С точки зрения географического соприкосновения маршрутов путешествий апостолов с областью тогдашнего славянского расселения несколько большего внимания заслуживает упоминание летописью имен Павла и Андроника. Жизненный путь обоих апостолов оказался в той или иной степени связанным с придунайскими землями – Иллирией, Паннонией, Нориком, то есть с теми областями, которые очень скоро вошли в ареал славянского расселения. Но ничего определенного и в этом случае утверждать нельзя. Павел, по церковному преданию, объездил Малую Азию, Испанию, Британию, Италию, а значит, мог побывать и в Подунавье, однако никаких точных данных на этот счет нет. Андроник, его ученик, был епископом города Сирмия на реке Саве. Впрочем, присутствие здесь славян ранее II в. маловероятно.
Итак, историческая истина содержится только в тех фрагментах «Повести временных лет», где утверждается, что «телом апостолы суть здесь не были». Этот взгляд наших предков на географию миссионерской деятельности апостолов является, безусловно, древнейшим, еще не подвергшимся церковному переосмыслению.
Глава 3. Великое переселение народов
Славяне под властью Готской державы
Следующий этап славянской колонизации Европы был связан с возникновением в Северном Причерноморье нового государственного образования – Готской державы.
Исторические сведения о ней носят полулегендарный характер. Ее официальным историографом выступает византийский историк первой половины VI в. Иордан, гот по происхождению. В своем сочинении «О происхождении и деяниях гетов», или сокращенно «Getica» («Гетика»), он ссылается на труды своих предшественников – Аблавия и Кассиодора, – к настоящему времени утраченные. Поэтому нельзя сказать, в какой мере сочинение Иордана компилятивно. Судя по его вялому и местами невразумительному слогу, он был довольно посредственный писатель, хотя далеко не глупый человек. Кажется, он может претендовать на нелестное звание первого фальсификатора истории (сознательного, по крайней мере), ибо, всячески стремясь доказать древность готского племени, он ввел в генеалогию готов реальную и мифическую историю других народов – гетов, даков, скифов и даже легендарных амазонок. В то время варварские народы, пришедшие на древнюю землю империи, на скорую руку стряпали себе генеалогию и историю, стремясь доказать, что они завладели достоянием Рима если и не по праву прямого наследования, то, во всяком случае, в силу древности и благородства своего происхождения. Так и Иордан приписал готам еще большую древность, чем римлянам, перечислив девять поколений готских королей, живших за несколько веков до Троянской войны и Энея, считавшегося отцом римского народа. Италия во времена Иордана находилась под властью готского короля Тотилы, и, видимо, россказни о благородном происхождении готов должны были несколько облегчить тяжесть варварского ярма, согнувшего гордые римские выи.
По сведениям Иордана, готы издавна жили на острове Скандза, под которым, возможно, следует понимать не Скандинавию, а остров Готланд, лежащий напротив висленского устья – южного географического ориентира йордановской Скандзы. Скорее всего, готы были не этническими германцами, а германизированными потомками местного, догерманского населения. Приблизительно в I в. до н. э., при короле Бериге, они высадились на южном побережье Балтийского моря, где-то между Одером и Эльбой, и назвали это место Готискандзой. Пришельцев было немного: Иордан сообщает, что готы приплыли всего на трех кораблях, причем на третьем находилось родственное им племя гепидов, – цифра маловероятная, но тем не менее характерная. Однако малочисленность не помешала готам быстро стать хозяевами всего южнобалтийского побережья между Ютландией и устьем Вислы.
Дальнейший двухтысячекилометровый бросок готов из Польского Поморья в Крым очерчен Иорданом довольно бегло. Во время правления пятого после Берига короля Филимера (конец I – начало II в.), когда в готских поселениях «выросло великое множество люда», войско готов вместе с семьями двинулось на юг «в поисках удобнейших областей». Вместе с готами в поход отправились подчиненные им племена Балтийского Поморья – руги, вандалы, часть поморских славян и балтов.
Переправившись через Вислу где-то в среднем ее течении, готы спустя некоторое время достигли местности, которую Иордан именует Ойум. Филимер «восхитился великим изобилием тех краев». Надо полагать, перед готами лежали Волынь и Подолия – действительно благодатные в климатическом и хозяйственном отношениях земли. Но путь туда преграждала некая сильно заболоченная река – очевидно, Буг. Готы начали переправу через реку по мосту, однако тот обрушился, и готы оказались разделенными на две части, «так что никому больше не осталось возможности ни перейти, ни вернуться».
Одна часть готов, переправившаяся на другой берег вместе с Филимером, «завладела желанной землей». После этого они напали на племя спалов и разгромили его. Плиний Старший знает спалов под именем «спалеи», расселение которых он соотносит с рекой Танаисом (Доном). Уместно заметить, что Диодор Сицилийский (ок. 90–21 гг. до н. э.) упоминает о «палах» – потомках какой-то части исчезнувших скифов. Так что спалы, вероятнее всего, были ираноязычным племенем, кочевавшим в Подонье, и, следовательно, к моменту столкновения с ними готы успели переправиться через Днепр, – в этом они не должны были встретить никаких препятствий, поскольку в районе Киева с давних пор существовала лодочная переправа, наличие которой подтверждается летописной легендой о Киеперевозчике. «Отсюда уже, как победители, – повествует Иордан, – движутся они в крайнюю часть Скифии, соседствующую с Понтийским морем»; они остановились, достигнув Мэотиды (Азовского моря). Эти готы стали называться остроготами, или остготами.
Сородичи остроготов, оторвавшиеся от них при переправе, получили имя «везеготов», или «вестготов». Латинизированные этнонимы «остготы» («восточные готы») и «вестготы» («западные готы») закрепились за остроготами и везеготами вследствие созвучия их самоназвания с латинскими наименованиями сторон света: «ост» – «восток» и «вест» – «запад». Остроготов называли также грейтунгами – «жителями поля, степи», а везеготов – тервингами, «жителями леса». Границей между ними служил Днепр.
Везеготы двинулись вдоль течения Буга и далее по долинам Днестра и Прута в Северное Причерноморье и, наконец, обосновались в устьях Дуная и Днестра.
Здесь они повстречались с дако-гетами. Многочисленные гетские племена в дохристианскую эпоху жили по нижнему течению Дуная на границе с Фракией. Греки считали их фракийцами. В I в. до н. э. они объединились с даками, говорившими с гетами на одном языке, и создали мощную племенную группировку, во главе которой стоял гетский вождь Бурвиста. По словам Страбона, «он был страшен даже римлянам, так как дерзко переходил Истр, ограбляя Фракию до Македонии и Иллирии; он разорил кельтов, смешанных с фракийцами и иллирийцами, бойев же (кельтское племя, давшее название Богемии, нынешней Чехии. – С. Ц.) до конца смел с земли». Иордан сообщает, что войска Бурвисты вторгались в германские области и, в частности, совершенно разорили землю франков. Досталось и причерноморским провинциям Римской империи. Сосланный сюда Овидий жаловался: «Кругом грозят жестокими войнами бесчисленные племена… Враг густыми толпами, подобно птицам, налетает и уносит добычу… поэтому редко кто осмеливается обрабатывать землю, да и тот, несчастный, одной рукой пашет, а в другой держит оружие… Чуть часовой с дозорной вышки подает сигнал тревоги, мы тотчас дрожащей рукой надеваем доспехи. Свирепый враг, вооруженный луком и напитанными ядом стрелами, осматривает стены на тяжко дышащем коне… Иногда, правда, бывает мир, но никогда веры в мир…»
