Внезапно Уилл сел, и Эви открыла полные него глаза.
– Этого недостаточно, – заявил он.
Она приподнялась на локтях.
– Чего недостаточно? – переспросила Эви.
Не ответив, он задрал подол ее сорочки до шеи. Эви завизжала, испугавшись, что он полностью обнажил ее при свете дня. Да, он видел ее нагой в их первую ночь, но тогда комната была едва освещена, к тому же на ней все-таки оставалось кое-что из одежды. Зато теперь каждый дюйм ее тела был открыт его горячему взгляду – и это на утреннем солнце! Он видел ее налитые груди и розовые соски, равно как и ее немодно пышное тело. Эви почувствовала, что краска стыда заливает ее, начиная с пяток, и поднимается вверх быстрой и теплой волной.
– Господи, ты великолепна! – прорычал Эндикотт.
Он и сам раскраснелся и был чрезвычайно возбужден. Эви несмело улыбнулась ему, чувствуя себя беззащитной, но все же невольно положила руки на то место, инстинктивно прикрывая, к которому так стремился Уилл Эндикотт.
– Нет, не нужно! – воскликнул он.
Он развел ее руки в стороны, а затем сделал нечто совсем уж удивительное. Широко раздвинув ее колени, Уилл приподнял их, скользнул на кровать и устроился между ее ног. Эви приподнялась на локтях повыше, чтобы посмотреть на него. Она явно была заинтригована, но ничего не понимала.
– Господи, что ты делаешь? – спросила она.
Он озорно улыбнулся.
– Я делаю нечто потрясающее.
Уилл положил руки на внутреннюю часть бедер Эви, словно хотел удержать на месте, а потом склонился к ее лону. Он языком прикоснулся к складочкам и нашел между ними тугой бутон. Эви изумленно вскрикнула и изогнулась так сильно, что едва не поднялась с постели. Неудивительно, что Уилл так крепко держал ее. Блаженная истома волнами поднималась в ней. Эви поняла, что пока он ласкает ее губами и языком, она не может ничего сделать и в состоянии лишь отдаться чудесным ощущениям.
Впрочем, Уилл становился все более настойчивым. Его широкие плечи удерживали ее бедра, а руки держали на месте, пока он подвергал Эви сладкой пытке. Она откинулась на подушки и, закрыв глаза, млела от наслаждения. А затем, извиваясь под его руками, она инстинктивно подтолкнула лоно к его губам, пытаясь оказаться еще ближе к ним, чтобы язык Уилла достал до того уголка, который больше всего изнывал по обжигающим ласкам.
Уилл поднял голову и посмотрел на нее.
– Господи, как ты прекрасна! – прошептал он.
Эви, словно в полусне, приподнялась на локтях. Что-то произошло у нее в животе, когда она увидела золотовласую голову Уилла между своих ног. Он играл с ней, пальцы путались в ее кудряшках и разводили складочки лона, чтобы открыть его взору женское естество. И вся Эви открывалась ему – тело, сердце, душа, – ожидая, чтобы он взял ее.
– Как ты хороша, Эви, – проговорил Эндикотт. – Все в тебе замечательно. – Его чуть хрипловатый голос проникал в самую ее душу.
– Уилл… – простонала Эви, голос ее дрожал от желания.
Глаза их встретились, но Уилл тут же снова опустил голову к ее лону и так крепко впился в него губами, что уже через мгновение она испытала внезапный, взрывной оргазм. Издав высокий то ли стон, то ли вой, она вцепилась трясущимися руками в его плечи.
Но через миг Уилл приподнялся, заложил руки Эви ей за голову и ворвался в нее, отчего ее экстаз поднялся до недостижимых высот. Эви ухватилась за его шею, а ее лоно крепко обхватило его естество, проникшее в самую глубину ее чрева.
Уилл застонал, снова и снова входя в нее яростными толчками. Зависнув над ней, он прожигал ее горящим, почти лихорадочным взглядом. Эви чувствовала себя на вершине блаженства.
– Волк… – прошептала она хриплым от возбуждения голосом.
– Да, любовь моя… Я здесь, с тобой…
Схватившись за его плечи, она поймала его взгляд. Эви чувствовала, как ее сердце раскрывается перед ним.
– Я люблю тебя, – проговорила она.
Закрыв глаза, Уилл в последний раз толкнулся в ее лоно, а затем его тело сотряслось от божественных конвульсий, возносящих к пику наслаждения. Эви крепко обхватила его бедра ногами, мечтая вечно быть соединенной с ним.
Выдохнув, Уилл попытался восстановить дыхание, а затем перекатился на спину увлекая ее за собой. Эви отдыхала, раскинувшись на нем, пребывая в блаженном оцепенении.
Прошла примерно минута, и Уилл приподнял голову.
– С тобой все в порядке? – осторожно спросил он.
– О-о-о… – простонала Эви ему в грудь. Она начала задумываться над тем, сможет ли когда-либо вернуть себе способность шевелиться.
– Ты уверена? Я был не совсем… – Уилл не договорил.
Она чуть приподнялась и посмотрела на него затуманенным взором.
– Нежен? – подсказала она. – Нет, ты был словно зверь. Чудесный, могучий волк.
В голубых глазах появилась тревога, но Эви лениво улыбнулась Уиллу.
– Но я решила, что ты был великолепен, если тебе надо это знать.
Эндикотт с облегчением засмеялся.
– Слава богу! – воскликнул он.
Эви снова опустила голову ему на грудь, наслаждаясь тем, как его рука медленно поглаживает ее по спине.
– Ты слишком много нервничаешь, Уилл, – сказала она.
Рука Уилла остановилась на ее пояснице.
– Эви, а почему ты тогда перестала называть меня Волком? – спросил он.
Эви вспомнила их последнее лето, когда она намеренно приняла решение называть его Уиллом.
– Волком тебя прозвали в детстве, а я не хотела, чтобы мы и дальше оставались детьми. – Эви вздохнула, вспоминая, какими глупыми они были тогда. – Я так торопилась повзрослеть.
Повзрослеть и стать ему женой и любовницей – вот на что она надеялась.
– Я не возражаю, если ты будешь по-прежнему называть меня Волком, – сказал Эндикотт.
Эви приподнялась, положила руки ему на грудь и уперлась в них подбородком.
– Нет, мне нравится твое настоящее имя, – возразила она. – Оно означает «решительный защитник». Тебе это известно?
Уилл закинул руки за голову, надеясь, что так ему будет ее лучше видно. Эви стало не хватать их на пояснице, зато так ей было удобнее любоваться его широкими плечами и крепкими руками.
– Да, я это знал, но намерен привыкнуть, что ты станешь звать меня по имени, это так прекрасно.
Эви опять положила голову ему на грудь.
– Возможно, мы будем решительно защищать друг друга.
Уилл едва слышно фыркнул.
– Да, я в этом уверен, – согласился он.
– Уилл Эндикотт…
Он быстро остановил ее.
– Я тоже знаю значение твоего имени, – заявил Уилл. – Эвелин означает «свет».
