Вытянутое умное лицо Елизаветы тоже повзрослело. Несмотря на его бледность, я увидел в ее чертах сходство с ее опозоренной, давно умершей матерью Анной Болейн. У нее также появилась взрослая осанка, а девчоночья неотесанность исчезла. Она смотрела на выходки Джейн с высокомерным неодобрением.
Королева как будто удивилась ее появлению.
– Моя дорогая, я думала, что ты все еще с мастером Скротсом.
Принцесса повернулась к своей мачехе и обиженно ответила:
– Я простояла неподвижно несколько часов подряд. И настояла на перерыве, чтобы отдохнуть. Неужели он никогда не закончит эту картину? Кэт Эшли, которая меня сопровождала, заснула!
– Это важно, чтобы у тебя был твой портрет, девочка, – ласково проговорила Екатерина. – Это поможет укрепить твое положение, как мы уже говорили.
Джейн села на пол, надув губы, явно недовольная, что леди Елизавета отвлекла внимание на себя. Та взглянула на нее и снова повернулась к королеве:
– Вы бы не попросили дурочку Джейн уйти? Она ведет себя непристойно, выставляя таким образом свой толстый зад.
Шутиха, вспыхнув, обратилась к королеве тоном оскорбленной невинности:
– Ваше Величество, как вы позволяете леди так говорить обо мне? Я просто стараюсь развеселить вас!
Лицо девочки потемнело.
– Черт возьми! – воскликнула она с неожиданной вспыльчивостью. – Меня ты не веселишь! Убирайся!
– Уйди, Джейн, – поспешно сказала королева.
Дурочка посмотрела на нее встревоженно, а потом взяла свою палочку и без лишних слов удалилась.
Гнев покинул лицо леди Елизаветы, и она улыбнулась лорду Парру.
– Мой добрый лорд, как приятно вас видеть! – воскликнула она и взглянула на меня. Глаза ее на мгновение выдали недоумение, но потом ее лицо разгладилось. – Этого джентльмена я тоже знаю. Да, мастер Шардлейк, мы с вами когда-то имели милую беседу о законах. Я долго над ней размышляла.
– Я очень рад, что она вызвала у вас интерес, миледи, хотя и удивлен, что вы помните, – ответил я.
– Бог благословил меня хорошей памятью. – Королевская дочь самодовольно улыбнулась. Если телом она была сейчас наполовину женщиной, то умом и манерами уже превзошла половину. И все же ее необыкновенно длинные пальцы нервно теребили жемчужную нить на поясе.
Она села и продолжила:
– Вы говорили мне, что юристы, выступая на стороне даже нехороших, отвратительных клиентов, обязаны отыскать, что есть справедливого в их деле, и представить это суду.
– Действительно говорил, – согласился я.
– И в этом их добродетель.
– Да, миледи.
Тут мне вдруг вспомнилось дело миссис Слэннинг. Инспекция стенной росписи должна была состояться завтра. Было ли отстаивание этого дела добродетельно?
– Но мне кажется, – сказала леди Елизавета, – что для того, чтобы это было так, в деле должно быть хоть что-то добродетельное.
– Да, миледи, вы правы.
«А в деле миссис Слэннинг, – подумал я, – ничего такого нет с обеих сторон, есть только злоба». При всей своей молодости моя собеседница ухватила главное.
– Елизавета, – ласково проговорила королева, – не вернулась бы ты к мастеру Скротсу? Ты знаешь, что портрет почти готов. А мне здесь нужно кое-чем заняться. Приходи через час, если захочешь.
Принцесса кивнула и с милой улыбкой дружелюбно посмотрела на мачеху.
– Хорошо. Прошу прощения, что накричала на дурочку Джейн, но, боюсь, в отличие от вас и сестры, я не нахожу ее забавной. – Она коротко кивнула мне: – Мастер Шардлейк. Милорд Парр.
Мы снова поклонились, и она вышла. Екатерина на секунду закрыла глаза.
– Прошу прощения за эту сцену. Оказывается, я не могу распоряжаться даже у себя в личных покоях, – сказала она, и я заметил на ее лице напряжение и неловкость.
Лорд Парр обратился к ней:
– Я говорил вам, что мастер Шардлейк сказал о дурочке Джейн. О том, что в тот вечер она была в вашей спальне, и о ее близости к леди Мэри.
Королева решительно покачала головой:
– Нет. Дурочка Джейн ничего не знала о моей книге, и у нее не хватило бы сообразительности украсть ее.
– А у леди Мэри, возможно, хватило бы.
– Никогда. Мэри мне друг. – Ее Величество печально нахмурилась. – Или, по крайней мере, не враг. Ссора из-за ее матери Екатерины Арагонской давно закончена.
– Что ж, скоро мы получим ответы на некоторые вопросы. – Уильям Парр улыбнулся мне, потирая свои худые руки. – Начальник охраны поговорил со стражником, который стоял у апартаментов королевы в тот вечер, когда пропала книга. И заметьте, это был не Захари Годжер, с которым столкнулась Мэри Оделл и сочла его поведение странным. Девятого числа была не его смена. Это был совершенно другой человек – Майкл Лиман. Начальник стражи поместил Лимана под надзор, хотя, по моему указанию, пока не задавал ему вопросов. А Годжера он должен задержать, когда тот придет на дежурство сегодня утром. Мы говорили с ним в шесть, так что Годжер должен быть уже под стражей. Я попросил задержать обоих, чтобы вы их допросили. – Он победоносно улыбнулся королеве. – Мне кажется, скоро мы получим ответ.
– Надеюсь, – сказала его племянница – впрочем, с сомнением в голосе.
Парр в нетерпении нахмурил брови, а королева обратилась ко мне:
– Сначала, мастер Шардлейк, можно нам пройтись по другим результатам? Мой дядя рассказал мне о них, но я бы хотела услышать все из первых рук, от вас.
– Вкратце, – тихо пробормотал Уильям.
Я сжато изложил все, что случилось после нашей прошлой встречи: убийство Элиаса, исчезновение троих друзей Грининга, странные последние слова Билкнапа и мои подозрения, что со столяром Барвиком не всё в порядке. Также я добавил, что имя Бертано итальянское, и сказал, что, возможно, мог бы разузнать, не известно ли оно итальянским купцам в городе.
– Я займусь этим, – заявил старый лорд. – Осторожно. Впрочем, сначала давайте посмотрим, что скажут стражники. И если после допроса останутся подозрения об участии в этом деле столяра, я отправлюсь с вами в замок Бэйнард и поговорю с ним сам.
– Но, лорд Парр, мне казалось, вы хотели свести свое участие в расследовании к минимуму, – напомнил я ему.
– Да. Однако эти люди принадлежат к придворному персоналу, они отвечают передо мной и потому боятся меня. – Старик с усилием улыбнулся. – А что касается порта, то Сесил уговорил одного человека на таможне, чтобы тот сообщил нам, если кто-то из тех троих попытается уплыть на корабле. Все товары и люди, прибывающие или отправляющиеся из страны, должны пройти через таможню. Сесил также нашел портового рабочего, который будет следить за всем, что происходит на причалах. Ему обещана кругленькая сумма золотом, если похитителей драгоценного камня схватят. – Он криво усмехнулся.
