Нет, ну так совсем не весело! Он должен меня искать! Только не говорите, что этот гад плюнул и ушел в дом… есть! Без меня! Покусаю!
Внезапно прямо передо мной свесился сам предмет моих суматошных дум и гаркнул:
– Ку-ку! Кто тут у нас попался?
Я перепугалась до икоты и, взвизгнув, сорвалась с ветки и полетела вниз. Мозг пребывал в панике и смятении, потому о том, что как минимум могу слевитировать, я вспомнила далеко не сразу. Только тогда, когда меня подхватили.
– С дуба рухнула так пугать?! – рыкнул он и встряхнул меня.
– Именно с дуба, между прочим. – Меня пробило на хи-хи, и я ткнула пальцем ему в нос. – И именно рухнула!
Художник озадаченно умолк, а затем от души расхохотался.
Я, воспользовавшись тем, что он отвлекся, рванулась из его рук и задала со старта такую скорость полета, что только меня и видели.
– Вот зараза! – донеслось мне в спину восхищенное.
И догонялки продолжились.
Наконец действие полетного желания закончилось, и нам пришлось приземляться. Я успела схватиться за ветку старой яблони и села на нее, прижавшись спиной к стволу. Лео чуть промахнулся и повис прямо наискосок от меня, веткой ниже.
– Эй, ты там падать не вздумай! – обеспокоенно крикнула, наблюдая за тем, как художник подтягивается. – Ладно, если ноги поломаешь… А если руки?!
– Да-да, – пыхтел он. – Я знаю, что мои руки ты любишь больше, чем меня в целом. – Наконец у Лео получилось нормально сесть, и он, задрав голову, заявил: – Уверен, если бы ты могла утащить мои руки без меня и чтобы они при этом продолжали рисовать, так бы и сделала. Маньячка.
– Ой, кто бы говорил, – подразнила я его и показала язык. – Кто там сегодня Энди половину меня обещал? Сам маньяк!
Леонард рассмеялся, а затем искоса бросил на меня лукавый взгляд:
– Спускайся.
– Ага, щаз-з-з, – фыркнула я и, демонстративно поерзав, сложила руки на груди. – Мне и тут вполне удобно.
– За ногу стащу? – задумчиво спросил он.
– Пяткой в нос получишь. – И я опять показала ему язык.
– Вре-е-едина, – хохотнул Лео и задрал голову. – Ты же есть хотела, не так ли?
Вот над этим вопросом я всерьез задумалась. Веселые догонялки как-то отодвинули голод на второй план, но сейчас он грозил вернуться, причем с двойной силой. Поесть было бы… очень неплохо. Но слезать я опасалась. Мой вредный сосед явно был настроен дурачиться, а на выдумку этот парень был ну о-о-очень горазд! Впрочем… кто сказал, что я лыком шита?
– Ладно, – милостиво кивнула я, – неси.
Лео недоверчиво приподнял брови, а затем расхохотался.
– Ну ты… нахалка, – восхищенно поцокал он языком.
– Кто? Я? – очень натурально возмутилась в ответ. – А кто сам обещался меня накормить? Не помнишь такого?
– Я от обещания и не отказываюсь, – ухмыльнулся он. – Но вот тащить еду сюда не нанимался.
– А я хочу отужинать на природе, – капризно заявила я и, схватившись руками за ветку, подалась немного вперед и мечтательно промурлыкала: – Пикник на природе – это же так романтично!
– Угу, – хмыкнул Лео. – Жрать на дереве – это так по-дебильному.
– Ну ты… все настроение убил. – Я попыталась было надуться, но не смогла удержаться от хихиканья – наше препирательство было очень забавным.
– То-то ты едва смех сдерживаешь, убитая моя, – конечно же, заметил он.
– Вот сейчас обижусь – будешь знать, – сурово заявила я.
– Страшно как, словами не описать, – иронично отозвался художник и, прежде чем я начала возмущаться, вдруг задумчиво сказал: – Пожалуй, я впервые вижу тебя настоящую.
– Что? – растерялась я.
Он прислонился спиной к стволу и уставился куда-то вдаль.
– До этого момента ты всегда хоть немного, но сдерживалась. Продумывала, говорить те или иные вещи. Просчитывала мою реакцию на свои поступки и слова. И только сейчас тебе на это все было совершенно плевать.
Я прикусила губу и встревоженно посмотрела на него.
Неужели это было так заметно?!
– Я же джинния, – тихо сказала, когда поняла, что Лео не собирается продолжать. – И то, что ты нас терпеть не можешь, я помнила всегда. Так что я просто очень не хотела испортить с тобой отношения. Это так плохо? – спросила насторожено, не понимая, в какие дебри заведет нас внезапная тема разговора.
– Это нормально, – пожал плечами Леонард, по-прежнему не глядя на меня. – Если человек для тебя важен – в любом смысле, – ты будешь опасаться сказать или сделать что-либо грозящее испортить отношения. Но знаешь… – Он задрал голову вверх и широко улыбнулся. – Когда ты отбросила это все… Я увидел, что ты намного бесшабашнее и безрассуднее, чем хочешь казаться. Ты напоминаешь мне кошку – такая же свободная, легкая, независимая, да еще и со вздорным, но игривым характером. И вот такая Шаира мне определенно нравится больше, чем та, которая осторожно выверяет каждый шаг.
Я сидела словно громом пораженная. И не особо понимала, как мне реагировать на такую речь. Но… приятно, шайтан ему в тапки! Хотя комплимент получился сомнительный…
– И не страшно тебе? – заговорщическим шепотом спросила я. – Вот восприму твои слова как руководство к действию, и ты через пару дней сам взвоешь.
– Кто еще от кого взвоет, – хищно улыбнулся сосед и смерил меня довольно-таки странным взглядом. – Дай повод, куколка.
И прозвучало это… настоящей угрозой. Я даже поежилась, но быстро пришла в себя и решила, что спуску ему не дам. И сразу же в голову пришла спонтанная мысль… ошарашить кое-кого окончательно. Быстро слевитировала к нему на ветку и, сложив руки на груди, с легкой полуулыбкой спросила:
– Вот, считай, дала этот повод. И?
Лео склонил голову и ухмыльнулся. А затем прогулялся по мне многозначительным взглядом и…
– И есть пошли, опасная ты наша, – фыркнул вредный художник и зевнул. – Скоро закат, а еды в животе как не было, так и нет.
А после этого как ни в чем не бывало начал спускаться вниз.
– Провокатор, – не сдержалась я от ворчания перед тем, как последовать за ним.
– Что-что? – Леонард, будучи уже на земле, задрал голову вверх.
– Погода, говорю, хорошая, – ласково-ласково прошипела я, плавно касаясь ногами травы.
– Просто замечательная, – хохотнул он, даже не постаравшись сделать вид, что поверил мне.
Смерив меня веселым взглядом, сосед засунул руки в карманы и ушел в дом, насвистывая какой-то веселенький мотивчик.
Мне ничего не оставалось, как отправиться за ним, пообещав себе отыграться потом. Кому-то хотелось всю прелесть моего характера и каждый день? Любой каприз за ваши деньги, уважаемый господин О’Брайен! Еще не рад будешь!
