– Кухня вон там. – Эви указала ему на дверь, расположенную внизу. – Это владение миссис Рафферти. Она тут экономка, однако готовит для отца О’Келли, а также для мужских собраний, которые мы тут устраиваем. А вот тут… – слегка взмахнув рукой, с гордостью проговорила она, – находятся кабинеты Хибернианской благотворительной ассоциации.
Отворив дверь напротив ведущей в кухню лестницы, Эви провела его в комнату, которая явно исполняла функцию маленькой гостиной. На чистых беленых стенах висели картины в простых деревянных рамках с безобидными пейзажами и религиозными сценами. У каминной решетки стояло видавшее виды кресло, а у противоположной стены находилась зеленая бархатная кушетка, словно попавшая сюда из будуара какой-нибудь леди. На невысоком столе стоял чайник с чайным сервизом, который был единственным украшением этой комнаты. На подоконниках стояла герань.
Уилл улыбнулся. Даже здесь чувствовалась заботливая рука Эви, которая придала комнате уют и красоту.
– Я знаю, что убранство небогато, – проговорила Эви, морща нос и обводя взглядом комнату. – Но тут можно уединиться и спокойно побеседовать, поговорить о делах, обсудить проблемы. Посетители-мужчины стесняются Майкла, если оказываются с ним за одним столом. Женщины стесняются меня. Людям трудно обращаться за помощью.
– Думаю, это нелегко для любого человека, у которого есть хоть капля достоинства. – Уилл кивнул на дверь, находящуюся за кушеткой. – А что там?
– Это кабинет Майкла, хотя я пользуюсь им, когда его тут нет. – Эвелин распахнула дверь. – Именно здесь мы храним письма и документацию, касающуюся благотворительности. Всем делопроизводством занимается Майкл, правда, я ему помогаю, веду переписку с нашими учредителями.
Заглянув в маленькую комнатенку, Уилл увидел простую мебель – большой письменный стол и два плетеных стула. Стол стоял почти у двери, открывая взору отделения для бумаг и ящики, один из которых был, по всей видимости, заперт. Именно этот самый запертый ящик вызвал профессиональный интерес Уилла.
– Деньги вы тут держите? – поинтересовался он.
– Нет. Деньги хранятся в банке, а часть у Майкла в доме. Мы имеем при себе немного денег и не оставляем ценные вещи в кабинетах.
Уилл решил, что необходимо обыскать таинственный запертый ящик в отсутствие Эви.
– Ты упоминала, что помогаешь найти работу для своих подопечных, – напомнил он. – Как это происходит?
Эви посмотрела на него с удивленной улыбкой.
– Уилл, ты действительно всем этим интересуешься или просто собираешь информацию для капитана Джилбрайда?
Уиллу хотелось бы ответить на этот вопрос шуткой или сказать честно, что он считает разговоры о благотворительности смертельно скучными, – так поступили бы большинство светских мужчин, – однако он подозревал, что сейчас не совсем подходящий случай для шуток. Судя по улыбке, Эви о его мыслях догадывалась, но глаза ее оставались серьезными. Эви не принимала его заинтересованность всерьез и боялась показаться смешной.
Это нехорошо.
Манера Эви держаться спокойно обманывала многих, кто считал ее не такой проницательной, какой она была на самом деле, но Уиллу-то было известно, что у нее ум, как у хорошего судьи – острый, пытливый, но склонный к подозрительности. Эта последняя черта появилась у нее совсем недавно, и Уиллу было необходимо учесть это в своих расчетах.
– Я же тебе говорил, я пообещал Алеку во все вникнуть, – ответил он с простодушной улыбкой. – Но я не преувеличивал, сказав, что все, что важно для тебя, важно и для меня.
– Я рада, – отозвалась Эви, и улыбка осветила ее лицо.
Эта робкая, благодарная улыбка заставила Уилла почувствовать себя полнейшим мерзавцем, и он тут же дал себе обещание, что как только закончит расследование, тут же сделает пожертвование ассоциации, какое только сможет. Ну и Алек, конечно, тоже, – надо же поддержать работу Эви в Сент-Маргарет, если только это место не окажется центром страшного заговора. Уилл опасался такого возможного исхода. Он попытается огородить Эви от больших неприятностей, но она никогда не простит ему шпионажа, ведь правда рано или поздно всплывет наружу.
– Давай присядем, я объясню тебе, как мы занимаемся делами поподробнее, – предложила Эви. И тут же прижала руки к груди. – Ох, извини, я неучтива! Хочешь чаю? Я могу сходить на кухню и попросить миссис Рафферти приготовить чай.
Уилл с улыбкой покачал головой.
– Я думал сводить тебя в «Гантерз», когда мы тут закончим, – сказал он. – После вчерашних событий я хотел бы угостить тебя.
Но едва эти слова слетели с его языка, Уилл понял, что предложение Эви дало бы ему отличную возможность быстро осмотреть письменный стол Боумонта. Но ее печальная улыбка почти возместила его промах.
– Ты явно забыл о том, что я не могу поддаться соблазну съесть мороженое, – вздохнув, напомнила она.
– Я никогда ничего не забывал, Эви, – спокойно проговорил капитан Эндикотт.
Это была простая, но шокирующая правда. Долгие годы его военной жизни заслоняли нежные чувства к Эви. Но теперь, вновь оказавшись рядом с ней, Уилл понял, что она всегда была с ним, в глубине его сердца, терпеливо ожидая, когда он вспомнит о своей подруге. Каким-то таинственным образом в трудные военные годы она стала для него маяком – невидимым, но всегда напоминающем о мирных счастливых днях.
Эви доверчиво смотрела на него широко распахнутыми глазами, веря каждому его слову. Невероятное желание поцеловать девушку захлестнуло Эндикотта, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не заключить ее в объятия и не испробовать на вкус сладость ее губ в надежде на то, что их любовь по-прежнему жива.
Внезапный шум шагов за дверью их насторожил. Взгляд Эви метнулся к двери. Ее щеки зарделись, она скорчила забавную гримаску, как будто подумала о чем-то неприятном. Она словно очнулась от наваждения, возникшего от близости Уилла и его прозрачных намеков.
– Садись, – сказала она. – Я посмотрю, кто это.
Эви открыла дверь в коридор, но лишь выглянула в нее, разговаривая с тем, кто стоял там. Взгляд Уилла устремился на кабинет Боумонта, но он не мог проникнуть туда, пока Эви была рядом. Он подумал, что придется им с Алеком устроить ночную экспедицию в Сент-Маргарет, причем чем скорее, тем лучше.
Вместо того чтобы сесть, Уилл стал прислушиваться к разговору, который вела Эви. В коридоре, по видимости, находились два человека – мужчина и женщина, оба разговаривали с сильным ирландским акцентом. Уилл выглянул из-за плеча Эви и увидел край капора и изящное плечо, обтянутое серым платьем.
Уилл резко отпрянул, когда Эви с улыбкой повернулась к нему. Она заморгала, словно удивилась, что он по-прежнему стоит посреди комнаты.
– Уилл, я бы хотела представить тебя моим знакомым. Они живут на Кинг-стрит и посещают Сент-Маргарет больше года. – Она понизила голос. – Я подумала, что беседа с ними лучше моего рассказа даст тебе представление о том, чем мы занимаемся. Ты согласен?
