развлечениях.
— А как же твоя аудиенция у Валы?
Он мягко улыбнулся, не разжимая губ:
— А кто сказал, что я ее не получил? Не ты один выиграл сегодня все, что хотел, — он продемонстрировал осколок горного хрусталя, похожий на кусок голубого льда, — зарок князя Трудгельмира. — Еду в Хансинор на встречу с пророчицей.
