В ожидании ответа он затаил дыхание. Залив Самана был большим: он вклинивался в землю со стороны Атлантического океана на расстояние около тридцати миль, а его ширина – с севера на юг – превышала пять миль. Если этот рыбак не укажет более точных ориентиров, от его рассказа не будет никакой пользы.
– Возле Кайо-Левантадо, – последовал ответ.
Ура! Прямое попадание! Теперь Маттере нужно было узнать точное место. Похоже, пришло время поговорить так, как говорят деловые люди. Если бы этот рыбак сразу запросил большую сумму денег, это означало бы, что у него, скорей всего, нет никакой действительно ценной информации. За те два года, в течение которых Чаттертон и Маттера работали вместе, несколько раз какие-то местные жители приходили к ним и говорили, что могут показать, где лежат затонувшие суда, причем почти всегда за вознаграждение. Один из них даже обещал показать им, где именно покоится на морском дне «Сан-Мигель» – возможно, самый ценный из всех когда-либо затонувших испанских галеонов – за вознаграждение в размере двух миллионов долларов наличными. Чаттертон и Маттера всегда отвергали подобные предложения. По их мнению, если у человека имеется действительно ценная информация про затонувшее судно, он не станет требовать деньги вперед – он предпочтет заключить сделку, согласно которой ему будет причитаться определенная часть ценностей, которые будут обнаружены на затонувшем судне. Все остальные варианты представляли собой всего лишь стремление быстренько – и незаконно – поживиться, столь популярное в диких районах этой страны.
– Что я могу тебе предложить? – спросил Маттера.
– Дай мне столько, сколько ты сочтешь справедливым, после того как найдешь этот корабль, – ответил старик.
Они ударили по рукам, и Маттера вытащил маленький блокнот с обложкой из черной кожи. Несколькими минутами позже у него уже имелось описание того места, где находился затонувший пиратский корабль – у северного берега залива на расстоянии менее мили от виллы. Поскольку данное место находилось почти в четырех милях от Кайо-Левантадо, это превышало установленные Чаттертоном и Маттерой пространственные пределы поисков, однако глубины там были, похоже, соответствующие, имелся подходящий для кренгования пляж и обеспечивалось прекрасное прикрытие для пиратов, позволяющее им вести огонь по английским военным кораблям.
Поблагодарив рыбака, Маттера попрощался с ним и вернулся к своему автомобилю. Сев за руль, он осмотрел свой пистолет, чтобы убедиться, что магазин заполнен патронами до отказа и что в патроннике есть патрон. Начав движение вдоль по улочке, он крутил руль коленями, поскольку в одну руку он взял пистолет, а другой держал блокнот с информацией о местонахождении затонувшего пиратского корабля. Сейчас Маттере не хотелось выпускать из рук ни одного из этих двух предметов.
Глава 6
Искать уже больше негде
Когда Чаттертон вернулся из Соединенных Штатов, экипаж загрузил свой катер и отправился к тому месту, где, по утверждениям дедушки старого рыбака, затонул какой-то пиратский корабль.
Они начали свои поиски примерно в двухстах ярдах от берега. Глубина там составляла около тридцати футов. Эренберг едва поспевал заносить информацию о сигналах магнитометра. На дне здесь лежало что-то большое и металлическое. В этом сомнений не было. Эренберг позвал своих коллег и сообщил им об этом.
Обычно они тратили день или два на то, чтобы полностью обследовать выбранный ими участок при помощи магнитометра и обобщить полученную информацию. Однако в данном случае Чаттертон и Маттера сразу же стащили с себя футболки и шорты и облачились в снаряжение для подводного плавания. Не успели Эренберг и Кречмер пожелать им удачи, как они уже спрыгнули с борта в воду, чтобы выяснить, что это за массивный объект находится под ними.
Опустившись на мягкое илистое дно, они посмотрели на показания своих глубиномеров. Глубина составляла здесь двадцать восемь футов, а ведь, насколько они знали, примерно на такой глубине и покоилось на морском дне «Золотое руно».
Задача состояла в том, чтобы найти предмет, заставлявший магнитометр подавать сигналы. Они прихватили с собой с катера ручной магнитометр, и когда стали перемещать его вперед и назад, прибор начал свистеть в наушники Чаттертона. Маттера смог услышать это через воду с расстояния в три фута. Они продвигались вперед, руководствуясь этими сигналами, пока не увидели чуть поодаль какой-то предмет. Это была своего рода стена, выступающая из илистого дна на высоту двадцать футов. Объект этот был массивным и, судя по идеальным прямым углам, созданным руками человека. Приблизившись к этому объекту, они смогли получше рассмотреть его верхнюю часть. Им обоим показалось, что это что-то вроде планшира
[17] или верхнего края борта судна, и когда они подплыли еще ближе, стало ясно, что они были правы. Это вызвало у них разочарование, потому что данный планшир был изготовлен из стали, а сталь впервые начали производить в промышленных масштабах лишь в середине девятнадцатого века, то есть более чем через сто пятьдесят лет после того, как «Золотое руно» затонуло.
Тем не менее Чаттертон и Маттера решили осмотреть данный объект сверху. Поплыв над ним и глядя вниз, они увидели ряды скамеек, каждая из которых была рассчитана на пять или шесть пассажиров. И Чаттертон, и Маттера выросли в Нью-Йорке, и хорошо знали, как выглядит паром, перевозящий пассажиров через реку. Им оставалось только надеяться на то, что, когда этот паром пошел на дно, он был пуст или же что всем пассажирам удалось спастись.
Им обоим не раз доводилось видеть человеческие останки на затонувших судах, и сейчас они морально приготовились к тому, что увидят их опять. Возле одного из краев парома Маттера заметил что-то такое, что показалось ему бедренной костью человека. Он решил поразгребать обломки в этом месте, но едва он приблизился к этому объекту, как песок и ил возле его руки вдруг разлетелся во все стороны, словно произошел небольшой взрыв, и к его лицу резко придвинулся неизвестно откуда появившийся ряд острых, как бритва, зубов. Маттера невольно отпрянул назад и, потеряв равновесие, опрокинулся на спину. Снова приняв вертикальное положение, он увидел того, кто на него напал. Это была четырехфутовая барракуда, и она, похоже, снова собиралась пойти в атаку. Местные жители поговаривали, что барракуды в этих местах сумасшедшие, что они стали такими потому, что едят рыб-попугаев, зараженных токсинами (эта болезнь называлась «сигуатера»), и что они разорвут лицо человека в клочья, если им представится такая возможность. Маттере не хотелось проверять, правда это или нет. Размахнувшись огромным объективом своего фотоаппарата, он стукнул им барракуду по носу, и та тут же стремительно уплыла прочь.
«Извини, дружище, – мысленно сказал Маттера. – Мы тут просто ищем пиратов».
Ни он, ни Чаттертон не нашли человеческих останков. Они осматривали этот участок в течение еще двух дней, надеясь все-таки обнаружить «Золотое руно», однако все сигналы, полученные от магнитометра, были связаны с найденным ими паромом. Сделав несколько звонков, они выяснили, что какой-то паром затонул в здешних водах в 1970-е годы. Власти Саманы были рады узнать об этой находке, потому что до сих пор место гибели парома было неизвестно. Однако искать больше было негде. И никто из них не знал, что же делать дальше.
