Тимош набрал по вайберу Моник, но связи не было. И он обратился за советом к своему наставнику – Сальвадору Дали. «Любовь – это нечто неведомое, входящее через глаз и утекающее с кончика полового члена в виде капелек, срывающихся с него более или менее обильно. Любовь – это самая оглупляющая сила из всех, что только существуют в жизни человеческих существ. Оглупляющая до такой степени, что влюбленный впадает в трясучку и начинает пускать слюни. Пускать слюни, словно кретин».
– Пора прекратить пускать слюни, надо действовать! План Марты – это путь к свободе и возможность вернуть Моник!
Тимош теперь относился к своему участию в будущем похищении гораздо спокойнее, чем раньше. Снова и снова он прокручивал в памяти разговор с Мартой. Спать не хотелось, да и было еще не поздно. В замке, как в селе, с наступлением темноты замирала жизнь и все звуки, за исключением изматывающего шансона за стенкой.
Тимош зашел на сайт аэропорта «Борисполь». Из ночных рейсов по времени ему подходил берлинский – в три ночи. Он взглянул на часы: половина десятого – поздновато звонить. Он все же решился, набрал номер мобильного телефона Леночки.
– Алло! – приглушенным голосом отозвалась Леночка.
– Кто это тебя? – послышался недовольный мужской голос, и сердце Тимоша упало – она с кем-то живет?! Хотя какая ему разница? Их пути разошлись несколько лет назад – навсегда.
– По работе, – ответила Лена и сказала в трубку: – Минутку!
Слышно было, что Лена куда-то идет. Звук вечерней улицы – она вышла на балкон.
– Это Тимош.
– Я узнала.
– Извини, я, наверно, не вовремя. Может, позвоню завтра?
– Сейчас с утра до ночи не вовремя – я замужем, родила дочку. Как ты?
– Все прекрасно – учусь во Франции.
– Я знаю. Ты в прошлый раз сказал, что приехал оттуда.
– Нарисовался родственник – дядя-миллионер, он души во мне не чает, сделал своим наследником, но это долгая история, не по телефону. При встрече расскажу. Извини, но мне не к кому обратиться – все старые номера телефонов остались в прошлом.
– В тот раз ты позвонил мне на квартиру родителей…
– Твой телефон… в моей памяти остался и не хочет покидать ее. – Тимош чуть не добавил «как и ты».
– Тебе нужна помощь?
– Я сейчас нахожусь за пределами Киева, и мне нужно купить билет на транзитный ночной рейс до Берлина, самолет летит через два дня. Я понимаю, ты вряд ли сможешь помочь. Подскажешь номер телефона кого-нибудь из наших? Я обратился бы к Феде, но у него вряд ли найдутся деньги на билет.
– Если с билетами на этот рейс нет проблем, я тебе куплю. О результате сообщу эсэмэской.
– О-о! Не знаю, как тебя благодарить!
– Как тебе передать билет?
– Я приеду в Киев ночью, буквально перед рейсом, – сказал Тимош как-то неуверенно.
– Хорошо, я в тот день пойду ночевать с ребенком к родителям. Позвонишь – я вынесу билет. Извини, больше я не могу говорить, при встрече поболтаем.
Тимош вздохнул с облегчением. Леночка не подведет, сделает, что сможет, – главное, чтобы были билеты на этот рейс. В противном случае придется ехать через Польшу, на автобусе, поезде, самолете – на чем угодно, лишь бы поскорее оказаться как можно дальше отсюда.
В голове по-прежнему шумело: за ужином переусердствовал с коньяком. Он вышел из комнаты и спустился вниз, решив прогуляться по парку.
Дежурный охранник сидел в вестибюле в кресле. Он не удивился, когда Тимош сказал, что хочет выйти в парк, и открыл ему ключом входную дверь.
Побродив в одиночестве по темным аллеям и уже возвращаясь в дом, Тимош заметил вспыхивающий сигаретный огонек. Пошел на него. Оказалось, это бармен Дмитрий вышел покурить.
– Не спится? – сочувственно произнес Тимош.
– Рано еще ложиться. Я день отработал, теперь отдыхаю.
– Как тебе тут? Разве не лучше работать барменом в каком-нибудь престижном заведении, где всегда полно людей? Там веселее! Да и заработки, наверное, побольше…
Парень посмотрел на него со снисходительной улыбочкой:
– Как сказать… У меня здесь зарплата, как у директора ресторана в Коростене, и я не перетруждаюсь. В «большую жизнь» я всегда успею.
– А не жаль потраченных в этой глуши лет, даже с учетом хорошей зарплаты? Время беспощадно – ни одна минута жизни никогда не вернется. Не думаю, что заработанные здесь деньги помогут тебе в будущем коренным образом изменить свою жизнь к лучшему. Тогда зачем? Кусок мяса в молодости значительно вкуснее, чем в обеспеченной старости. Зачем тогда деньги? На лекарства и клизмы?
– Пару лет поработаю здесь, этого будет достаточно. Прошу меня извинить, пойду в дом. Завтра рано вставать – приходится время от времени помогать на кухне. Намечается большой сбор, приедут приятели хозяина, а они люди привередливые, надо будет помочь повару Джузеппе – я в этом кое-что смыслю.
В одиночестве ходить по аллеям парка Тимошу расхотелось, и через пару минут он также вернулся в дом. «Задал бармену вопросы, которые волнуют меня самого. Его золотая клетка устроила бы, а меня? Как бармен поступил бы на моем месте: надеялся бы, что в отдаленном будущем получит миллионы по завещанию, или удовлетворился бы малым, как я, решившись на кражу?»
7
Чем меньше времени оставалось до «дня Х», как его назвала Марта, тем больше волновался Тимош. Он уже несколько раз порывался пойти к Марте и наотрез отказаться от участия в похищении короны, но в последний момент ему удавалось сдержать свой порыв.
«В жизни я ничего не брал без разрешения, даже жвачку ни разу не стянул, а тут – украсть древнюю корону! Это унизительно и подло! Григорий Вилкас финансово поддерживал нашу семью, оплачивал мою жизнь и учебу в Париже даже после смерти тети Магды, завещал миллионы мне, по сути, чужому человеку. Мое участие в краже древней короны – это подлый поступок! И еще не поздно отказаться! Но тогда – прощай, Моник, прощай, Франция! Прощай, мечта о высоком искусстве… Остаться в этой шикарной тюрьме, где передо мной, как перед доверчивым осликом, повесили морковку, до которой я вряд ли когда-нибудь дотянусь? Надо решиться выполнить намеченное! Это выход из сложившейся ситуации, причем не самый худший!» – уговаривал Тимош себя. Единственное, на что его хватило, – это спросить у Марты, почему бы ей самой не провернуть эту операцию. Зачем он ей нужен, если у нее все схвачено?
– Я не могу отвлечь Ивана Ивановича и одновременно проникнуть в апартаменты Вилкаса, – пояснила Марта, и это был веский аргумент. – Иначе зачем бы мне с тобой делиться?
В день похищения Тимош проснулся разбитым: всю ночь он провел в полусне и совсем не отдохнул. Самочувствие было отвратительное, ему хотелось выспаться. Даже Моник незаметно отошла на второй план. В таких растрепанных чувствах как-то не до любви. Услышав знакомый стук, Тимош открыл окно и стал крошить белый хлеб на отлив. Голубка подошла поближе и стала нетерпеливо клевать хлеб прямо из его рук.
