— О нет, — улыбнулся Эдгар. — Вы сядете в седло, я поведу Молнию под уздцы, а граф пойдет следом и будет присматривать за пленником.
Слава Богу, Стефан оказался негодным надзирателем. Путь лежал по пересеченной местности, он все время отставал, да и ослаб от потери крови. Порой, когда он заметнее отдалялся, я начинала слегка пинать пленника, не понимая, отчего тот мешкает. Я ведь сидела перед ним и чувствовала, как он тихонько возится, то замирает, то снова начинает ерзать. Если бы в седле сидела не я, его действия весьма скоро можно было бы заметить. Пока же я отвлекала Эдгара, разъясняла ему обратную дорогу.
Мы уже приближались к месту сбора охотников и уже явственно различали голоса рогов, трубивших «отбой», когда я почувствовала толчок и поняла, что осталась на лошади одна. Позади послышался треск, топот ног и проклятия Стефана. И тотчас Эдгар кинулся следом. Я видела, как он вновь метнул нож, но тот вонзился в ствол дерева, за который успел прыгнуть беглец. Эдгар по-прежнему преследовал его. Мы со Стефаном остались одни. Какое-то время мы прислушивались к шуму погони, потом переглянулись. Стефан нахмурился.
— Как это ему удалось освободиться, Бэртрада?
Я пожала плечами.
— Возможно, вы его плохо обыскали и у этого разбойника остался припрятанный нож. — И добавила: — Но Эдгар-то его догонит.
Эдгар вернулся ни с чем. Глядя на Стефана, он сокрушенно развел руками.
— Его спасение было в проворстве. И он не упустил свой шанс.
* * *
Только через пару дней, когда толки о происшедшем поутихли, я сочла уместным переговорить с Робертом. И как же я кричала на него, даже топала ногами.
— Понимаешь ли ты, что чуть не лишился своего доброго имени, дурак! Ах, светлейший граф Глочестер — и надо же, всего лишь подлый убийца. Я спасла твою шкуру, но теперь и Стефан и Мод что-то заподозрили и косятся на меня, как на предательницу.
Для меня это было тем более прискорбно, что, потеряв связь с ними, я отдалилась и от Эдгара. Разумеется, он нанес мне визит после случившегося на охоте, мы даже сыграли с ним партию в шахматы, но, когда он сообщил, что через неделю покидает двор, я не сумела найти подходящего предлога, чтобы удержать его. Наверняка Стефан и Мод поделились с ним подозрениями в отношении меня, и теперь в поведении Эдгара, несмотря на его неизменную любезность, чувствовалась некая отчужденность. Где уж тут намекать, что хочу за него замуж.
Зато Глочестер выглядел виноватым.
— Ты ведь сама понимаешь, Бэрт, у меня не было выхода. Стефан очень много знает и…
— Да ни черта я не понимаю!
Больше не было нужды притворяться. Слишком многим был обязан мне брат, и теперь пришла пора выложить все, как на исповеди.
Я сидела в кресле, положив ноги на скамеечку у жаровни. В маленькой комнате было полутемно, света от угольев в жаровне маловато, а тусклый свет февральского дня еле сочился сквозь толстую слюду в оконце. И все же я видела, как Роберт смущен, то и дело нервно трет свой огромный подбородок. Но по мере того, как он говорил, голос его набирал силу, а голова запрокидывалась все горделивее.
Оказывается, дело в нескончаемых ссорах дома Анжу с королем Генрихом Боклерком. Из-за этого его наследница Матильда оказалась как бы принадлежащей к стану его врагов. И хотя она — его единственный законный ребенок, но трон-то он ей оставит только в том случае, если она родит сына, что, исходя из ее отношений с мужем, представлялось маловероятным. Поэтому многие в окружении короля подговаривают его изменить завещание в пользу Теобальда. Генрих прислушивается к этим речам, хотя что на уме у короля, никогда не ясно. Два года назад он заставил своих вассалов присягнуть Матильде, а теперь почти не упоминает об этом и ведет активную переписку с Теобальдом. Но Глочестер заинтересован, чтоб наследство перешло именно к Матильде. Если же король переделает завещание в пользу племянника — можно только догадываться, какое возвышение ждет это ничтожество Стефана. У его брата Теобальда уже есть и графство Блуа, и графство Шампань, и Шартрские владения. Если он получит и Нормандию с Англией… Ведь Стефан — английский граф и большую часть времени проводит именно в Англии. При воцарении же Теобальда он вполне может рассчитывать, что старший брат сделает его наместником и полновластным господином в Англии, в то время как Теобальд будет править на континенте. Но этого не мог допустить Глочестер. Он кровный брат Матильды и может возвыситься только при ней. Однако если наберет силу клан Блуа — Теобальд, Стефан и епископ Генри Винчестер — Роберт будет просто вассалом при них. А он хотел быть властителем. И пока сестра будет в Анжу, сам рассчитывал править Англией от ее имени.
И Роберт решился подкупить Стефана. Еще неизвестно, что предложит брату Теобальд, ведь поговаривают, что меж ними не самые добрые отношения. Глочестер готов предложить графу Мортэну поделить власть в Англии, пока Матильда будет на континенте ссориться с мужем. И для этого Стефану надо было только опорочить Теобальда, наговорить королю на старшего братца… Но все свелось к тому, что Стефан решительно отверг предложение Глочестера и даже пригрозил сообщить Матильде, каковы планы на ее королевство коварного Роберта. Был ли после этого у Роберта выход? Ведь если Матильда перестанет доверять брату… И он решил устранить графа Мортэна.
— Теперь-то я сознаю, что сделал глупость, — удрученно говорил Роберт. — Это могло обернуться для меня позором и изгнанием. Черт побери, все твердят, что я любимец короля, но мало кто знает, как сильно Генрих привязан к Стефану. Да, я мог бы погубить себя, а ты спасла меня, Бэрт. Мой человек обо всем поведал мне. Теперь он далеко. А ты… Я в неоплатном долгу перед тобой, сестричка.
Этих слов я и добивалась от него.
— Что ж, услуга за услугу. Я помогла тебе спасти честь, а ты за это устроишь мою судьбу.
И потребовала, чтобы он помог мне выйти замуж за Эдгара Армстронга.
Поначалу я выслушивала его гневные речи — о том, что этот сакс мне не пара, что он недостоин и коснуться женщины, в которой течет кровь Завоевателя. Но когда он выговорился, я спокойно напомнила, что он мой должник.
Роберт устало махнул рукой.
— Что ты от меня хочешь?
Во-первых, чтобы он сблизился с Эдгаром, и это даст ему повод начать восхвалять сакса перед королем. Далее я сказала о своем плане насчет Восточной Англии и вакантного места тамошнего шерифа. Стефан добивается шерифского жезла для Эдгара, так пусть он получит его не от графа Мортэна, а от Глочестера. Почву для возвышения Эдгара я и Стефан уже подготовили, и, если отец колеблется, то это до тех пор, пока Эдгар не снимет плащ храмовника. Но если Эдгар выйдет из ордена… а это произойдет несомненно, если он обручится, то отец не будет раздумывать. Далее от места шерифа к титулу графа — один шаг. И я, как его законная супруга, стану графиней.
Я давно все это продумала. Конечно, мне нравился Эдгар, но только в том случае, если при нем я стану не женой саксонского тана, а могущественной графиней. Я возвышу своего мужа, сделаю своим должником и этим смогу подчинить себе, стану его госпожой.
