Пнув обгоревший камень и плюнув на пепелище, я отправился домой — выполнять данное самому себе обещание по поводу пленницы. Но норма разочарований на день была не выполнена, и Франческа поспешила это исправить.
После «веселых» новостей я и так был малость не в духе. А сеньорита еще и устроила одну из своих пантомим. Я понял: будем продолжать — и не сдержусь, сделаю что-то, о чем потом опять буду жалеть.
Поразительно. Вот как она каждый раз умудряется выставить меня подонком, а себя — несчастной жертвой?
Позже я остыл. Взглянул, во что превратился Старина Честер всего за две недели. И устыдился.
Где были мои глаза? Франческа как минимум заслуживала искреннего спасибо. Ума не приложу, как она заставила брауни работать на совесть. Я вот никогда не умел добиться таких результатов.
Они же тупые! Они — в смысле брауни. Невероятно тупые. Сколько ни объясняй, все равно сделают неправильно и криво. Я уже через две минуты общения с безмозглыми вулями готов швыряться огненными шарами.
Нет, Иса, например, умеет обращаться с полуразумными созданиями Изнанки. Они всегда ходят у нее по струнке. Ну так на то она и княгиня. Как-то не ждал от обычной человеческой девчонки таких талантов.
Надо поблагодарить, что ли.
Франческа
— Нет, я ничего не слышал о других пленниках, — задумчиво говорит Ринглус. — И не видел никого, кроме Тильды.
Я подслушиваю, затаившись меж книжных шкафов в облике кошки. Так лучше слышно, а меня сложнее заметить.
Они опять совещаются вчетвером. Обсуждают культистов и дальнейшие планы. Я знаю, что это не мое дело, но не могу удержаться, чтобы не подслушать.
Интересно же!
По библиотеке, заглушая прочие запахи, плывет одуряющий дух липы и чабреца. Джанис не любит вино, особенно с утра. Предпочитает травы.
— Плохо, — хмурится Элвин. — А ты, Тиль?
Фэйри качает головой, и маг еще больше мрачнеет:
— Смешно. Мы вроде как победили, а толку с этой победы…
— Почему это для тебя так важно? — спрашивает Джанис. — Ты же выполнил обет.
— Ни гриска я не выполнил! Обрубил щупальца спруту, а саму гадину не тронул.
— Собираешься признаться в этом Марцию Севрусу?
— Неа. Что я — дурак, что ли? — Элвин невесело ухмыляется. — Надеюсь, князь Церы сочтет развалины резиденции достаточным доказательством. Ну какая же изумительно хитрая сволочь…
— Это ты о ком? — Тильда подносит к губам чашечку из тонкого фарфора, чтобы отхлебнуть ароматный отвар.
— Да о лорде-командоре, о ком же еще! Как изящно обрезал все ниточки, гад! Вы его в глаза не видели, культисты мертвы, а от резиденции не осталось даже пепла! — Элвин в ярости бьет кулаком по креслу. — И я так и не понял, к чему все это! Зачем нужна была кровавая баня в Цере?
— Ты уничтожил их лаборатории, — пожимает плечами Джанис. — Это уже немало. Чтобы воссоздать Орден, потребуется не один десяток лет, а люди смертны и живут совсем недолго.
— Предлагаешь сидеть на месте и ждать, что время доделает за меня работу? — маг тяжело и пристально смотрит как раз в тот угол, где я спряталась. Я знаю, что вряд ли он меня видит, но все равно съеживаюсь и отступаю.
Джанис улыбается:
— Предложил бы. Но ты никогда не умел ждать.
Отступаю еще глубже в лабиринт книжных шкафов, чтобы наткнуться спиной на что-то живое. От неожиданности подпрыгиваю на месте, с мявом взлетаю на верхнюю полку. Падают книги, испуганно пищит брауни с метлой в руке.
Удивленный голос мага:
— Франческа?
Все! Я попалась!
Жмурю глаза, пытаюсь отползти еще дальше, распластавшись пушистым ковриком поверх книг, сделать вид, что меня здесь нет.
Чужие руки вытягивают меня на свет. Вцепляюсь когтями в корешки книг, вниз летят жизнеописания полководцев Церы и история древней Альбы…
Элвин вздыхает:
— Идите сюда, сеньорита. Не надо прятаться.
* * *
Он почти силой усаживает меня на диван рядом с собой. Я сижу, вся розовая от смущения. О боги, как стыдно-то! Все видели, что я подслушивала. Да еще в облике кошки!
Я немного стесняюсь своей второй ипостаси. В том, чтобы быть кошкой, есть что-то непристойное. Все равно что ковырять в носу. Никто не захочет, чтобы его застали за этим занятием, да еще и поставили на вид.
От одобрительной улыбки Джаниса становится только хуже. Щеки полыхают сильней, чем после пощечины. Я кусаю губы и отвожу взгляд, внутренне проживая свой позор.
— Хотите трав, сеньорита? — светским тоном интересуется Элвин и, не дожидаясь моего ответа, наливает мне отвар.
Забиваюсь в самый угол дивана и пытаюсь закрыться чашкой от любопытных взглядов.
— Мы обсуждали уже знакомых вам любителей балахонов и хорового пения, — все так же преувеличенно любезно продолжает маг. — Кстати, вы случайно не знаете, где ваш братец собирался прятаться после побега?
Я качаю головой.
— И что — никаких догадок?
— Нет, — отвечаю я и разглядываю пушистый цветок липы на дне чашки с таким видом, будто никогда ничего интереснее не встречала.
— Тильда, я хотел бы, чтобы ты рассказала Франческе обо всем, что с тобой делали в подвалах Ордена.
— Зачем?
Меня мучает тот же вопрос. С чего бы это Элвину вспоминать о моем существовании и посвящать меня в свои дела?
— Надо.
— Кому надо? — зло спрашивает фэйри.
— Мне, — обрубает маг, и Тильда тушуется под его пристальным взглядом. — Ты мне должна. Сама признала. Сделай это, и мы в расчете.
Она качает головой:
— Слишком ничтожная услуга для Великого долга.
— А это уж мне позволь решать.
— Сейчас?
— Нет. Вечером. Или завтра. Сейчас мы с сеньоритой отправляемся в город.
От неожиданности я проливаю отвар на платье.
— Что?
Он подмигивает:
— Вы ведь любите гулять по магазинам, сеньорита? О чем я спрашиваю, все женщины это любят. У вас есть пятнадцать минут, чтобы собраться. И узнать мерки наших гостей.
— Мерки для чего? — с подозрением спрашиваю я.
— Для гроба, — в голосе мага слышится раздражение. — Франческа, ну не прикидывайся дурой. Для одежды, конечно. Мне нравится, как глупо смотрится Ринглус в камзоле Джаниса, но согласись — выйдет нехорошо, если он запутается в полах, упадет с лестницы и свернет себе шею.
— Привези мне ножи, — просит Тильда. — Ножи и шпагу.
* * *
