– Знаешь, я испытываю облегчение, что не я устроила этот скандал. Но как ты высыпала пирожные на ее чахлый бюст – было великолепно! Жаль, что не мне пришло это в голову.
Эви поморщилась.
– Ты бы еще круче придумала, – сказала она.
Поднявшись, Аделин стянула Эви со стула.
– Послушай меня, дорогая, временами не мешает пошалить. Ты слишком серьезна. Иногда ты ведешь себя как старушка, как будто твоя жизнь уже кончена.
– Ты ошибаешься, – возразила Эви.
– Вовсе нет. Мне в принципе нравится Майкл, он немногим лучше. Вы вытаскиваете друг из друга все самое скучное.
Эви оттолкнула руки сестры.
– Я предпочитаю думать, что мы находим друг в друге все самое лучшее, – твердо сказала она.
В ответ Аделин насмешливо фыркнула.
– Что я, по-твоему, должна сделать? – спросила Эви, защищаясь. – Я не ты. У меня нет поклонников, которые выстраиваются ко мне в очередь.
– Ты должна дать Волку шанс.
Эви уставилась на сестру, словно она ослышалась. Ей пришлось дважды вздохнуть, прежде чем она нашла в себе силы ответить.
– Ты ошибаешься, если думаешь, что Уилл за мной ухаживает. И я даже не хочу, чтобы он это делал.
– Да неужели?
– Да, это так, а мы с тобой ведем нелепый разговор! – Эви направилась к двери. – Я иду вниз. Уверена, что мама уже ждет нас в гостиной.
– Да, ждет, и у нас уже есть гость.
– Но ведь нет одиннадцати. – Похоже, новость о вечернем скандале распространилась по городу быстрее, чем она ожидала.
– Это особый гость. Его ты, наверняка, захочешь увидеть.
Эви услышала в голосе сестры лукавые нотки. Аделин усмехнулась.
– Это Волк, и я уверена, что он пришел к тебе.
Уилл начал сожалеть о том, что выбрал это место. Каждый раз, когда он чуть шевелился, изящный стул начинал тревожно скрипеть, словно был готов вот-вот развалиться. Но леди Риз не дала ему выбора. Она махнула рукой именно на этот стул, а сама уселась на кушетку, прикрытую шелковым покрывалом с китайской росписью. Впрочем, Уилл и не думал выказывать недовольство, потому что был практически готов к тому, что мать Эви не примет его, потому что именно он был виновником скандала.
На званом вечере отец Уилла застал сына врасплох, настаивая на том, чтобы он представил ему Эви. И это был первый шаг к катастрофе. Уилл прекрасно понимал, что Эви надо держать как можно дальше от герцога до тех пор, пока конспираторы не будут обнаружены, а заговор против правительства – раскрыт. И если бы Уилл подчинился логике, то увлек бы Эви в какой-нибудь тихий уголок, как только Алек отвлек бы Боумонта. А потом он мог бы уговорить ее поехать с ним в Сент-Маргарет как можно скорее. Вместо этого он пригласил ее на вальс, и это было стратегической ошибкой, потому что как только Уилл заключил девушку в объятия и нежное, стройное тело прильнуло к нему, то весь его разум куда-то улетучился. Уилл не сводил с Эви глаз, и это не помогало ему мыслить разумно. Он совсем забыл, какими выразительными были ее васильковые глаза. И эти глаза в сочетании с волосами цвета меда абсолютно заворожили его. А пухлый розовый рот… Уилл унесся в мечтах туда, где ее губы касались его тела и осыпали поцелуями сверху и до…
– Могу я подлить вам чая, капитан? – спросила леди Риз. – Или мне стоит позвонить, чтобы горничная принесла вам стакан холодного лимонада? Вы сильно покраснели.
Святой Господь!
Черт, о чем только он думал, сидя в гостиной Ризов и рисуя в воображении ласки Эви! А ведь ее мать сидит от него на расстоянии меньше трех футов!
– Нет, благодарю вас, миледи, – отказался Уилл, заставляя себя улыбнуться. – На улице довольно тепло, и мне кажется, что сегодняшняя погода идеальна для прогулки в экипаже.
Идиотская фраза заставила ее светлость с сомнением посмотреть в окно. Тяжелые облака на небе угрожали дождем.
– Уверена, что Эвелин с восторгом отправится с вами на прогулку, – вежливо сказала она.
Уилл усомнился в ее словах. Эви не смотрела ему в глаза, когда он помогал ей сесть в экипаж, и его сердце ныло от стыда и сердитого, пренебрежительного выражения лица Эви.
Леди Риз снова посмотрела в окно.
– Наверное, Эвелин, стоит взять с собой зонт, похоже, что может начаться ливень. Но не настолько сильный, чтобы помешать вашей прогулке, – быстро добавила она. – Уверена, что моя дочь не будет возражать против нескольких капель дождя.
Уилл издал невнятное согласное хмыканье. Он спросил себя, с каких таких коврижек леди Риз вдруг стала такой чертовски приветливой? Это было совсем на нее не похоже. Лишь близкая дружба ее мужа с дядей Уилла вынуждала леди Риз терпеть его визиты в Мейвуд-Мэнор. Но хотя Уилл и не понимал, чем вызвана такая резкая перемена, он решил использовать ее для помощи Эви.
Поставив чашку, он невольно кашлянул. Леди Риз высокомерно приподняла брови, и это вызвало у него целый шквал детских воспоминаний. Никто, кроме нее, не мог напугать Уилла одним лишь движением бровей. В некотором смысле Уилл считал ее такой же недоступной, как и отца.
– Миледи, я должен извиниться перед вами за то, что произошло за ужином вчера вечером, – проговорил он. – Я сопровождал леди Калисту, и хотя мне не по душе критиковать эту молодую особу, ее поведение было оскорбительным по отношению к Эви.
Леди Риз поставила чашку на блюдце с решительным стуком.
– Мне это известно, Волк, – заявила она. – Но это не дает Эвелин права столь возмутительным образом вести себя, несмотря на явную провокацию. Я была в ужасе, ведь мать леди Калисты оказала любезность, проводив меня до нашего стола.
Уилл растерялся, услышав, что леди Риз только что обратилась к нему по прозвищу. Этого она не делала никогда. Положив это наблюдение на полочку в своей голове, где уже лежали вопросы о том, что же, черт возьми, происходит, Уилл вежливо ответил:
– Я знаю, со стороны это выглядело ужасно, но уверен, что Эви, скорее всего, действовала правильно. – Уилл улыбнулся леди Риз, надеясь, что его улыбка растопит лед. – Знаете, что меня удивило? Это то, что не Аделин сделала это первой.
Глаза леди Риз недобро блеснули. Понятно, что она не одобряла критики – справедливой или несправедливой, адресованной ее любимым дочерям.
– В любом случае, – добавил Уилл, пытаясь вернуть утерянные позиции, – я не имел права вмешиваться в ваше семейное дело. Я сожалею о том, что стал причиной такой неприятной сцены, и искренне приношу вам свои извинения.
Леди Риз холодно посмотрела на Уилла. Когда он был мальчиком, этот ледяной взгляд пугал его. Сейчас она больше не имела над ним власти, так что Уилл просто смело посмотрел ей в глаза.
Честно говоря, леди Риз была прекрасна в своем гневе, жаль, что дочери не унаследовали ее красоту. Девочки пошли в отца, крепко сбитого белокурого мужчину, обладающего отличными манерами. Леди Риз же была стройна и элегантна, у нее были тонкие черты лица и каштановые волосы, едва тронутые сединой. Она держалась с подчеркнутым достоинством, но за этим скрывалась тайна – состояние лорда Риза было весьма незначительным и леди Риз принимала это обстоятельство как унизительное. Виконт стремился только к спокойной жизни в провинции, где мог бы заботиться о своих обширных владениях. А вот леди Риз всегда хотела большего для своих детей, чем то, что сама получила в браке.
