— Хорошо, с черной водой все ясно.
Если другие испытания настолько же нелепые, как и это, то она справится без труда.
— А что там с кроваво-красной лентой?
— Пусть тебя не пугает слово «кровавый». Это лишь метафора. На самом деле гам будет просто лента красного цвета. Подойди поближе, я тебе покажу.
Кьяра сначала даже не пошевелилась, но потом, медленно и нехотя, все-таки поднялась с кровати и подошла к нему. В крошечной комнате это было делом всего лишь одного- двух шагов.
Магистр Руанно открыл свою поясную сумку и вытащил оттуда тонкий кожаный шнурок.
— За неимением красной ленты используем это, — сказал он и протянул руку к ее затылку. Ей вспомнилось, как накануне он уже прижимал свою правую ладонь к ее затылку, чтобы потом с поразительной мягкостью надавить вперед. На этот раз он лишь нащупал какую-то точку у нее на голове. Кьяра недвижно смотрела вперед, на его черный бархатный камзол и краешек белой рубашки, выглядывавший из- под воротничка. Его гладко выбритое лицо, с изящными бакенбардами на верхней линии скул, было на удивление молодым, несмотря на солнце и ветер. Внезапно она поняла, что он еще совсем молодой. Моложе принца и гораздо моложе, чем хочет казаться окружающим.
— Один конец ленты прикладывают к выступу у основания черепа, — сказал он. — После этого ленту наполовину оборачивают вокруг головы, зажимают в точке посередине лба и пропускают вниз через переносицу до кончика носа. Полученную длину отмечают узлом.
Магистр Руанно проделал все эти операции и завязал узел на получившейся длине.
— Затем той же лентой измеряют обхват шеи. Если женщина — девственница, то конец ленты в точности совпадет с отметкой у основания шеи.
С этими словами он обернул шнурок вокруг ее шеи. У девушки мелькнуло смутное подозрение — неужели таким изощренным способом он вытянул из нее согласие на тайную казнь при помощи гарроты?
[12] Однако нет, шнурок остался лежать на ее шее как нитка жемчуга.
— Поздравляю, монелла Кьяра, — сказал он. — Испытание кроваво-красной лентой доказывает твою абсолютную непорочность. Конец шнурка в точности совпал с узелком над впадинкой у основания твоей шеи. Что ж, по крайней мере, для этой проверки дальнейших инструкций не потребуется.
— Но какое отношение эти обмеры головы и шеи могут иметь к тому, девственница я или нет?
— Считается, что удлинение шеи у женщины — это признак того, что… и другие части ее тела удлинились.
— Такая же нелепость, как и черная вода. Принц, должно быть, набитый дурак, раз верит в подобную чушь.
Англичанин невозмутимо развязал узел на шнурке и положил его обратно в сумку.
— Может, и так. Но на твоем месте я бы не стал говорить ему это в лицо. А теперь разберемся с серебряным ситом и золотым огнем. Из всех испытаний серебряное сито самое сложное, и от тебя потребуется некоторая концентрация внимания.
— Что я должна буду сделать?
— Пронести воду в сите и затушить ею огонь.
— Пронести воду в сите? Это же невозможно!
— Полагаю, ты не читала историй про непорочных весталок
[13] в Древнем Риме.
— Что-что?
— Неважно. Достаточно сказать, что это самый древний способ проверки девственности. И это не так уж невозможно, как кажется на первый взгляд. Перед началом инициации я слегка смажу сито ланолиновой мазью — это масло, которое получают из овечьей шерсти. Ты о таком слышала?
— Да, я знаю, что это такое. Мой отец смазывал ланолином кожаные переплеты. Но к чему все это?
— Это создаст водонепроницаемую пленку на сетке. Если будешь ровно держать сито и проследишь за тем, чтобы не намочить низ, то сможешь медленно наполнить его водой, и она останется внутри.
— А вы уверены?
— Уверен. Наполнив сито водой где-то на толщину пальца, ты сможешь пронести его, но только держа абсолютно ровно. В нескольких шагах от тебя будет гореть огонь под золотой решеткой. Поднимешь сито над огнем и слегка встряхнешь его три раза. Вода выльется и затушит огонь. Тогда ты сможешь безопасно переступить через решетку.
— А вы принесете мне сито? Чтобы я потренировалась.
— Нет, никак не смогу. У тебя будет только один шанс, и придется использовать его по максимуму.
— А что если у меня не получится?
Иностранец покачал головой.
— Должно получиться, — сказал он. — Когда начнет светать, доешь остатки хлеба и воспользуйся сосудом. Нужно сделать это до того, как придут стражники, иначе они доложат принцу.
— Магистр Руанно, — в первый раз она произнесла его имя — и оно оказалось очень непривычным для произношения. — Зачем вы это делаете? Я имею в виду, зачем помогаете мне?
Он посмотрел ей в глаза. Если в нем и было что-то от обычного человека, то это погребено где-то очень глубоко внутри. Нет, он помогает ей совсем не потому, что испытывает к ней какую-то симпатию. Наверное, в нем как в мужчине просто возникло спонтанное желание защитить беспомощную девушку. Как он тогда сказал у ворот дворца? Не люблю, когда плохо обращаются с женщинами.
Неужели принц и правда сделает с ней что-то плохое в случае, если она не пройдет проверку?
— Я помогаю тебе, — произнес он наконец, — потому что очень хочу получить Lapis Philosophorum. Именно поэтому я нахожусь у принца при дворе. Кто еще обладает такими неограниченными возможностями, как не он? И если принц решил, что ему непременно нужна sorror mystica, я должен позаботиться о том, чтобы она у него была.
— Но если я не пройду испытания…
— Должна пройти. Принц сделал свой выбор, а уж если он что-то выбрал, то не согласится ни на что другое.
Кьяра глубоко вздохнула.
— Хорошо, я постараюсь. Мне тоже нужен философский камень. Я хочу помочь своей семье, и сама хочу исцелиться от этих головных болей, — тут она осеклась. Не стоит рассказывать ему о проломленном черепе и голосах, живущих в ее голове.
Он промолчал.
— А вам зачем камень, магистр Руанно? Неужели ради него вы готовы на предательство принца?
При слове предательство в его глазах промелькнула искра, а лицо заметно напряглось. В образовавшихся складках вокруг рта читались ярость, жестокость и мстительность.
— Никто не говорит о предательстве, — отчеканил он. — Я просто хочу дать ему то, к чему он так стремится.
