– Она здесь не потому, что решила стать проституткой. Какая девушка этого хочет? Нет. Селия пришла сюда, потому что одинока. Потому что у нее нет человека, для которого она что-нибудь значит. Я знаю много о жителях Барбадоса, Уильям. Часто я узнаю́ это от других людей и многое вижу в глазах тех, с кем имею дело. Сказать тебе, что я знаю про твою молодую мулатку? Вся ее жизнь была сплошным отчаянным сражением. За любовь, за признание, за безопасность. Кто из вас, Норингэмов, смог дать ей хоть что-то из этого, а? Селия жила то с неграми в хижине, то с каким-то сбродом в каморке для посыльных. У этой девушки не было никого, кому она принадлежала бы на самом деле.
Глаза Клер превратились в узкие зеленые щелочки.
– А я могу ей все это дать, Уильям. Мои девушки – это мои сестры. Мы заботимся друг о друге, одна всегда заступится за другую. За любую из них я готова пойти в огонь и в воду. Так же они поступят ради меня. Ты видел Жака? Он мог бы умереть за меня, и это не из-за моих красивых глаз. Просто он знает, что принадлежит к этому миру. Принадлежит мне.
Уильям слушал ее, опустив голову. Ему было плохо. Клер с убийственной точностью била по его самым больным местам. Она ставила вопросы, которые ему давно следовало себе задать. Например, чего хочет Селия. Чего она ждет от жизни? Правда оказалась постыдной и выставляла его в дурном свете. И все же ни при каких обстоятельствах не могло быть и речи о том, чтобы Селия осталась здесь. Уильям выпрямился.
– Бóльшая часть из того, что ты сказала, правда. И все же я не допущу, чтобы Селия вела жизнь, которую ты описываешь. Я этого не позволю. Если она захочет носить шелковые платья, я ей непременно их куплю. И жемчуга. И она умеет читать, моя мать ее этому научила.
Он поднялся. В зеркале над туалетным столиком Уильям заметил, что его фигура заняла почти половину маленькой комнаты. В один миг он почувствовал себя уверенным и исполненным внутренней ясности.
– Я пойду и заберу ее, отведу назад домой. Селия принадлежит мне.
Уильям сам удивился, прислушавшись к собственным словам.
– Селия принадлежит мне, – повторил он тихо и в большей степени для себя самого.
Анна была права. Любовь, о которой она говорила, все время была рядом с ним. А он всеми силами пытался отстраниться от нее, потому что был убежден: она находится за границами дозволенного. Уильям выстроил стены между собой и чувствами. Одну вокруг себя, другую – вокруг Селии. И все из-за уверенности в том, что он все делает правильно. А на самом деле он все разрушил. Но еще не все потеряно. Он непременно будет за нее бороться.
Клер внимательно смотрела на Уильяма; в ее взгляде была какая-то загадка.
– Принудить ты ее ни к чему не сможешь. Но ты можешь попытать счастья…
Селия лежала на кровати под красным, пахнущим духами одеялом, свернувшись калачиком с краю, как ребенок. Одну руку она положила под щеку, а другой обхватила колени. Девушка выглядела такой уязвимой, беззащитной. На ней была чистая сорочка до лодыжек. Распущенные волосы разметались по спине, словно темный шелк. Уильям встал рядом с кроватью и долго смотрел на Селию. В свете ночной лампы, которую дала ему Клер, мулатка была похожа на красивого темнокожего ангела. Француженка была права, восторгаясь ее красотой. Но об этом Уильям и сам давно знал. Как часто он вдруг останавливался, занимаясь каким-нибудь делом, только для того, чтобы взглянуть на Селию? Он даже не мог сосчитать. Чаще всего он призывал себя к порядку, вместо того, чтобы просто наслаждаться ее прелестью.
Стоя рядом с Селией, Уильям впервые открыто любовался ее красотой. Ничто больше не отвлекало его. Он не стал отводить от нее взгляд, как делал это раньше. Уильям просто не мог оторваться и впитывал в себя самые незначительные детали ее внешности. Он и не подозревал, что у Селии такие длинные волосы. Она все время заплетала косу или завязывала их в узел. Под ее ухом виднелось маленькое родимое пятно, которого Уильям тоже раньше никогда не замечал.
Как она выглядела без одежды, он видел. Уильям наслаждался ее наготой в прачечной, каждый изгиб ее тела казался обворожительным и безупречным. Лишь на ноге у нее было несколько шрамов, оставленных в прошлом году легавой собакой, которая вцепилась в ногу Селии, когда девушку настигли в джунглях охотники за рабами. Уильям до сих пор проклинал себя за то, что не смог помешать им взять ее под стражу.
Все поверили в то, что Селия убила Гарольда Данмора, после того как тот стал ее домогаться. В вещах девушки нашли дешевое украшение, которое ему принадлежало. Уильям постарался сделать ее пребывание в тюрьме как можно более комфортным, насколько это было возможно. Кроме того, он писал прошение за прошением в совет и использовал все свое влияние. При этом Уильям и не догадывался, какие ужасные вещи делают с Селией садисты-охранники. В конце концов Акин, не считаясь с собственной жизнью, освободил девушку и убил охранников. С тех пор Уильям не раз хотел оказаться на его месте.
Болезненная симпатия ширилась у него в душе, когда он смотрел на Селию. Он горько сожалел о потраченном впустую времени. Все эти годы… Он был словно ослеплен, представляя свое будущее с Элизабет, хотя с самого начала ясно понимал, что она принадлежит Дункану. Почему должно было пройти столько времени, чтобы он осознал: с Элизабет его не связывает ничего, кроме дружбы?
В этот момент Селия открыла глаза. Она сонно взглянула на него, ее губы зашевелились.
– Уильям, – пробормотала она.
Когда мужчина услышал свое имя, в нем что-то надломилось и робкая надежда закралась в его душу. Внезапно он понял, почему отправился вслед за девушкой в прачечную. Это случилось не потому, что он грубо и бессовестно хотел ею воспользоваться.
Селия назвала его по имени. Впервые! Его тело поняло этот знак и стало действовать без его ведома. Только потом включилась голова, чтобы все это осознать.
– Селия, – хрипло произнес он.
Уильям не сводил с нее глаз. Секунды длились бесконечно, пока Селия без объяснений поняла, что с ним происходит. Но это никак не могло повредить их отношениям.
Сердце Уильяма неистово билось, когда он присел на край кровати и нежно поцеловал ее в губы. Селия замерла в нерешительности, но потом обвила его руками. Он обнял ее так крепко, что почувствовал удары ее сердца. Уильям долго не выпускал ее из объятий, опьяненный счастьем. Его уныние как рукой сняло. Спустя мгновение он взял девушку на руки и встал с кровати. Их взгляды встретились. Уильям увидел в ее глазах молчаливое согласие. И они вместе отправились домой.
29
Те несколько недель, которые Дункан провел до своего следующего отъезда, казались Элизабет лучшим временем в ее жизни. Она беззаботно и страстно проживала каждый день и проводила с мужем каждую свободную минуту. Он посвящал много времени ей и детям, так что дни следовали друг за другом, как драгоценные жемчужины в ожерелье. Его команда проводила время, рыбача и бездельничая. Нескольким матросам так понравился остров, что они подумывали здесь осесть. Джон Иверс завел любовную интрижку с вдовой, у которой была небольшая плантация индигоферы
[13], и все шло к тому, что боцману суждено было причалить в гавань счастливого брака. Дункан шутливо замечал на этот счет, что Джону не стоит списывать такой вариант со счетов. Как только они окажутся на Антигуа, «Элиза» наверняка встанет в сухой док, а боцман уйдет на покой.
