– Сколько пушечных ядер нашел Маттера? – спросил Боуден.
– Два. В течение одного часа. Ты можешь себе представить, что еще там есть, Трейси? Оружие, кости, сокровища – кто знает? Отдай этот остров Министерству культуры. Обломки затонувших судов они находят часто. Они находят затонувшие галеоны. А сколько они нашли пиратских островов?
Боуден выглядел встревоженным. Он когда-то предупредил Чаттертона и Маттеру, что его лицензия не распространяется на сушу и что он не хочет переступать установленные для него границы, чтобы не рассердить чиновников Доминиканской Республики. Чаттертон попытался успокоить его: в конце концов, будут ли в Министерстве культуры и в самом деле расстраиваться из-за того, что он раскрыл тайну исторической битвы военных моряков с пиратами?
– Это твой остров, Трейси, – сказал Чаттертон. – «Золотое руно» – это твоя идея. Однако теперь ты можешь представить тамошним чиновникам не только обломки пиратского корабля – ты можешь представить им пиратский лагерь. Сколько таких лагерей имеется в мире? Отдай Министерству культуры этот остров. И давай закончим работу над «сахарным судном».
Однако Боуден, похоже, все еще сомневался, и Чаттертонподумал, что знает почему. Обломки «сахарного судна» лежали на глубине сорока четырех футов, тогда как охотник за сокровищами Уильям Фипс сообщал, что видел затонувшее «Золотое руно» всего лишь через несколько месяцев после того, как оно пошло на дно, и что оно лежало при этом на глубине двадцати четырех футов. Данное несоответствие, как Боуден часто говорил Чаттертону и Маттере, смущало его.
– Я не думаю, что «сахарное судно» – это «Золотое руно», – сказал Боуден.
Чаттертон некоторое время посидел молча.
– Ну хорошо, Трейси, – сказал он. – Спасибо, что потратил на меня время.
Уже сев в автомобиль, Чаттертон позвонил Маттере и рассказал ему о своей встрече с Боуденом. Лично ему, Чаттертону, теперь стало ясно – Боуден никогда не согласится возобновить работу над «сахарным судном», какие бы доказательства ему ни предъявляли. Ведь старик убежден, что раз глубина там уж слишком большая, то «Золотое руно» там затонуть никак не могло. После этого разговаривать было уже не о чем.
Маттера знал, что в понимании Чаттертона это должно означать конец всего проекта. Он проработал с этим человеком уже два года и по некоторым аспектам знал его даже лучше, чем своих родных братьев. Нельзя требовать от такого человека, который был готов размахивать молотом возле боевых взрывчатых веществ в затонувшей немецкой подводной лодке, отказаться от того, что взывает к нему, – от чего-то такого, что является грандиозным и редким и до чего, по его мнению, он вполне может добраться.
– На этом, видимо, все заканчивается, Джон, – сказал Маттера.
Но Чаттертон его не слушал.
– Я думаю, есть другой способ, как сделать это, – сказал он. – Я возвращаюсь.
Глава 18
«Золотое руно»
Члены экипажа «Исследователя глубин» еще ничего не знали о плане Чаттертона, когда садились в свой катер в конце февраля 2009 года, но было ясно одно: Чаттертон вернулся в залив, чтобы снова заняться поисками. Магнитометр, хранившийся на вилле, был извлечен из чехла и принесен на катер. Он теперь лежал в деревянном ящике и казался экипажу старым другом.
Чаттертон запустил двигатели и затем, сделав крутую дугу, направил катер прочь от виллы в сторону «сахарного судна». Маттера опасался, что это в конце концов может произойти – что упрямство Боудена заставит их с Чаттертоном зайти слишком далеко и попытаться взять все дело в свои руки. Бунт, однако, не относился к числу допустимых вариантов. И Маттера, и Чаттертон любили и уважали Боудена и считали его своим другом. Идея разыскать обломки этого затонувшего пиратского корабля принадлежала Боудену, а не им, и поэтому начать самовольничать – это было бы с их стороны нечестно. Кроме того, они сами презирали тех, кто пытался перехватить что-то у других. Маттера уже собирался напомнить обо все этом своему компаньону, когда тот вдруг резко повернул штурвал вправо и, проследовав мимо «сахарного судна», направил катер прямо к острову. Двумя минутами позже они уже пристали к берегу.
– Что мы сейчас будем делать? – спросил Эренберг.
– Пушечные ядра являются неопровержимым доказательством, – сказал Чаттертон. – Они подтверждают, что Баннистер был на этом острове. Это первое веское доказательство за более чем триста лет – с того самого времени, когда здесь побывал Фипс. Но мы так сильно сконцентрировались на «сахарном судне», что не прошлись с магнитометром вдоль берега этого острова. Сегодня это изменится.
– И что мы будем искать? – спросил Кречмер.
– Не знаю, – ответил Чаттертон. – Думаю, возьмем все, что остров нам отдаст.
Они начали обследовать морское дно при помощи магнитометра вдоль берега острова. Такая работа была трудной: остров имел неправильную форму, с резкими перепадами глубин возле берега, а валяющиеся возле него на дне современные обломки могли повредить их чувствительное оборудование. Чаттертон, однако, не прекращал эту работу, пока не охватил ею все побережье острова – даже его обратную сторону, на которой, как всем им было известно, ничего не происходило.
Закончив обследование морского дна, экипаж вернулся в центр дайвинга, чтобы обработать полученные данные. Эренберг начал фиксировать аномалии в средней части северной стороны острова, где, по мнению Чаттертона и Маттеры, и произошел бой пиратов с военными моряками. Всем не терпелось помчаться на «Зодиаке» обратно к острову и побыстрее осмотреть те места морского дна, над которыми поступали сигналы от магнитометра, но им пришлось ждать, когда Эренберг закончит обработку данных. К концу дня результаты их работы с магнитометром были уже полностью готовы: они представляли собой электронную карту с крестиками в местах, в которых еще никто никогда раньше не проводил поисков.
Члены экипажа охотно заложили бы часть сокровищ, которые они надеялись найти, в обмен на дополнительные восемь часов светлого времени, но у них не было другого выбора, кроме как подождать до следующего утра. А еще им в любом случае нужно было позвонить Боудену. Они чувствовали, что подбираются к чему-то важному, и его следовало об этом уведомить. Маттера связался с ним по телефону. Боуден сказал, что скоро приедет.
На следующее утро экипаж прибыл на катере к северному берегу острова Кайо-Вихия. Несколько туристов шагали по пешеходному мосту, соединявшему курортный комплекс с островом, и любовались восходом солнца. Все выглядело так, как будто это всегда было самое тихое и мирное место на планете.
Кречмер бросил якорь, а затем еще и привязал корму катера веревкой к растущей на берегу пальме. После этого они с Маттерой сняли «Зодиак» с крыши катера и спустили его на воду. Проплыв над всеми местами морского дна, отмеченными на их карте крестиками, и пометив каждое из них при помощи буйка, Чаттертон и Эренберг надели свои водолазные костюмы и погрузились в воду, чтобы поочередно осмотреть все эти места.
