– Можно тебя поцеловать? – медленно спросил Генри.
Джорджия знала его меньше часа, поэтому была уверена в том, что не должна ему этого позволять. Но в этом замкнутом, тесном пространстве, после того, как они вместе бежали, держась за руки, по темным улицам, ей казалось, что поцелуй будет едва ли не самой естественной вещью на свете.
Девушка кивнула, и их губы встретились.
Генри тихо застонал, словно наслаждаясь ее вкусом, и Джорджии понравилось, как это прозвучало, понравилось, что при этом она почувствовала себя красивой и желанной.
Рычаг переключения передач упирался ей в ногу, и это причиняло дискомфорт, но, когда язык Генри проник ей в рот, Джорджия почти перестала замечать неудобства.
– Придвинься ближе, – выдохнул он, пытаясь отдышаться.
Джорджия услышала шорох ткани и почувствовала, как его рука проникает под ее платье, медленно скользя все выше и выше по ноге. Сердце девушки забилось часто-часто.
Это было уже неправильно. Джорджия почувствовала странный трепет, и это ее слегка напугало.
Генри коснулся ее кожи над чулками. Его пальцы словно обжигали.
– Нет, – тихо сказала Джорджия, но он, похоже, не расслышал.
Пальцы, горячие и потные, продолжали двигаться по ее коже.
– Перестань, – произнесла Джорджия, и это прозвучало уже четче и громче. – Убери руки. – И она одной рукой оттолкнула его.
– Что не так? – спросил Генри, отстраняясь и хмурясь.
Внезапно он перестал казаться Джорджии таким уж привлекательным. Вблизи, в тесной машине, она видела открытые поры на его коже и красноту вокруг них. Губы у него потрескались, а голубые глаза были холодными.
– Просто прекрати, – выдохнула девушка, вытирая губы тыльной стороной ладони и чувствуя, что размазывает по лицу его слюну и свою помаду.
– Почему? Я думал, нам обоим это нравится. – Генри нахмурился.
Джорджия выпрямилась на сиденье, стараясь восстановить дыхание.
– Это неправильно. Мы совсем недавно познакомились.
– Ты не возражала, когда я остановил машину, – саркастически ухмыльнулся Генри.
– Я хотела прогуляться вдоль реки.
– Все вы так говорите, – сказал он, качая головой. – Вы, дебютантки, все одинаковы. Вам нравится задирать нос в своих роскошных платьицах, но на самом деле вы все хотите одного и того же.
Джорджия, не размышляя, сильно ударила его по лицу.
– Ах ты сучка! – зарычал Генри.
– Поверь мне, ты заслуживаешь гораздо большего. – Она попыталась открыть дверцу машины.
– Вот и правильно, убирайся.
– Чудесный джентльмен! – крикнула девушка ему вслед, когда мотор взревел и машина унеслась в ночь.
Глава 7
Пока Джорджия стояла на мостовой, глядя, как исчезают в темноте задние фонари машины Генри, начался мелкий дождь. Задрожав, девушка обхватила себя руками и начала проклинать погоду, проклинать Генри, проклинать весь этот чертов сезон. Она понятия не имела о том, где находится, и вокруг не было никого, у кого можно было бы спросить дорогу. Впереди Джорджия увидела какого-то бродягу, идущего по направлению к ней. Он что-то крикнул, и девушка испугалась. Она развернулась, чтобы пойти к мосту, но ее туфелька заскользила по мокрой мостовой, и Джорджия упала на четвереньки, пачкая в грязи подол платья.
Поднявшись, она внезапно почувствовала, что шатается, и, взглянув вниз, увидела, что каблук ее туфельки сломался. Джорджия сбросила туфлю и со злостью швырнула ее в реку, а потом, поняв, что проще будет идти босиком, бросила вслед и другую.
Перепрыгнув с плит дорожки на мостовую, девушка почувствовала, что она невероятно холодная и шершавая. Чуть дальше от реки на улицах уже были люди, и Джорджии удалось узнать у прохожего, где находится ближайшая станция метро: он указал на тот берег реки, где была Патни-бридж.
Шагая в ту сторону, девушка качала головой. Как она могла оказаться в таком положении? Джорджия знала, что опыта общения с противоположным полом у нее практически нет, но ведь кое-что ей все же было известно.
Отучившись в пансионе мадам Дидье, она перебралась в маленькую съемную квартиру, которая принадлежала подруге ее подруги. Освободившись от пристального надзора и уроков по составлению цветочных композиций, Джорджия начала тайком посещать лекции в Сорбонне. Она не училась в знаменитом парижском университете официально, но ее французский был достаточно хорош, чтобы она могла избежать проблем, если у нее спросят студенческий билет, – и именно там, на последнем ряду лекционного зала, в свою последнюю неделю в Париже она познакомилась с Жаком.
А потом они выкурили традиционную после лекции сигарету во дворе, куда он пригласил ее выпить кофе и обсудить особенности творчества Мольера. Жаку был двадцать один год, он был из Ниса, и ему нравилось считать себя коммунистом. Несколько дней спустя он повел Джорджию в джаз-клуб, а потом в забегаловку на левом берегу, где они просидели до трех часов утра, обсуждая с его друзьями свободу искусства в Советском Союзе.
В ночь перед отъездом Джорджии они отправились выпить пива и поесть устриц в кафе на левом берегу, в котором раньше бывали Хемингуэй и Фитцджеральд. А потом гуляли над Сеной, прошли через Мост искусств к Лувру и довольно страстно поцеловались у входа в музей. Джорджия волновалась по поводу поцелуя еще до того, как все случилось. У мадам Дидье девочки часто пробирались друг к другу в комнаты, после того как гасили свет, и рассказывали о своем сексуальном опыте – точнее о его отсутствии. Они практиковались во французских поцелуях на кистях своих рук, проталкивая язык через маленькое отверстие между сжатыми большим и указательным пальцами. Но, когда дошло до дела, все произошло инстинктивно, и это было довольно приятно, даже когда рука Жака скользнула Джорджии под блузку. Он пригласил ее в свою квартиру-студию в районе Бастилии, и, когда она отказалась, принял это как джентльмен – именно поэтому ее так удивила невоспитанность Генри Боуэна.
Дождь все усиливался. Джорджия посмотрела вниз и увидела, что оставляет за собой след из краски цвета темной фуксии.
– Не могу поверить! – сказала девушка, и слезы полились у нее из глаз.
Она услышала, как позади нее затормозила машина, и поначалу не осмелилась оглянуться. Меньше всего ей хотелось оказаться в полицейском автомобиле из-за подозрения в неподобающем поведении.
– Ты в порядке?
Обернувшись, Джорджия увидела темно-красный спортивный автомобиль, остановившийся на мосту. Стекло со стороны пассажирского сиденья было опущено, и девушка заглянула в салон, чтобы рассмотреть водителя. Он показался ей смутно знакомым, но она не могла вспомнить, где его видела, и из-за этого ее пульс забился часто-часто.
– Ты в порядке? – повторил вопрос водитель.
– Да, в порядке, – пробормотала Джорджия, зная, что ей следует тут же продолжить свой путь.
