— Нет! — вскрикнула Аманда. Преданная подругой, она дрожала в руках Зака.
— Прекрати кричать! — рявкнула на нее Марни. — Он не застрелит тебя. Он — мужчина. Он влюблен. Или испытывает страсть. Разве я не обучила тебя всему, что касается мужчин? Верь мне. Он отпустит тебя и вышвырнет пистолет за борт. В противном случае я перережу горло его девчонке и нарежу из нее филе, как из рыбы, а ему разрешу понаблюдать за этим.
— Ни черта подобного! — взорвалась Каэр. — Зак, застрелите ее.
— Мы можем это как-то решить, — спокойно сказал Зак, стараясь выиграть время, отыскать способ убедить Марни отпустить Каэр.
Он видел глаза Марни. Она была не такой сумасшедшей, чтобы сделать какую-нибудь глупость. Она была по-умному сумасшедшей. И планировала это годами.
— Не беспокойтесь об Аманде, — молила Каэр. — Стреляйте в Марни!
Тесно прижав к себе Аманду, он через водолазный костюм чувствовал, как ее била дрожь. Зак нацелил пистолет на Марни.
— У тебя нет шансов, — усмехнулась Марни.
— Вам придется ее убить, — сказала Каэр. Ее глаза сияли синевой и выражали мольбу. — Зак, я сказала правду. Вы видели птиц. Вы должны спасти Шона. Есть причина. Я не знаю, в чем она заключается, но Шону суждено прожить отпущенный ему век. Поэтому я здесь. Пожалуйста, Зак. Вам придется поверить мне, поверить тому, что я рассказала. Всему, что я рассказала.
Он пристально посмотрел на Марни, которая только холодно рассмеялась.
— Застрелите ее, Зак, — снова сказала Каэр. — Придется поверить мне. Поверить в меня.
— Брось пистолет, Зак, — повторила Марни и прижала нож вплотную к шее Каэр. — Видишь, я могу заставить ее истечь кровью.
И он знал. Он не мог бросить свое оружие, даже если бы его сердце разрывалось, будто нож, мерцающий в руке Марни, вонзался в его собственную плоть.
Потому что было нечто…
Нечто в глазах Каэр, искреннее и мудрое.
Но она не была баньши.
Не могла быть баньши…
Неужели могла?
У Зака в уме промелькнуло воспоминание о другом ноже, о кухонном разделочном ноже, остром как бритва, разрезавшем воздух и вонзившемся в спину Каэр.
Она выжила. Остался только порез. И объяснила это как совпадение, везение. Будто нож ударился о косточку ее бюстгальтера, но…
Имело ли это значение? Выбора не было. Они все умрут. Шон, Кэт, Том, Клара. Не только Каэр. Если он не остановит Марни.
— Зак, сделайте это! — закричала Каэр.
— Не делай, если не хочешь увидеть, как она истекает кровью, — усмехаясь, произнесла Марни. — Сейчас я выпущу ей немного, просто чтобы доказать тебе, что может быть и больше.
Палец Зака дернулся, пистолет выстрелил. По горлу Каэр полоснул нож как раз в то мгновение, когда Марни в лоб угодила пуля. Падая на палубу, она увлекла за собой и Каэр.
Аманда начала истерически кричать. Зак отшвырнул ее от себя и бросился к Каэр. Прижал ее к груди, отчаянно пытаясь найти что-нибудь, чтобы остановить поток крови, хлещущей из ее горла.
В ушах загудело. Он поднял глаза к небу. Оно почернело, но не из-за погоды. Осознав это, он испытал шок. Птицы. Сотни птиц. И еще сотни. Совсем низко. Прямо над палубой.
Аманда продолжала кричать. Ее крики смешивались с пронзительными голосами птиц.
Зак держал Каэр, сжимая рукой рану у нее на горле, пытаясь остановить кровотечение. Потом увидел. Ее глаза были открыты, на губах появилась слабая улыбка.
— Ах, Зак, я же говорила. Она не смогла бы убить меня. Все хорошо.
У него даже не оказалось шанса, чтобы ответить. Темнота в небесах обрела очертания. К своему удивлению, Зак услышал звук, напомнивший ему грохот конских копыт.
— Это карета. Карета Смерти, — сказала она ему. Ее глаза застилали слезы. Каэр попыталась удержать равновесие, опираясь на Зака, и встать.
Он поднял руку от ее шеи и увидел, что рана перестала кровоточить. Пораженный, он недоверчиво смотрел на Каэр, вопрошая себя, не мучают ли его галлюцинации. Должно быть, так и есть, потому что когда он взглянул наверх…
Увидел в небе карету. Она неслась прямо над яхтой. Запряженная черными лошадьми в плюмаже.
— Я должна уйти. Я всегда говорила, что мне придется уйти, — спокойно сказала Каэр. Она притянула его к себе, прижалась к нему и коснулась губами его губ. Поцеловала. Он почувствовал вкус ее слез, когда она прошептала: «Я люблю тебя».
Потом резко отпрянула, такая же пораженная и испуганная, как и он, услышав голос, который переливался богатыми интонациями яркого ирландского акцента: «Нет, моя дорогая, тебе не нужно никуда уходить».
Они обернулись одновременно. Из кареты вышла женщина. У нее был голос Брайди, но это была не Брайди. И, однако, все же Брайди. Заку понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что это была именно Брайди. Сбросившая с себя годы, красивая и молодая, одетая в струящийся черный наряд, который развевался на ветру.
— Брайди? — прошептала Каэр. — Но… я же переправила вас… Переправила к изумрудным холмам и полям, к лесному домику, свету и…
— Да, но я не смогла остаться, — сказала Брайди. Потом она повернулась к Заку: — Баньши — не зло, мой мальчик, потому что ее работа — сопровождать добрых людей к обещанному и заслуженному в награду… тому, что ожидает по другую сторону. Но иногда, как Каэр, баньши принимает облик человека. А теперь наша Каэр полюбила тебя, так же как ты полюбил ее. Поэтому я сделала кое-какие приготовления, если вы не против, чтобы я заняла ее место. Поэтому, — она обернулась к Каэр, — ты вольна остаться здесь. Я не возражаю ни капельки занять твое место, дитя. В самом деле я горячо желаю, чтобы ты осталась здесь и любила Зака до конца ваших дней. И поскольку я прибыла, чтобы повидаться с вами, меня попросили проследить, чтобы эти две отправились туда, куда им следует отправиться, в место, где их не ожидают зеленые поля.
— Две? — безучастным голосом спросила Каэр.
— Да, две. — Брайди подняла руку и показала на Аманду О’Райли, лежавшую на палубе. Из раны на голове хлестала кровь.
Зак мог только предположить, что она запаниковала при виде птиц, упала и ударилась головой о поручни.
— Мне пора, — сказала Брайди. — Майкл просил передать, что ты все сделала правильно, Каэр. Он гордится тобой. Ты больше не увидишься с ним, поэтому он велел сказать, что ты должна теперь бережно относиться к плоти и крови, данным тебе, потому что с этой минуты, если нож вонзится в спину или лезвие полоснет по горлу, раны больше не затянутся.
— Но… — начала Каэр.
— Что за чертовщина здесь происходит? — прошептал Зак.
Брайди радостно рассмеялась:
— Вам приподнесен дар. Дар жизни. Жизнь Каэр — это дар вам.
