Я замешкалась на секунду. Затем, решив, что терять мне нечего, на всякий случай запустила в левую руку поток искр. Пригодится, если какое-нибудь чудище выскочит из-за угла. Уж коли растения здесь настолько ужасны, можно только догадываться, что за твари рыскают под землей. С другой стороны, и на открытом пространстве ночью вряд ли было безопасно. К счастью, голубоватый отсвет от пальцев позволял лучше разглядеть то, что творилось вокруг. И я снова возблагодарила духов. Если найду пещеру поукромнее и хворост, разожгу на ночь костер. Но пока в это мало верилось.
Я кралась с кинжалом, выставленным на изготовку, и светящейся ладонью.
Свет приближался. Затаив дыхание, я гадала, куда выйду. Но, сделав еще несколько шагов, обмерла от изумления, потому что свет излучала блестящая пластиковая панель, встроенная в стену. Она светилась ярче сотни крученых белых лампочек, которые давал мне Тим.
Что за черт! Тут есть электричество?!
И вдруг из ближайшего прохода послышались мужские голоса. Я юркнула в противоположное ответвление и сунула светящуюся руку под мышку. Вжалась в стену, стараясь не дышать.
Мимо прошли двое мужчин в комбинезонах, на груди у них что-то светилось красным. До меня донеслось отчетливое:
– Вы уверены, что это необходимо?
– Да. Сложный случай. Всё начинает выходить из-под контроля…
Глава 16
Эдэр не поверил своим ушам, но растерянность длилась не дольше секунды.
– Измена?! Какая, к черту, измена?! – взъярился он. – Это дурацкая шутка?!
Ответом ему были заостренные концы копий. Они, ничуть не шутя, коснулись тела со всех сторон. Воины, которых знал тысячу лет, смотрели на него как на предателя.
– Лучше подчинитесь, – сказал Глазырь. – У нас есть приказ доставить вас живым или мертвым.
Гигант побледнел. Не снится ли это? Может, Инесса подмешала чего в зеленое питье? Проще было решить, что он бредит, чем поверить в происходящее. И все-таки копья, что холодили кожу, были реальнее некуда.
Эдэр продолжал сжимать рукоятку меча, судорожно ища ответы.
Что они раскопали? Обнаружили, что вырезал чип и носит ложную серьгу? Вышли на Тима? Нашли чумашку? В чем он прокололся и когда?
Эдэр окинул взглядом площадь. Амос пыхтел с торжествующим видом, крепко вцепившись в поводья псидопса, Шеска с опасливым любопытством выглядывала из-под платка. Соленые таращились, разинув рты. Жадные до зрелищ горожане уже начали сползаться сюда, как тараканы на каплю меда.
Резкое чувство стыда окатило Эдэра с ног до головы. Ведь это он, будущий командо и начальник стражи, привык арестовывать, карать и ставить на место. А теперь… мир перевернулся вверх дном.
В долю секунды в голове промелькнуло и то, что при подобном обвинении выжить вряд ли удастся. Бежать?! Отец знал, что с двадцатью воинами ему не справиться. Допустим, метнувшись к Амосу и швырнув его на копья напротив, он сможет выхватить оружие у степняков. Это позволит выиграть несколько секунд. Воспользовавшись замешательством, перебьет троих или даже пятерых. А потом? Площадь блестела истоптанной плиткой, широкая и ровная, как ладонь. Значит, остальные просто примутся метать копья, мечи и кинжалы ему в спину. Шансов добраться до ближайшего здания не было. Он не успеет добежать даже до позеленевшей статуи бородатого мужика в кафтане, которого в народе звали Торгашом.
Быть забитым вот так позорно, как дикому зверю на стадионе? Нет уж.
Эдэр решил, что какими бы ни были обвинения, он имеет право голоса. И остается сыном командо. Потому должен вести себя с достоинством. К тому же сопротивление только убедит людей в правильности обвинения. И все же, – стучала кровь в висках, – кого они захватили: Тима или чумашку?
– Это ошибка, – спокойнее сказал Эдэр и бросил меч на землю. Подняв руки, произнес громко, чтобы слышали даже горожане, выглядывающие из окон: – Это ошибка. Я верен командо и Дикторату.
К удивлению Эдэра, конвоиры повели его не в сторону особняка, а к участку. Что отец забыл там? Он не появлялся у стражей уже больше года, все доверив сыну.
Увидев начальника в окружении воинов, ребята опешили и прекратили тренироваться.
– В чем дело, шеф? Что происходит? Вы одурели, что ли? Что за хрень?! – слышалось со всех сторон. Кто-то даже взялся за оружие.
Надежда шевельнулась в душе Эдэра.
– Всем сохранять спокойствие! – гаркнул Глазырь. – Мы выполняем приказ командо.
Позади послышался топот копыт и мощных лап, конвоиры выстроились по струнке, не спуская глаз с арестованного. Эдэр обернулся на шум. Во двор ворвалась кавалькада: Главный жрец, двое его помощников, младший братец, тринадцатилетний Марк, – на псидопсах, казначей на пегой кобылице и командо. Отец гордо восседал на белом коне, пожалуй, единственном во всем Дикторате. За плечами Главы развевалась седая коса, перевязанная золотой тесьмой, и багряный плащ с пятью хвостами дикобарсов, убитых на охоте. Вместо эполета на правом плече ощерилась клыкастой пастью голова мертвого хищника. Ворота по приказу командо тут же захлопнулись.
Гневный взгляд отца припечатал сына к месту. Сердце Эдэра дрогнуло. С одной стороны, он подвел его. С другой – Эдэр был уверен, что поступил правильно. Закон, который он должен был защищать, придуман подлыми жрецами. Установленный порядок давно пора было менять, а этих лысолобых поставить на место. Еще лучше – пинками выгнать из Диктората. Жалеть о спасении друга и чумашки Эдэр точно не собирался. И если бы можно было вернуть время вспять, он сделал бы все точно так же. Потому гигант не стал прятать глаза. Гордо вскинул подбородок и расправил плечи.
– Здравствуй, отец, – сказал Эдэр как ни в чем не бывало.
– Привязать к столбу, – вместо приветствия приказал командо.
– Но как же… шеф… – раздались неуверенные возражения.
Конвоиры принялись выполнять. В два счета толстая веревка обвилась вокруг кистей Эдэра, затянулась тугим узлом, и ее конец, перекинутый через перекладину врытых посреди двора столбов, заставил гиганта задрать руки выше головы. Рана на предплечье отдалась острой болью. Эдэр стиснул зубы. Но секунду спустя выкрикнул как можно более хладнокровно:
– Я хочу знать, в чем меня обвиняют! Закон дает мне такое право.
– И мы хотим знать, – рявкнул Вартан.
Его поддержали возмущенные товарищи. Бывшие подчиненные встали сплошной стеной, ожидая ответа хмуро и напряженно.
Наездники остановились перед столбами для наказания правонарушителей.
– Узнаете, – жестко ответил командо. – Я хочу, чтобы все знали о двуличии начальника стражи и о его преступлениях. Перед законом нет рангов. Закон одинаков для всех: и для метельщика, и для начальника стражи.
Над участком застыла тяжелая, мрачная тишина.
Похоже, отец намеренно избегал называть Эдэра сыном. Значит, все совсем плохо.
