Доминик будет в ярости, когда узнает, какой опасности она себя подвергала в пути. Да и тому, что, не рассказав ничего мужу, уехала в столицу, тоже не обрадуется. И всё же Мари, несмотря на скверный характер брата, любила его и не могла не попрощаться. Он оставлял её во враждебной стране, одинокую и несчастную, неизвестно, на какой срок, так что она не хотела без толку сидеть на острове, когда Доминик отбывает из Англии.
Теперь Мари ускорила шаг, чтобы скорее добраться до дома брата. Всего пересечь несколько улиц – и она будет на месте. Но те парни, что сначала держались позади и только перешучивались между собой, теперь подобрались совсем близко.
Один из них ухватил её за локоть и прижался мокрыми губами к её щеке. Мари отступила и возмущённо вскрикнула. Но их было трое, а она одна, и вскоре те прижали её к стене. Рот ей кто-то из них закрыл вонючей ладонью, и она могла только беспомощно мычать, а те тем временем начали шарить руками по её телу. Мари в ужасе предпринимала попытки вырваться, но они были тщетны.
Неожиданно мучение завершилось, и неудавшиеся насильники будто сквозь землю провалились. Мари даже не заметила, в каком направлении они скрылись. Перед ней же теперь стоял молодой и высокий мужчина, который смотрел на неё, сверкая глазами. Мари это не понравилось, хотя она, разумеется, была очень благодарна ему за спасение. Она хотела было уже выразить эту благодарность словами, когда тот подошёл к ней и, сделав попытку обнять, просто завалился на неё всем весом.
Мари чуть не упала. Только находившаяся позади стена помогла ей удержаться на ногах. Она попыталась отодвинуть от себя мужчину, но тот будто врос в землю.
– Простите… – сказала она дрожащим от страха голосом. – Вы можете идти?
Тот пробормотал нечто невнятное.
Мари огляделась. Рядом никого не наблюдалось, да и вряд ли бы она рискнула звать на помощь. Ей было хорошо известно, что добропорядочные люди с наступлением темноты запираются в своих домах, так что она сама виновата, разгуливая по ночному городу.
– Вы должны идти! – панически прошептала она. Как ей потом оправдываться перед Домиником? Мало того, что без предупреждения, так ещё и посреди ночи с пьяным мужчиной. – О, пожалуйста!..
Мимо как раз проходили две девицы лёгкого поведения; они засмеялись, услышав её последний возглас. Мари продолжала отталкивать от себя мужчину, но уже без слов. Тот был в себе, даже поднял на неё замутнённый взгляд и широко улыбнулся. Мари смутилась, а потом и возмутилась. Бросить этого пьяницу здесь – и поделом! Но он всё-таки спас её, да и неблагородно это – бросать беспомощного человека на улице.
В итоге Мари сумела выскользнуть из-под него и теперь пыталась поставить его ровно на ноги.
– Вы притворяетесь, – прошептала она ему на ухо. – Знайте, что я оставлю вас здесь, если вы не пойдёте за мной.
Мужчина приободрился.
– За вами, – кивнул он и снова растянул губы в улыбке до ушей.
Мари поджала губы и, придерживая его, направилась к дому брата. Пьяница, как она и ожидала, тут же обвил её шею и даже попытался опустить ладонь на грудь, но Мари больно ударила его по рукам. Сама обняла его за талию, потому что так было удобнее его вести, но чувствовала себя при этом крайне неловко.
Путь в несколько улиц, который Мари собиралась проделать минут за десять, затянулся. По её расчётам, прошло уже около получаса с тех пор, как на неё напали. Мужчина мало того, что плёлся, едва переставляя ноги, так ещё иногда вставал посреди дороги, не желая двигаться вперёд, и Мари приходилось все свои силы прилагать, чтобы заставить его идти.
Когда показался дом брата, Мари убрала руку с талии мужчины и его руку убрала со своих плеч. Тот сразу пошатнулся, но Мари уже не собиралась ему помогать. Ещё не хватало, чтобы Доминик увидел её в такой близости к незнакомому мужчине.
– А теперь стойте здесь, – сказала она ему. – За вами вернутся через пару минут.
Про себя Мари пожелала, чтобы пьянчуга не дождался и успел уйти раньше: всё меньше проблем. Не оборачиваясь, она бегом направилась к спасительному дому.
Когда Доминику доложили о поздней гостье, он едва не выронил из рук фарфоровую вазу. Перед этим он складывал необходимые вещи в небольшой сундук, а все ненужные откладывал в сторону, намереваясь до отъезда сбыть. Аккуратно поставив вазу на стол, он поспешно спустился вниз и, ещё не до конца придя в себе, обнял сестру. Та крепко прильнула к нему и долго не отпускала.
– Я так не хочу, чтобы ты уезжал! Но я знаю, что ты всё равно уедешь. Я приехала, чтобы попрощаться. Муж разрешил мне, – уверила она его тут же, – но я без него. Он крайне занят сейчас.
– Ты здесь одна? – недоумённо поинтересовался Доминик. – Совсем без сопровождения?
– Ну да, – смутилась сестра. – Я знаю, ты сейчас очень разозлишься, но кое-что случилось, пока я добиралась сюда…
– И что же? – на удивление спокойно спросил Доминик.
– Меня оскорбили на улице несколько мужчин. – Увидев, как сузились глаза брата, она поспешно добавила: – Только на словах! И, к счастью, в это время рядом появился другой мужчина, который их разогнал. Он, правда, оказался пьяным…
Доминик с каждым словом закипал всё больше. Мари боялась его, когда он был так зол, но одновременно и радовалась, потому что это могло говорить только о том, что брат её любит и волнуется за неё.
– Но он ничего мне не сделал, – уверила его Мари. – Он был настолько пьян к тому времени, что попросту едва передвигался. Ты же понимаешь, я не могла бросить его в таком состоянии после того, как он спас меня…
– Спас?! – Мари зажмурилась, приготовившись выслушивать его крики. – Ты совсем не соображаешь? Да если бы он не был настолько пьяным, он бы в первую очередь тебя изнасиловал. Острых ощущений захотелось?! Не могла его бросить? И что же ты сделала? Не отблагодарила ли, случаем?
Он схватил её за плечи и встряхнул. Мари вытерпела гневную тираду молча. Когда он закончил, она как можно спокойнее возразила:
– Это всё твои догадки. Он помог мне, и я бы не хотела оставлять его на улице этой ночью. Пусти его…
– Ни слова больше, – отрезал Доминик. – Я, по-твоему, последний идиот, чтобы пускать пьяного мужлана в свой дом? Хочешь на следующее утро проснуться и обнаружить, что в доме ничего не осталось, кроме голых стен?
– Но, Доминик… – воскликнула Мари, надеясь ещё уговорить его. – Он едва…
– Я сказал, разговор окончен. Иди наверх, я прикажу принести тебе поесть. Завтра поговорим.
И он ушёл, оставив её у подножья лестницы одну. Мари с сожалением поглядела на входную дверь. Жаль, что Доминик не послушал её, и жаль, что всё же усилия оказались напрасными. Было также неприятно, что она нарушила своё обещание, и невольный спаситель, возможно, ещё ждёт, пока кто-нибудь придёт, но только зря…
Вздохнув, Мари поднялась на второй этаж, зашла в комнату, в которой некогда обитала: до того, как стала фрейлиной королевы, и упала на застеленную кровать. На душе было горько и одновременно приятно. Встреча с братом произошла не гладко, однако он всё же был рядом с ней, как в старые времена, и Мари улыбнулась. Путь проделан не зря.
