— Ну ладно, — согласилась она.
— Пойми, Кэт, он любит тебя и любит Аманду. Не заставляй его страдать. Ради поддержания мира.
— Не буду, — пообещала она. — В обмен на то, что ты пообещаешь докопаться до сути всего происходящего. — Внезапно Кэт рассмеялась, став на минуту беспечной и легкомысленной. — Где ты нашел Каэр?
— Я ее не находил. Она уже была медсестрой у твоего отца, когда я приехал.
— Как здорово, боже мой, как здорово! — Она со смехом взяла его за руки. — Ты видел лицо Марни, когда Кэл не мог отвести глаз от Каэр? И Аманда чуть не лопнула! Она же считает себя самой чувственно привлекательной женщиной на свете, а поставь ее рядом с Каэр, и Аманда выглядит просто грудой пластика. Должна сказать, мне приятно, что в нашем доме появилась эта медсестра.
— Не создавай напряженных ситуаций, Кэт, — напомнил Зак.
— Кто? Я? — Она на какое-то мгновение притворилась наивно-простодушной, но потом притворство внезапно исчезло, и перед ним оказалась молодая, ранимая и встревоженная девушка. — Зак, я обожаю своего отца. Я никогда не причиню ему боль. Я просто боюсь того, что вокруг него кружатся стервятники. Но теперь, когда ты здесь, я в самом деле чувствую себя гораздо лучше. — Она внезапно одарила его улыбкой. — Мой диск получил огромное количество восторженных рецензий, Зак. Продажи растут. И за это я должна благодарить именно тебя.
— Ты талантлива.
— Разве люди не странные? Все эти годы в тебе уживаются два человека. Вот загадка. Музыкант, инвестирующий в студии и в других музыкантов. И детектив. — Она покачала головой. — Должно быть, работая в судебных органах, тебе приходилось сталкиваться с ужасными вещами.
— Ну вот. Ты только что разгадала мою тайну. На самом деле ничего странного в этом нет. Смерть ужасна. Музыка — прекрасна. И помогает сводить на нет отрицательное воздействие первой.
— Да, я рада. И признательна тебе. — Она изучала Зака своими огромными голубыми глазами, в которых поблескивали слезы. — Как музыкант ты подарил мне мечту. А теперь спасаешь жизнь моего отца. Как полицейский.
— Частный детектив, — поправил он. — И, Кэт, как детектив я хочу тебе сказать, что, несмотря на мои собственные подозрения, эти два происшествия, исчезновение Эдди и болезнь твоего отца, могут оказаться абсолютно не связанными между собой.
— Ладно. И солнце может быть багряным. — Она направилась к выходу из кухни, потом обернулась и сказала: — Если ты не спустишься до восьми, я приду за тобой. Детектив Морриссей будет здесь в девять.
— Я встану, — пообещал он.
Зак проводил Кэт взглядом и подумал, что предпочел бы встретиться с Морриссеем один на один. Ему надо было организовать эту встречу попозже, днем.
Он помедлил, потом подошел к комнате Шона и со скрежетом распахнул ее. Увидел, что Шон спит ровно дыша. Удовлетворенный тем, что на ночь его старому другу обеспечена безопасность, он прикрыл дверь. Потом взглянул на дверь, ведущую в смежную комнату. Там поселили Каэр. Он слышал ее шаги. И вдруг поймал себя на том, что думает о том странном взгляде, которым ее одарила Брайди.
Вот загадка…
Но он определенно верил пока только в одно: в то, что Каэр находилась в этом доме ради Шона, ради того, чтобы он поправился.
Зак молча закрыл дверь и направился наверх, в свою комнату. В ту самую, где он останавливался, когда приезжал сюда мальчиком. В ту, где чувствовал себя как дома.
«Что ж, весьма уютно», — думала Каэр, распаковывая свои немногочисленные пожитки в предназначенной для нее комнате.
Все было устроено идеально. Ее комната соединялась дверью с комнатой Шона, поэтому ей не составляло труда присматривать за ним. У Шона было слишком развито чувство собственного достоинства, и он настоял на том, чтобы самостоятельно переодеться и подготовиться ко сну, но, когда наконец улегся и покорно принял свои лекарства, она увидела, насколько обессиленным и измученным он был на самом деле. Доктор должен был прийти утром, и Каэр готова ответить на любой его вопрос, касающийся ухода за Шоном. Она проштудировала книгу, которую Майкл настойчиво велел прочитать, и изучила назначение каждой таблетки, прописанной больному. Одна из них, которую надо было принимать на ночь, — мягкое успокоительное, способствующее тому, чтобы Шон уснул. Другая — средство для предотвращения проблем с желудком, третья — от повышения артериального давления и четвертая — сердечный препарат. Шон также принимал витамины, но по этому поводу она не беспокоилась. Только следила за тем, чтобы давать все строго по рецепту врача. Ей удалось вежливо настоять на том, чтобы все лекарства оставались у нее в комнате и под ее контролем. Кэт и Клара охотно доверились ей, а Аманда удалилась в свою комнату освежиться после путешествия, поэтому ее не было рядом, чтобы возразить.
Разложив свои вещи по ящикам огромного платяного шкафа, она исследовала небольшое, но изящно обставленное помещение. Комната была очень красивая, со старинной кроватью, мягкими бежево-синими персидскими коврами и массивным комодом с зеркалом, по обеим сторонам которого стояли две подходящие по цвету тумбочки из блестящей твердой древесины. Был и домашний кинотеатр. При большом желании она могла смотреть телевизионные программы на огромном экране, тонком, как ребро монеты.
В ванной она обнаружила самое разное мыло, шампуни, кондиционеры, соли для ванн, увлажняющие кремы и многое другое.
Каэр тихонько приоткрыла дверь между двумя комнатами и увидела, что Шон Спокойно отдыхает. Она стояла в приглушенном свете и наблюдала, как поднимается и опускается его грудь.
Каэр прикрыла дверь, села в изножье кровати и закрыла глаза, представляя перед своим внутренним взором всех домочадцев. Конечно же Аманда. Шон. И Зак, которого она, возможно, знала уже слишком хорошо. Потом — Брайди. Здесь она ощущала едва уловимую опасность из-за того, как женщина смотрела на нее. Подозрительно. Но Брайди не о чем беспокоиться. Кэт… Каэр улыбнулась тому, как явно девушка тряслась над своим отцом и ненавидела Аманду. Насколько ей удалось определить с первого взгляда, Том и Клара были теми, кем они и казались, — честными работниками, уважающими своего хозяина. Остались Кэл и Марни. Кэл, который выглядел честным. И Марни, искренне выказывающая недовольство присутствием Каэр. Какая-то неведомая угроза нависла над этим домом. Ненависть. Едва сдерживаемая. Сильная.
Ей хотелось рассмеяться, мысленно возвращаясь к сцене их приезда. Шон, казалось, был уверен, что мог заставить всех вокруг себя любить друг друга. Задача не из легких. Скорее из невыполнимых.
Она успокоилась.
Кто-то угрожал жизни Шона, и было всего два человека, которых Каэр могла исключить из своего списка подозреваемых: Брайди и Зак. Зака вообще не было ни в Род-Айленде, когда исчез Эдди, ни в Ирландии, когда заболел Шон.
Зак Флинн был тем, кем был. Сильный, уверенный и, по ее убеждению, прекрасно сведущий в методах расследования, помогавших разобраться в том, что действительно происходит.
