— Теперь он ваш.
— Я не могу это взять, — ответил Зак.
— Берите. Я сам их делаю. Может, пришлете мне каких-нибудь новых покупателей.
Имон улыбнулся и вернулся на сцену к своим обычным ударным.
— Было здорово, — восторженно произнесла Каэр.
— И у меня теперь есть ирландский барабан, — печально изрек Зак. — Мне так неудобно.
— Но вы всегда обязаны принимать дар ирландца, — рассудительно произнесла Каэр. — Когда преподносят дар, ему придают особое значение, и считается неучтивым отказываться от него.
— Значит, я просто должен быть благодарен за него.
Мэри унесла их еду обратно на кухню, чтобы разогреть, и тут же принесла, когда они снова устроились на своих местах у стойки бара. Поскольку в пабе было полно народу, она только останавливалась возле них, проходя, и спрашивала, все ли в порядке. Пока они ужинали, Каэр продолжала рассказывать Заку о городе, который, несомненно, любила. Он поймал себя на мысли, что слушает, наслаждаясь звуком ее голоса. Так же или даже больше, чем рассказами о его славной истории, которую он знал, до определенной степени, но, возможно, никогда по-настоящему не воспринимал.
Внезапно она замолчала, будто осознав, как он смотрит на нее, и Зак быстро переключил свое внимание на горшочек с тушеным мясом.
Она, страстно желая узнать больше о незнакомых местах, спросила:
— А как там будет, в Америке?
Зак помедлил. С вилкой на полпути поднесенной ко рту. От удивления. Он услышал в ее голосе подозрительно-тревожные нотки.
— Вы полюбите дом О’Райли. Его построил дед Шона. Он купил землю в те времена, когда еще можно было позволить себе обзавестись участком на побережье. Дом расположен на холме с видом на море, В ясные дни оно прекрасно. И еще прекраснее — в шторм. Вы полюбите Брайди, тетку Шона. Вам понравится Кэт. Она приехала домой на Рождество… Вы увидите особняки. Изумительно красивые. Особенно когда украшены к рождественским праздникам. Ньюпорт — не такой старинный город, как Дублин, но у него богатая история. Вам понравится там, я уверен.
Он пожал плечами. Улыбнулся.
— Марни, на которой женат Кэл, еще один партнер Шона, возможно, ведьма, но вы просто не обращайте на нее внимания. Кэт и Брайди будут вас обожать. И Брайди… она, возможно, и покинула Ирландию, но, как гласит поговорка, Ирландия не покинула ее.
Она подняла на Зака взгляд. В глазах промелькнула едва заметная тень, и на мгновение что-то очень уязвимое появилось во всем ее облике.
— Нам надо идти. Завтра предстоит трудный день.
— Да, вы правы.
Они не устраивали долгих прощаний. Мэри крепко обняла Каэр, и та тепло обняла ее в ответ. Зак сказал себе, что он, должно быть, ошибался. В Каэр Кавано не было ничего подозрительного.
Кроме того, что… что-то было.
Они пришли обратно в отель. Он поднялся по лестнице в свой номер и принес Каэр ее пакеты. Потом убеждал вызвать такси, чтобы она без приключений добралась домой.
Она попросила не беспокоиться, а когда он настаивал, просто сказала:
— Я хочу вернуться в больницу и проведать Шона.
— Тогда отправимся туда вместе.
— Нет необходимости. Вы, скорее всего, устали и к тому же сказали, что там работает ваш помощник, который присматривает за Шоном.
— Верно. Тогда вам тоже не надо идти. Но если вы отправитесь туда, то я — с вами, — твердо произнес Зак, удивляясь самому себе.
Она уставилась на него в недоумении.
Чего она боялась? Что бы он обнаружил, если бы настоял и проводил ее домой? У Зака из головы не выходили эти мысли.
Может, она была из очень бедной семьи и не хотела, чтобы Зак узнал.
Может быть. Но в настоящее время она, вероятно, жила не так уж плохо. Все пакеты с покупками в ее руках были из самых дорогих магазинов.
— Значит, в больницу, — сказала Каэр.
Зак полагал, что часы посещений давно прошли, но им никто не задавал вопросов.
Каэр всего лишь поздоровалась с охранником, который уставился на нее, слабо улыбнулся, а потом без единого слова протеста наблюдал, как они подходят к лифту.
С такой же легкостью они миновали и сестринский пост и дошли по тихому вестибюлю до палаты Шона. Как только они приблизились к двери, из тени выступила фигура. Это был санитар. Высокий, с накачанными мышцами и грубым лицом, на котором отпечатались следы его нелегкой жизни.
— Флинн? — спросил мужчина.
— Трэвис?
— Ага.
Зак представил Каэр, но Уилл Трэвис улыбнулся и сказал:
— Конечно. Я видел мисс Кавано с мистером О’Райли.
Он взял Каэр за руку и, казалось, не желал отпускать. Она была вежлива, но решительно отдернула свою ладонь.
— Вечер прошел тихо? — спросил Зак.
— Да. — Мужчина не сводил с Каэр глаз.
— Миссис О’Райли была в палате?
— Была. Пришла примерно полтора часа назад и очень смутилась, когда узнала, что я друг вашего брата и у меня есть указание не оставлять мистера О’Райли одного ни на минуту. Но в конце концов она смирилась. В десять часов Шону дали лекарства. В том числе мягкое успокоительное. Просто для того, чтобы он как следует отдохнул ночью. И с тех самых пор я наблюдаю за ним.
— Хорошо, — вдруг сказала Каэр. — Теперь я останусь с ним.
— Мы останемся, — поправил Зак.
Каэр нахмурилась:
— У вас есть милая комнатка в отеле, а вы сами нуждаетесь в отдыхе.
— Я могу спать где угодно.
— Ни один из вас не останется здесь, — возразил Уилл Трэвис. — Эйдан — мой добрый друг и сослужил мне хорошую службу, когда я в этом нуждался. Для меня не проблема остаться здесь на всю ночь, как мы и планировали заранее.
— Благодарю вас, Уилл. Но мы оба останемся здесь. — Зак произнес эти слова решительно и твердо.
Жадно поглощая глазами Каэр, Трэвис сказал:
— Я буду рядом с палатой всю ночь. Если что-то понадобится, просто позовите меня.
— Непременно. Спасибо, — заверил его Зак.
Он не знал, почему так зациклился на идее остаться здесь вместе с Каэр. До этого он преспокойно покинул больницу, доверяя словам Эйдана о том, что Уилл Трэвис был очень надежным человеком и прекрасно справлялся со своими обязанностями.
В комнате было кресло с откидной спинкой, и Зак настоял, чтобы в нем устроилась Каэр. Он сам предпочел обычный стул, который поставил к дальней стене. Темнота палаты, приглушенный свет, струившийся из холла, и тихое жужжание отопительной системы окутывали, словно покрывалом. Зак старался не закрывать глаза, но они попросту слипались. Он задремал. Спал чутко, сознавая, что должен немедленно отреагировать, если произойдет что-то экстраординарное.
