– Вас понял, сэр.
Глава 70
Плато Гиза, Египет
Уже смеркалось, и багровый диск солнца наполовину спрятался за горизонтом, заливая пустыню потрясающе красивым оранжевым светом и придавая трем огромным пирамидам – Хеопса, Хефрена и Микерина – желтоватый оттенок. Сфинкс, гордый страж комплекса пирамид, купался в вечернем зное. Знаменитые гробницы уже начинали остывать.
Еще один день на плато Гиза подходил к концу. Все шло своим чередом. Комплекс пирамид полнился гомоном и возбужденными возгласами туристов, криками верблюдов, ревом машин. Туристы парковали автомобили в оскорбительной близости к пирамидам. Экскурсоводы тащили в поводу упрямых верблюдов, груженных последними на сегодня отдыхающими. Люди приехали сюда насладиться не только важнейшей достопримечательностью Египта, но и самым потрясающим зрелищем, возможным в этой стране: за Великими пирамидами вот уже тысячи лет садилось солнце.
И никто не знал, что пару минут назад авиадиспетчеры сообщили военным о присутствии нескольких неопознанных объектов, вошедших в воздушное пространство Египта. Военные готовы были поднять истребители, но их остановили срочные звонки из Белого дома в Вашингтоне, поступившие в администрацию президента Египта. Давались гарантии, следовали обещания, сыпались заверения. Истребители были остановлены, а летательным аппаратам позволили приземлиться на плато Гиза.
Никто на плато этого не знал. Первым, что заметили туристы и экскурсоводы, был гул, который усиливался с каждым мгновением. Он нарушал привычные звуки вечера, и все больше людей крутили головами по сторонам, позабыв о волшебном закате. На небе появились черные точки, и они стремительно увеличивались.
Реактивные самолеты. Истребители. Вертолеты. Все они летели рядом с самолетом колоссального размера, в котором знатоки могли бы узнать «Боинг C-17» «Глоубмастер». Он был огромен, а черная матовая краска на его боках, казалось, впитывала остатки дневного света. Опускаясь, самолет выпустил ложные тепловые цели, создавая помехи для возможных ракет с системами самонаведения. Тепловые ловушки оставили в небесах следы дыма, образующие жутковатый запутанный узор. Этот самолет казался ангелом смерти, спустившимся на равнину с древними памятниками, чтобы вершить праведный суд. Другие летательные аппараты не отставали. Рев стоял оглушающий.
Каждый человек у подножия пирамид – и мужчина, и женщина, и ребенок – остановился и уставился в небеса, прикрывая глаза от солнца. Никто не сомневался в том, что эта громада пролетит мимо.
Но вскоре стало понятно, что самолеты и вертолеты опустились слишком уж низко, и восхищение на лицах сменилось тревогой и призывами к бегству.
Когда порывами ветра от лопастей с земли подняло песок, люди стали разбегаться во все стороны. Сейчас самолеты и вертолеты уже были так низко, что можно было разглядеть фигуры пилотов в кабинах.
Восторг от величия пирамид Гизы сменился опасениями за свою жизнь.
Сидя в «боинге», Кроули с удовольствием наблюдал за тем, как к нему на помощь приходило подкрепление.
Тиммс сдержал слово и все организовал. Когда «Глоубмастер» вошел в воздушное пространство Египта, к нему присоединились четыре истребителя-бомбардировщика «Джордж Буш» с базы США на Средиземном море и еще четыре авианосца «Рональд Рейган» с базы на Суэцком канале. Ударные вертолеты модели «Апач» прибыли с секретной базы в Судане и теперь повисли над песчаными просторами, напоминая рассерженных насекомых. Лопасти винтов вращались со страшной скоростью, автоматические пушки на носу поворачивались из стороны в сторону. Несколько конвертопланов V-22 «Оспри», прибыв с базы ВВС США «Инджирлик», зависли над плато с открытыми дверями. Солдаты спецназа махали пассажирам «Глоубмастера».
Последние события лишили Кроули нескольких членов команды. Он служил с Гринхэмом и Хелен много лет, а теперь они оба были мертвы. Гринхэм сам прошел службу в подразделениях специального назначения и был незаменимым сотрудником. Хелен же и вовсе была правой рукой Кроули, она всегда служила буфером между ним и Тиммсом, а значит, между ним и Белым домом. Остались Фиббс и Гилвелл, оба узкие специалисты, агенты, к которым обращаешься с особыми заданиями. И Шапаль… Что ж, Шапаль – это совсем другой разговор. Впрочем, оперативник был человеком собранным и целеустремленным, этого у него не отнять.
Когда эскадрон с «боингом» во главе подлетел к плато, Кроули выглянул из окна командного пункта и увидел, как люди внизу разбегаются, прячутся в автобусах, скачут в пустыню на ставших невероятно сговорчивыми верблюдах. Шапаль надел гарнитуру и начал переговоры с пилотами конвертопланов и истребителей. Он благодарил команды реактивных самолетов и ударных вертолетов, которые эскортировали их на тот случай, если Белый дом не договорится с египетскими властями и понадобится сила. Теперь же они отделились от эскадрона, с ревом набирая высоту. Остались «Глоубмастер» и четыре конвертоплана по обе стороны от «боинга». Они летели уже совсем низко, так что были видны белки глаз у людей внизу. «Боинг» заложил крюк, облетая плато, а Шапаль тем временем отдавал приказы командам V-22. Кроули еще успел увидеть, как первый «Оспри» коснулся земли, подпрыгнули на песке шасси и наружу повалили спецназовцы, оттесняя тех, кто еще оставался у комплекса пирамид.
Солдаты установят периметр, займут боевую позицию, отметят лучшее место для приземления магниевыми сигнальными огнями, создавая временную взлетно-посадочную площадку. Они установят контроль за этой областью. К тому времени как «боинг» вернется, можно будет приземлиться. Эта территория станет безопасной для «Глоубмастера». И окажется под властью американского правительства.
Кроули с Шапалем сидели в одном углу командного пункта, а Гилвелл – в другом, но теперь все они встали и направились к сиденьям у двери в пассажирский отсек, где были прикованы Ахиллес и Марта. Пленников охраняли два агента, на которых Кроули теперь приходилось полагаться, теперь, когда ряды его команды поредели. Агентство 08 отправило на задание двадцать пять человек, и это число сократилось, но Кроули знал, что может доверять превосходно натренированным спецназовцам, лучшим солдатам в мире, мужчинам и женщинам, которые прямо сейчас устанавливали временную базу на плато Гиза.
Ахиллес вновь пришел в себя и теперь смотрел в окно, наблюдая за приземлением. Правда, вряд ли ему удалось что-то разглядеть: от лопастей «Оспри» поднялась такая песчаная буря, что казалось, будто вершины пирамид затянуло густым туманом. Видны были только сигнальные огни импровизированной взлетно-посадочной полосы да аэронавигационные огни конвертопланов.
Кроули подозвал Фиббса.
– Вы не присмотрите за девчонкой? Мне нужно, чтобы она пришла в сознание к тому моменту, когда мы выгрузимся наружу.
Он почувствовал на себе взгляд атланта.
– Вы убили ее брата, – сказал Ахиллес.
– Сопутствующие потери, сынок.
И тогда Ахиллес вспомнил слова Эреба. Судя по происходящему, Эреб был прав: сапиены не уважали жизнь, не ценили ничего, кроме власти и денег, и стремились получить желаемое, невзирая на то – или того, – что стоит у них на пути. Но в то же время Ахиллес видел в глазах Кроули сожаление. Печаль. Или стыд?
