– Щиты! – сказал Ги своим людям. – Пусть двое, подняв щиты, штурмуют ступени, а мы зайдем сзади и подрубим им ноги.
Пожалуй, трудно было предложить лучший способ захватить лестницу, чем подрубить защитникам лодыжки, но, когда атакующие предприняли такую попытку, двое защищавших пролет ратников воспользовались укороченными копьями, оставленными сэром Гийомом на лестничной площадке как раз на такой случай. Нанося удары копьями по щитам, они оттеснили щитоносцев назад, а едва те отпрянули, в шлем одного из них попали разом две стрелы, из лука и из арбалета. Из-под стального обода потекла кровь. Боец повалился навзничь, и Ги столкнул его вниз по ступеням, туда, где уже валялся труп секироносца.
– Нам нужны арбалеты, – прорычал Фальк. Его грубое лицо покрывали царапины и шрамы, на бороде была кровь. – Быстро сюда! – крикнул он арбалетчикам и, высунувшись из дверей, сплюнул вместе со сгустком крови выбитый зуб. – Здесь безопасно! Лучники перебиты! – солгал вояка. – Так что давайте пошевеливайтесь. Скорее!
Арбалетчики поспешили на зов, но, оказавшись на открытом пространстве двора, попали на прицел находившимся на башне Сэму и его лучникам. Стрелы поразили четверых из шести. Один заряженный арбалет со стуком покатился по камням, ударился о баррикаду и выстрелил, всадив стрелу в мертвое тело. Один арбалетчик попытался удрать обратно под арку и был отброшен стрелой на каменные обломки, но двоим удалось добраться до ступеней целыми и невредимыми.
– Их мало, – сказал Ги своим людям, – а с нами Бог. Нам осталось сделать одно усилие, всего одно, и Грааль наш. Наградой вам будет слава или Небеса. Слава или Небеса!
Имея самые лучшие, самые прочные доспехи, Вексий решил идти на штурм лестницы сам, вместе с Фальком. Они пойдут впереди, а сзади их будут прикрывать два арбалетчика, готовые стрелять в ждавших за поворотом лестницы лучников. Как только лестница очистится, Ги проверит помещения в основании башни. Если повезет, Грааль окажется там. Если нет, им придется тем же способом пробиваться на второй этаж, но сомнения в том, что они завладеют драгоценным призом, у него не было. А как только это произойдет, он подожжет замок. Деревянные полы и балки горят хорошо, и те лучники, что стреляли с вершины башни, погибнут в дыму и огне. Торжество его будет полным. Он сможет уйти отсюда обладателем Грааля и изменить мир. Осталось совсем немного, лишь одно маленькое усилие.
Ги забрал у одного из ратников маленький, размером чуть больше столового подноса, щит, предназначенный, чтобы отражать удары мечей, и выглянул с ним из-за угла, желая вызвать на себя стрелы лучников. Он надеялся, что, пока они снова натягивают тетивы, он стремительным броском успеет преодолеть ступеньки. Однако никто не стрелял. Вексий кивнул Фальку, который, чтобы торчавшее из бедра оперенное древко не мешало атаковать, сломал его, оставив торчать короткий обломок.
– Я готов, – сказал Фальк.
– Тогда идем, – скомандовал Ги.
Вдвоем, пригнувшись за щитами, они стали взбираться по винтовой лестнице, ступая по крови своих товарищей. При повороте за угол Ги напрягся, готовясь к удару стрелы, но его не последовало. Осторожно выглянув из-за щита, он не увидел впереди ничего, кроме пустых ступеней, и понял, что Бог даровал ему победу.
– За Грааль! – сказал он Фальку, и оба бойца заспешили наверх.
Им оставалось преодолеть всего дюжину ступеней, а сзади их прикрывали двое арбалетчиков. Торопясь, Ги учуял запах дыма, но не обратил на это внимания: за очередным поворотом лестницы он увидел открытый вход в зал и с боевым кличем устремился туда.
И тут его обдало жаром.
Это придумала Женевьева. Отдав свой арбалет Жилэну, она бросилась наверх, в зал, где лежали больные, схватила один из захваченных после атаки Жослена нагрудников и высыпала в него, как в лохань, полное ведерко взятых из очага тлеющих угольев. Одна из женщин коредоров помогала ей, зачерпывая тлеющую золу и пепел в большущий кухонный горшок. С этими горячими, обжигающими руки емкостями женщины поспешили вниз и при виде двоих атакующих швырнули обжигающее содержимое своих сосудов им навстречу. Казалось бы, угли и пепел не представляли собой смертельной опасности, но раскаленная пыль, разлетевшись по воздуху, попала в глаза арбалетчика за спиной Фалька, и тот, отшатнувшись и непроизвольно схватившись за обожженное лицо, выронил свое оружие. Взведенный арбалет самопроизвольно выстрелил, и стрела пробила Фальку лодыжку. Тот упал на рассыпавшиеся по лестнице уголья и с криком покатился вниз. Ги остался один. Наполовину ослепленный, он поднял щит, словно мог закрыться им от пепла, и тут же был отброшен назад ударившей в щит и едва не пробившей его стрелой. Ги зашатался, пытаясь сохранить равновесие, хотя глаза его слезились от дыма и горячего пепла, и тут Томас повел своих людей в контратаку. Лучник, орудуя укороченным копьем, стал теснить черного рыцаря вниз, а наступавший рядом с Томасом ратник, настигнув раненого Фалька, двумя руками обрушил свой меч на его шею.
Люди Вексия, находившиеся у подножия лестницы, могли бы остановить эту атаку, однако она застала их врасплох. Вопли Фалька, дым, гарь, вид шатающегося, теснимого Ги – все это не прибавляло им куража, и, когда из дымовой завесы с ревом появились их враги, они дрогнули и отступили за дверь.
Томас вел всего пятерых человек, но этого оказалось достаточно, чтобы навести панику на маленький отряд Ги. Люди Вексия, подхватив своего господина, выскочили из башни на внутренний двор. Томас, преследуя Ги, выбежал за ним на крыльцо и мощным ударом копья, пришедшимся по нагруднику, сбил своего кузена с ног. Тот, гремя доспехами, скатился вниз по ступенькам и растянулся на камнях внутреннего двора. И тут с башни, впиваясь в кольчуги и ударяя по латам, снова полетели стрелы. Оказавшиеся под обстрелом ратники Вексия не могли вернуться на внутреннюю лестницу, ибо на вершине крыльца находился Томас, а дверной проем, откуда валил дым, был заполнен вооруженными людьми. Им оставалось лишь бежать, что они и сделали. Уже в проеме ворот стрелы настигли двоих из них, швырнув на каменные обломки. Потом Томас крикнул лучникам на башне, чтобы те перестали стрелять.
– Отбой, Сэм! – возвысил он голос. – Слышишь меня? Не стрелять! Не стрелять!
Он выронил укороченное копье и протянул руку. Женевьева подала ему лук, и Томас, достав из холщового мешка стрелу с широким наконечником, воззрился с высокого крыльца на своего кузена. Его люди бежали, и он, оставшись в одиночестве, закованный в тяжелую черную броню, прилагал усилия к тому, чтобы встать на ноги.
– Ты и я, – сказал ему Томас. – Твое оружие против моего.
Ги огляделся по сторонам и понял, что помощи ждать неоткуда. Весь двор замка провонял кровью, рвотой и дерьмом, повсюду валялись трупы. Вексий стал отходить к проему с края баррикады, и Томас последовал за ним, спустившись по ступенькам, но держась на расстоянии дюжины шагов.
– Ты что, не хочешь драться? – спросил его Томас. – Уж не струсил ли?
Ги стремительно рванулся к нему, рассчитывая сократить расстояние и достать противника своим длинным мечом, но стрела с широким наконечником остановила его, с силой ударившись о нагрудник. Томас тут же наложил на тетиву следующую.
