Да нет же, заблуждается Пьер! Заблуждается сам и её ввёл в заблуждения. Возможно даже, нарочно… С него станется.
– Что он там тебе наплёл? – спросил Герик, когда она подошла к нему.
– Ничего серьёзного, – отмахнулась она.
– Если он смеет…
– Не смеет.
Её тон не располагал к продолжению разговора, потому Герик прекратил дальнейшие расспросы. Пьер же, как ни в чём не бывало, нагнал их и, подделывая свой шаг под её, стал идти по правую сторону от Матильды.
– О чём мы говорили-то? – жизнерадостно спросил он. – Ах да, про то, как я ухаживал за леди Мари…
«Ненавижу болтунов!», – подумала Матильда, тяжело вздыхая.
Она уже приготовилась слушать наверняка выдуманную самим Пьером историю о том, как его полюбила благородная леди, готовая бежать с ним на край света, когда какое-то животное стремительно выбежало на дорогу, заставляя её отскочить назад и испуганно вскрикнуть. Это была лиса. Она явно от кого-то убегала, и скоро Матильде стало ясно, от кого.
Она ещё не успела прийти в себя от неожиданности, когда послышался мягкий перестук копыт, звон шпор и хриплое дыхание наездников.
Герик только успел оттолкнуть её ближе к деревьям, но времени спрятаться уже не было, да и Матильду словно обездвижило: она не могла и пальцем шевельнуть, не то чтобы куда-то бежать.
Через несколько секунд перед путниками появились трое запыленных всадников. С невыразимым облегчением Матильда осознала, что это точно не их преследователи, однако же их богатые одежды выдавали в них влиятельных особ. Вероятно, лес, по которому они шли, являлся владением какого-нибудь дворянина, и этот самый дворянин с парой других развлекался охотой.
Опасность такой встречи была очевидной для Матильды. За промысел на чужой земле карали очень жестоко, а они, выглядевшие, точно бродяги, могли вызвать подозрения. Взгляды всадников, поначалу изумлённые неожиданной встречей, теперь стали хмурыми и подозрительными.
– А добыча-то ускользает, – вдруг заметил Пьер.
Выехавший чуть вперёд всадник собрался было вонзить шпоры в бока коня, но опомнился и натянул сильнее поводья.
– Кто вы такие? – спросил он хорошо поставленным голосом.
Он внимательно оглядел троих путников, задержав взгляд на Матильде дольше, чем следовало бы, отчего она сжалась. Ничего хорошего эта встреча им не принесёт, как день ясно.
– Мы держим путь в Ренн, к нашим семьям, – ответил Пьер.
– Почему вы оказались на территории графа Рэндуилла? – спрашивал всё тот же человек.
Несмотря на всё своё волнение, Матильда стала невольно приглядываться к нему. Его лицо было молодым, едва ли ему больше двадцати пяти лет. Его посадка, то, как высоко и уверенно держал он свою голову, а также цепкий взгляд выдавали в нём не обычного человека, а человека, наделённого определённой властью.
Вероятно, всадники не так давно преследовали свою добычу, потому как кони не выглядели уставшими. Тот, на котором восседал допрашивающий их мужчина, более других порывался бежать дальше.
– Потому что наш путь пролегает через эти земли, – спокойно ответил Герик, хотя его слова могли показаться излишне дерзкими.
Его ответ не понравился мужчине. Возможно, он и был тем самым графом Рэндуиллом.
– Что у вас там? – подъезжая ближе, он кивнул на котомку за плечами Герика.
Тот снял её и протянул мужчине. Матильда затаила дыхание, вспомнив, что сейчас там покоились остатки подстреленной ими куропатки. «Боже, спаси нас!..». Проверив содержимое, мужчина недобро прищурился, глядя поочерёдно на всех троих.
– Охотитесь на землях графа Рэндуилла, – утвердительно сказал он.
Никто не нашёлся с возражениями. Тогда мужчина сообщил им:
– Вы идёте с нами.
Сердце Матильды упало. Она так сильно перепугалась, что готова была тут же припустить в сторону спасительных деревьев, однако смогла удержаться и осталась на месте, в страхе прокручивая в голове возможные выходы.
Выходов не находилось, а выжидать всадники не собирались, поэтому уже через десять секунд Матильда, Герик и Пьер шли куда-то, окруженные со всех сторон. Граф Рэндуилл – хотя Матильда не знала наверняка, но склонялась к тому, что тот человек, разговаривающий с ними, он и есть – ехал впереди; двое его спутников позади. Таким образом, пойманные не могли никуда убежать, а если бы даже попытались, то получили бы лишь дополнительные проблемы.
Матильда, никогда не покидавшая родной деревни, мало что знала о законах, царствовавших за её пределами. Однако ей припомнилось, что она слышала от отца, будто бы за промысел на дворянской земле, бывает, и казнят.
А ведь они совершенно бесправны и беззащитны. Матильда задрожала, с ужасом представляя, что их могут казнить. Она взглянула на Герика, в надежде поймать его взгляд и понять, о чём он думает и что собирается делать, но Герик смотрел себе под ноги. Тогда Матильда перевела взгляд на Пьера: тот, в отличие от Герика, шёл развязной походкой, прямо и смело глядя вперёд.
Безотчетный страх понемногу отпускал Матильду. Ещё недавно она раздумывала над тем, не ошиблась ли она, доверившись этому пройдохе, но теперь, как никогда отчётливо, поняла, что с ним она уж точно не пропадёт.
– Отличный конь, Ваша светлость! – воскликнул вдруг Пьер, похлопав по крупу коня впереди ехавшего всадника. Может, он тоже догадался о личности этого человека, и нарочно «наградил» его более высоким титулом; даже вероятнее всего. – Герцог Хессен – возможно, вы слышали о нём – разводит отличные породы лошадей! Он англичанин, но уже более десяти лет живёт в Бургундии и, хотя для человека его положения это занятие не является достойным, он продолжает выводить всё более великолепные породы…
Матильда вздохнула, чувствуя, что грядет ещё одна бесполезная и длинная история Пьера, однако не привыкшие к такой болтовне вельможи слушать о герцоге, разводящем отличные породы лошадей, не собирались.
Граф Рэндуилл слегка обернулся в сторону Пьера, бросив на него взгляд исподлобья, и сказал:
– Про герцога Хессена мы с удовольствием послушаем после того, как узнаем, почему вы оказались именно здесь.
– Почему? – удивился Пьер. – Так мы же вам ответили! Наш путь лежал через эти земли…
– Разберёмся на месте, – отрезал граф Рэндуилл, не желая выслушивать Пьера. – А пока – ведите себя тихо.
Судя по красноречивому взгляду, которым он наградил Пьера, это был явный намёк на него. И Пьер проглотил начало очередной истории, которой собирался развлечь путников.
Несмотря на то, что постоянная болтовня Пьера раздражала Матильду, сейчас она отдала бы очень многое, лишь бы он говорил хоть что-нибудь и не стояла такая напряжённая тишина.
Однако с тишиной пришлось смириться. Весь путь никто не проронил ни слова, и Матильда волей-неволей погрузилась в безрадостные мысли. Мало того, что их поймали на чужой земле, так ещё и этот инцидент откладывает на какое-то время (либо вообще делает невозможным) их прибытие в Ренн. А значит, она не скоро сможет уведомить обо всём случившемся отца. А это, в свою очередь, значит, что ещё не скоро убийцы её матери понесут заслуженное наказание и не скоро найдутся Беатрис с Тристаном.
