Вскоре они вышли к поляне, посередине которой полукругом расположились валуны высотой в пять футов
[15]. Они не стали входить в круг, образуемый ими, потому как это считалось плохой приметой, а сели на траву неподалёку от них.
– Как у тебя дела, Герик? – спросила его Матильда. – Прости, что я несколько дней с тобой не встречалась… Я не могла оставить Тристана.
– Нашла за что извиняться. Надеюсь, ему уже лучше?
– Да, сегодня ему гораздо лучше, поэтому я и здесь сейчас.
Пять дней назад Тристан простудился да так, что два дня его лихорадило и вся семья боялась отойти от него хоть на миг. Местная целительница Риннон дала мальчику какое-то зелье и уверила семью в том, что с мальчиком будет всё в порядке через день. И правда, вчера Тристану стало гораздо лучше, а сегодня он и вовсе не пожелал лежать в постели и, пока все ещё спали, убежал гулять с деревенскими ребятишками.
– У меня-то всё хорошо, – говорил Герик. – Отец, правда, хворать начал… Риннон и ему даёт какое-то пойло, но что-то оно пока не особо помогает…
– Поможет, – уверенно сказала Матильда. – Риннон знает толк в своём деле.
– Мне бы твою веру, Тильда, – грустно улыбнулся ей Герик.
Она видела, что обычно весёлый парень сегодня был очень печальным. Наверное, его отец и правда серьёзно болен, а тут ещё известие об Аньес… Матильда спросила себя, не была ли она слишком жестокой, преподнося ему истину? Но нет, Герику лучше сразу понять, что с Аньес у него нет никакого будущего.
– Не раскисай! – приказала ему Матильда, беря его за руку. – Я бы с радостью поделилась с тобой своей верой, только вот так?…
Лицо Герика осветила улыбка, и он произнёс:
– Кажется, я знаю способ… Мне рассказывала о нём Лоана.
Встав, парень протянул руку Матильде, чтобы помочь и ей подняться. Матильда отряхнула юбку и мрачно взглянула на друга:
– Как ты с ней можешь даже просто разговаривать? Она же такая глупая.
– Мне хватает одной умной девушки для общения, – многозначительно посмотрел он на неё. – Хотя ты права, с Лоаной сложно разговаривать.
Ответом ему был насмешливый взгляд светло-зелёных глаз.
Герик повёл её куда-то вглубь леса. Матильда знала эти места, как свои пять пальцев, и не могла понять, что нового может открыть ей Герик.
Ветви деревьев переплетались, загораживая проход, но не зря оба столь долго ходили по лесам. Уж они-то знали, как пройти там, где, казалось бы, пройти вообще нельзя.
Поняв, что всё равно не поймёт, куда ведёт её Герик, пока он сам не покажет, Матильда стала смотреть по сторонам, зорко улавливая жизнь обитателей леса.
С первого взгляда могло показаться, что лес необычайно тих, но Матильда намётанным глазом видела, как прошмыгнула белка в зарослях дрока, видела притаившуюся ящерицу, слившуюся с землей, разглядела торчащее ухо зайца из-за мощного ствола дуба. Она также наткнулась взглядом на два чёрных глаза в разросшихся кустарниках. Сначала сердце девушки пропустило удар, когда она подумала, что это глаза корриля
[16]. Но тут же она расслабилась: всего лишь лисица, её выдавал пушистый рыжий хвост, выглядывающий из листвы.
– Мы на месте, – прервал её от созерцаний Герик.
Матильда огляделась в поисках чего-нибудь необычного, но ничего не увидела кроме деревьев таких же, как и на той поляне, где они только что сидели.
– И зачем ты привёл меня сюда? – непонимающе поглядела она на него.
– Посмотри на это дерево, – указал Герик на то, что было ближе всего к ним. – Видишь что-нибудь?
– Ничего не вижу, – мотнула головой она.
– И не увидишь, – ухмыльнулся он. – На первый взгляд это обычное дерево, ничем не примечательное, но у него есть одно волшебное свойство.
– Постой-ка, – перебила его Матильда, – это самое свойство, может быть, всего лишь выдумано Лоаной?
– Это такая же легенда, как и легенды о Моргане
[17] или Анку
[18]. Мы никогда не узнаем, правда ли это. Но мы верим в них, не так ли?
– Да, – улыбнулась она, – так в чём же состоит волшебное свойство?
– Под этим деревом обручаются молодые люди, клянясь друг другу в верности. Говорят, что, если они обменялись клятвами здесь, то связаны на всю последующую жизнь.
Матильда громко фыркнула.
– Ай, Герик, ну как ты в это-то мог поверить? Лоана точно всё выдумала. Все знают, что она хочет тебя под венец затащить. Видимо решила, что ты поверишь в эту чепуху…
– И отведу её сюда? Не думал, что ты за идиота меня держишь.
– Это она тебя за идиота держит, – засмеялась Матильда. – Но зачем ты меня сюда привёл? Мы ведь не влюблённые.
– Это действует не только для влюблённых, Тильда, – пояснил Герик. – Просто сюда приходят в основном, чтобы обменяться клятвами любви, но здесь также можно обменяться клятвами дружбы. Суть та же – мы будем связаны на всю жизнь. Мы будем чувствовать, когда одному из нас плохо или требуется помощь… Будем ощущать с полуслова настроение друг друга… И не сможем предать друг друга.
Матильда слушала его, затаив дыхание. Было бы просто великолепно обменяться здесь клятвами с любимым, но его нет… Есть Герик, её лучший друг. И она была согласна.
– Конечно, давай! – с энтузиазмом воскликнула она. – Вот Лоана обзавидуется мне, если узнает.
Герик рассмеялся.
– Не думаю, она-то уж не хочет быть моим другом. А теперь давай сюда свою правую руку.
Герик достал из чехла на поясе маленький кинжал, провёл лезвием по своей ладони, потом сделал такой же надрез на руке Матильды и после этого соединил их руки вместе так, чтобы его и её кровь смешались.
Крепко обхватив её ладонь своей, Герик, закрыв глаза, стал читать вполголоса заклятие на старобретонском, который мало кто знал теперь. Сама Матильда понимала лишь некоторые слова, но этого было не достаточно, чтобы различить общий смысл того, о чём говорил сейчас Герик.
Он бормотал заклятие минуты три. Матильда уже начала уставать от монотонности его речи, да и Герик сжимал её ладонь так крепко, что порез начал сильно болеть.
Но вот он замолчал и чуть ослабил хватку. Он прижал свою и её ладони к коре дуба и отчётливо произнёс заключительные слова, которые Матильда смогла примерно перевести.
